Страница 61 из 107
— Она используется?
— Да, ликвидаторами.
— Здесь можно ходить?
— Формально нет, но мы услышим приближение поезда и, если что, спрячемся. Тут как и в автомобильном тоннеле каждые сколько-то метров технический выход. Если самосбор начнется, нам туда же надо будет.
— Как понять, что поезд едет?
— Хтоню помнишь?
— Да.
— Поезд — как Хтоня. Только меньше и двигается по рельсам, — он указал на рельсы. — Поезд издалека слышно. Ни с чем не перепутаешь. Пошли.
Он махнул рукой и двинулся вдоль стены тоннеля, который и правда напоминал автомобильный, но был уже раза в два. Прямо посередине лежали деревянные шпалы, поверх которых тянулись блестящие металлические рельсы. По обе стороны от них располагалась пешеходная зона. По стенам тянулись кабели, а под потолком висела длинная кишка вентиляции. Михаил смело шел вдоль железной дороги и лишь изредка освещал потолок, да смотрел назад. Андрей, хоть уже и побывал в одном тоннеле, почему-то очень переживал. То ли сказались слова проводника о том, что там было опасно, то ли в памяти маячила встреча с гигантским существом, которое могло жить только в таких больших помещениях. Плюс он помнил то, о чем учили всех жителей гигахруща — чем больше пространство, тем выше была вероятность самосбора.
Каждые четверть часа им на глаза попадались технические станции — небольшие углубления в стене длинною в пару жилячеек. Они вызывали интерес у Андрея, несмотря на то, что мало чем отличались друг от друга — на каждой было одна или пара дверей, скамейка, какие-то ящики и информационные стенды. Ему хотелось подойти, изучить что там было, но Михаил уверенной быстрой походкой не позволял ему это делать. Поэтому они шли вперед и останавливались только в случае тревожных звуков.
Когда на часах было семнадцать, Михаил остановился, чтобы прислушаться. Через несколько секунд он присел на одно колено и дотронулся до рельса. Затем пригнулся к земле и прислонил к металлу ухо. Андрей с удивлением наблюдал за действиями проводника, который вскоре вскочил на ноги и бегом направился дальше. Его спутник, не долго думая, пустился вслед за ним. Тишину гигахруща нарушало их тяжелое дыхание. Через две минуты они достигли технической станции и вбежали по ступеням на платформу. Михаил дернул одну закрытую дверь и побежал к другой, та тоже не поддалась. Между ними стояла тележка с наваленными деревянными коробками. Проводник нервно оглядел ее и подошел к краю платформы. Откуда-то издалека нарастал шум.
— Боюсь, не успеем, — сказал Михаил, ощущая на себе испуганный взгляд Андрея. — До техвыхода на успеем. Я надеюсь, они не будут здесь останавливаться. Спрячемся за тележкой.
Он подвинул ее так, чтобы длинная часть тележки была параллельна краю платформы, переставил ящики, чтобы скрыться за ними и указал Андрею сесть рядом с ним. Шум становился все сильнее и пугающее, нарастал стук железных колес о стыки рельс. Михаил сидел с напряженным лицом, крепко сжимая автомат с выключенным фонарем. Андрей же поймал себя на мысли, что задерживает дыхание, будто едущий поезд мог их услышать. Все вокруг заполняли звуки железной махины, мчавшейся по тоннелю, построенному только для нее. Удары, гул сотрясали пространство. Из глубины тоннеля появился свет, озаряющий безлюдную территорию. Он становился все ярче и ярче так, что даже платформа сияла электрическим светом. С открытыми глазами полными ужаса Андрей приподнялся над коробками, чтобы самому увидеть железного монстра. Оно возникло лишь на пару секунд. Ослепив мужчину ярким светом фонарей, поезд с чудовищным грохотом промчался мимо станции на огромной скорости и стал так же стремительно исчезать в глубине тоннеля, унося с собой электрический свет и звуки бьющихся о рельсы железных колес. Сам того не ведя, Андрей выпрямился во весь рост и медленно, будто завороженный, приблизился к краю платформы, чтобы посмотреть на красные и желтые огни, исчезающие в глубине гигахруща.
— Идиот, — выругался Михаил, заставив Андрея вздрогнуть от неожиданности, — если б они увидели тебя, нам пришлось бы туго.
Он поправил оружие, спустился с платформы по ступеням с другой стороны и направился дальше по тоннелю. Андрей догнал его.
