Страница 46 из 83
— Спасибо, спасибо, но давай потише, что ж ты так вопишь? Нигде ни тишины, ни покоя нет.
Я устало опустился, но ровную поверхность, и подложив руки за голову, уставился на висящее на нитях яйцо.
— Как дела? Как сам? Что новенького?
На пару секунд вокруг зависла тишина, а потом Нерожденный неуверенно ответил:
— Новенького? Новенького... да что тут может быть новенького? Вот висю себе, как и всегда, ничего новенького. Все одна, да одна... Мои слуги, правда, докладывают, что гномы в горы вернулись. Зараза пропала, теперь вот начали свой город восстанавливать. Разведчиков повсюду рассылают, думаю и сюда скоро доберутся...
— А я вот тоже один, — не слушая дракона пробормотал я, — ушла от меня девушка, а казалось, что у нас все срослось... Хотя, на днях я ее видел, и, вроде бы, она не просто так мимо проходила. Специально на плато оказалась, хотела помочь... может все еще наладится, надо только развод с супружницей по-быстренькому оформить...
Мой голос к концу речи совсем затих, глаза самопроизвольно начали закрываться, и я начал погружаться в сон.
— Если хочешь, я могу быть твоей подругой, ты не представляешь, как скучно бывает здесь находиться и получать информацию и впечатления лишь через своих слуг. Ты прилетай почаще, хоть не на долго поболтать...
Мерный голос нерожденного дракона затих перекрываемый шумом далекого прибоя, накатывающего на крутые скалы, а я поднялся на ноги, осматривая окружающий меня сосновый лес и одинокую гору, на склоне которого виднелся темный пролом, залитый засохшей глянцевой слизью. Здесь, когда-то находился Улей, непонятным чудом уничтоженный нами в прошлой жизни. Судя по всему, как и в других местах ослабления ткани реальности, новый прорыв находился где-то здесь. Вот только почему ничего не видно? Ни серых призраков, ни чертовых грибов, разносящих мор, ни каких других проявлений прорыва тварей Мораны. Я оглянулся: пустой берег, заросший редким, прозрачным сосняком. Чирикают птахи, вон пролетела стрекоза, ветер легонько колышет мягкую травку. Никаких следов запустения и разложения, царствующих здесь еще недавно не видно. Пологий песчаный склон резко обрывается вниз, отвесным утесом, уходящим в море. Море тоже спокойно и пусто, на прозрачном дне не видно никаких аномалий. Здесь, вообще, никого не видно. Хотя, нет вон там на горизонте, один за другим появляются десятки, если не сотни остроносых силуэтов с характерными скошенными парусами. Эльфы. Явились-таки на зов и их не мало. Судя по количеству посудин, там не меньше десяти тысяч бойцов. Значит их возвращение действительно состоялось и через несколько часов они высадятся на ближайшем пляже, откуда наверх поднимается крутая тропа. А с другой стороны сюда же должны подойти темные, втрое большем количестве. Плюс люди, и гномы... Как бы здесь не началась новая битва четырех воинств... Я еще раз оглянулся на одинокую гору и увидел бредущую меж сосен уже давненько невидную парочку...
Я вздрогнул, просыпаясь и резко поднимаясь на ноги.
— Нерожденный, мне срочно надо идти, дела ждут, но не грусти, я очень скоро вернусь, и мы еще поболтаем.
Я шагнул в открывшийся портал и ступил на покрытый редкой мягкой травкой песчаный берег. Здесь все было так как и в моем сне: одинокая гора с темным провалом, редкий сосновый лес, тихое море. Разве что эльфийские корабли стали чуть больше, явно приближаясь к берегу на всех парусах.
Сзади тихо зашуршало, и раздалось леденящее душу шипение. Я, не оборачиваясь, поприветствовал:
— Горыныч, Яра, привет. Гляжу твоя родня летит сюда на всех парусах.
— Привет... да, пришли на твой зов.
Я похлопал по сегментированной шее льстящееся к ноге чудовище. Горыныч не вырос и на половину от своей прежней величины, но был уже далеко не той связкой адских сороконожек, что осталась здесь при нашем с ним расставании.
— Пойдемте, посмотрим, что нас ждет, а то скоро здесь будет полно народу, а цели для столь массированного внимания так и не нашлось.
Я, так и не обернувшись, пошел к горе, буквально кожей чувствуя исходящее тепло от пристроившейся слева Яры. Горыныч, будто веселый ирландский сеттер, поскакал вперед, смешно подпрыгивая сегментированным задом, подпрыгивая на ходу с громоподобным щелканьем клацая челюстями, в попытках поймать вьющихся в воздухе стрекоз. Те ловиться не желали, ловко уворачиваясь от жутких челюстей. Лес наполнился недовольным шипением, щелканьем, и грохотом падения на землю бронированного тела. В конце концов Горынычу это надоело, и он, еще раз злобно зашипев, фуганул в воздух струёй пламени. Стайка насекомых с радужными крылышками моментально превратилась в горстку медленно оседающего пепла, а змей обернулся к нам с довольным видом, мол, смотрите какой я ловкий.
— Молодец, молодец, давай только потише, где-то тут затаился враг и агрить его слишком рано не хотелось бы...
Горыныч, услышав мои слова, тут же опять превратился в игривого щенка, в тонну весом и помчался к одинокой горе и ведущему внутрь темному провалу.
Вот черт, что-то я об этом не подумал. Если прорыв нечисти находится там внутри, то больше нескольких десяткой воинов взять с собой не получится, и вся эта нагнанная мной сюда толпа окажется бесполезной. И даже хуже, думаю, они сразу припомнят друг другу старые грехи и тут начнется настоящая война. В итоге я останусь без войск для похода на континент, где засела сама Морана.
Волновался я зря, войска у меня не будет по другой причине: как только они сюда прибудут, они все отправятся на перерождение, а оно у неписей проходит не быстро. А умрут они обязательно...