— Это ликвидаторы? — тихим голосом спросил он.
— Да, они.
— Куда они едут?
— Не знаю, — Михаил пожал плечами. — Может, на дальние заставы. Наш отряд с железной дорогой дел не имел.
— Интересно… — пролепетал Андрей, представляя себе, куда мог направляться поезд. — Они часто ездят?
— Не знаю, — уже раздраженно ответил проводник. — Сам сегодня увидишь.
До ночи их миновал еще один поезд, наверное, тот же самый, потому что ехал он в обратную сторону. На этот раз увидеть его не удалось, так как путники воспользовались техническим выходом и прождали несколько минут на лестнице. Грохочущий состав промчался мимо и исчез в темноте. Михаил взглянул на часы и сначала намеревался продолжить путь, но, поразмыслив, махнул рукой и пошел наверх. Там они нашли безопасную ячейку, чтобы провести в ней ночь.
Памятуя о том, что сказал Михаил после выхода из Содружества, Андрей не решался говорить с ним на отвлеченные темы. Но их совместное путешествие близилось к концу и он чувствовал, что может никогда больше не поговорить с этим человеком, который знал о гигахруще намного больше рядового жителя.
— А все же, — неуверенно начал Андрей, — куда мог ехать этот поезд? Ведь обитаемая часть расположена компактно, так? Что там на другом конце ветки?
Держа в руках уже открытую бутылку алкоголя, Михаил молчал, глядя в стену перед собой. Сначала Андрей думал, что тот решил просто проигнорировать назойливого спутника, но проводник в какой-то момент заговорил.
— К нам как-то перевели паренька, который служил на центральной станции в обитаемой зоне. Звали его Роман, кажется. Они эту станцию называли вокзалом. Там у них были два поезда и ремонтный отсек. Роман нес службу не на самом поезде, а в отряде охраны — стоял на въезде вокзала или охранял прилегающие помещения. Машинисты поезда и мобильные группы были из отдельного подразделения и с ними нельзя было контактировать. То есть официально было запрещено общаться с группой кроме как по экстренным вопросам. Скажем, если на путях перед вокзалом самосбор с чудовищами. Так вот Роман рассказывал, что поезда ездили каждый день. То в одну сторону, то в другую. Иногда оба поезда покидали станцию одновременно. Иногда увозили с собой груз, а приезжали без него, другой раз уезжали пустыми, а приезжали с полной грузовой платформой. Видел он и партократов. Те тоже куда-то ездили. Иногда отсутствовали по нескольку суток, иной раз даже циклов. А потом возвращались обратно.
— Неужели он ни разу не поинтересовался? — спросил завороженный рассказом Андрей.
— Я же говорю, что это было запрещено. За один вопрос тебя бы пинком оттуда выбросили. Или ликвидировали.
— У них были самосборы в тоннеле? Ты про минотавра от Романа узнал?
— Нет, про минотавра я от другого узнал, — Михаил попытался вспомнить имя давно погибшего человека. — Не важно, от кого. Самосборы на вокзале были и особо мощные. На самой станции был расквартирован усиленный отряд ликвидаторов, поэтому работали там очень оперативно. Не надо было ждать как в жилых ячейках иной раз по два или три часа. Зазвучала тревога, активная фаза самосбора прошла, тут же выскакивает отряд и сразу в несколько стволов сжигает, стреляет, зачищает вверенную территорию. Говорит, у них норматив был — после открытия гермодвери на ликвидиацию самосбора на вокзале отводилось пятнадцать минут. Потом можно было сразу запускать поезд. Или принимать.
— А в тоннелях как?
— В тоннелях у них проблем, вроде как, не было особых. Поезд относительно герметичен, поэтому они просто проезжали сквозь самосбор, если он попадался на их пути. А погань всякую просто сбивали — сколько там тонн весит это чудовище? Такому ничего не страшно. Но на всякий случай с обеих сторон устанавливали пулеметы и гранатометчика ставили. Роман, правда, рассказывал один случай… Он его хорошо запомнил, потому что поезд выехал в начале его смены, а еще до завершения вернулся обратно. Морда у поезда вся смятая, развороченная, стекла повыбиты, часть экипажа мертва. Это поезд на ремонт отправился, другой на пути. Туда садиться усиленный отряд ликвидаторов и снова уезжает в темноту. Вернулись через несколько часов. Поезд тоже поврежден, хоть и не так сильно, пять трупов привезли.