Точка входа

Из груди монстра вырвался огонь. Оборотень жалобно заревел, рухнул на колени и завалился на бок.

Наступила мертвая тишина.

Спустя долгую минуту выжившие волколаки покорно опустили морды к земле и молча, гуськом, один за другим покинули двор и скрылись в чаще.

Мелисанда в изнеможении привалилась к парапету.

- Однако… - протянул Алекс в изумлении глядя на спутницу. – Что это было?

- Это была магия, сынок, - проворчала она. – Теперь мне пару дней поспать бы не мешало. Что у нас с быками? Всех залили?

На нее было страшно смотреть. Осунувшееся лицо и запавшие глаза напоминали маску смерти.

Алекс ничего не сказав, прошелся по мосту, оскальзываясь на лужах крови и заглядывая вниз. Одна сторона дальней опоры была чистой. Он поднял раскроенную тушу одного из волколаков, подтащил к парапету и сбросил.

Гулкий тяжелый звук пробил мост сверху донизу, ушел в толщу гнилой воды и растворился во мгле.

- Ну как? – тихо спросила Мелисанда, не открывая глаза. – Мост восстановился?

Мост оставался таким же разрушенным.

- Нет, - ответил Алекс вглядываясь в речную тьму. Ему показалось, что он увидел там, впереди, слабый огонек.

Огонек приближался, разгораясь все сильнее, и в какой-то момент до Алекса вдруг дошло, что огонек не один. Их два. И они находятся высоко над мостом.

Гигантская тень медленно выплыла из ночного мрака, превратившись в великана, стоящего на корме лодки величиной с баржу.

- О нет… - устало протянула Мелисанда, открыв глаза. – Я больше не смогу. Он твой.

Великан медленно развернул посудину с помощью весла высотой с башню. Причалил к мосту. Запахнул темную хламиду. Наклонился, оглядел мост глазами, сверкающими как холодные голубые звезды. И пророкотал:

- Вообще-то достаточно было двух капель на каждую опору. А вы что устроили?

Он расстроено покачал кудлатой головой и с грохотом скинул с борта деревянные сходни.

- Забирайтесь. Пока еще кого-нибудь не прибили.

Глава 5. Обитель наслаждения

Лодочник в последний раз шевельнул веслом, раздвигая лопастью залежи гнилых трупов. Баржа накренилась, прижимаясь бортом к бревнам причала. Из ночного марева проступили высокие черепичные крыши.

- Говорят, здесь таверна есть? – спросил Алекс, с трудом выбираясь на пристань.

Великан хмыкнул.

- Уже нет. Теперь здесь только Люксурия.

- Что?

- Скоро узнаешь. Вас уже заждались, - гигант показал лапищей на темный силуэт стоящего невдалеке человека.

- Кто это? – напрягся Алекс.

- Тот, кто вам поможет, - громогласно проворчал лодочник, убрал сходни и оттолкнулся веслом от бревен. Баржа с чавканьем и жирным плеском отошла прочь.

Алекс задумчиво посмотрел вслед гиганту. Что-то напоминала ему эта странная переправа, что-то давно забытое и неуловимо знакомое. Но в местном бестиарии лодочника-великана точно не было.

- Эй! – крикнул он уплывающей тени. – Как тебя зовут?

Слова потонули в вязкой тишине. Гигант не ответил.

- Какая разница, - прошептала Мелисанда. – Ты бы потише орал, что ли… Кто знает, что за фауна тут в округе бегает.

Они повернулись к встречающему.

Человек стоял на том же месте, недвижимый, будто статуя. В неверном свете, льющемся из недалекого окошка, можно было разглядеть лишь длинный до земли плащ и широкополую шляпу.

- Как-то он слабо похож на того, кто может нам помочь, - тихо сказала Мелисанда.

Алекс пожал плечами и шагнул вперед.

- Говорят, ты нас ждешь? - громко спросил он, остановившись на безопасном расстоянии. – Назови себя.

Статуя шевельнулась.

- Нет имени во мне и нет прозванья тому, кто был низвергнут в бездну на веки вечные.

Глухой безжизненный голос напоминал шелест палой листвы.

Человек поднял голову, и свет упал на его гладкое, будто фарфоровое лицо.

- Проводник, - прошептала Мелисанда.

Тот медленно поклонился.

- Я призван был сюда из тьмы веков, чтоб путь указывать заблудшим душам.

- Ясно, - вздохнул Алекс. - Передай тому, кто тебя призвал, что мы в твоих услугах не нуждаемся.

Он решительно прошагал мимо.

Мелисанда в два прыжка догнала его, дернула за рукав и прошипела:

- Ты что творишь? Совсем с ума сошел? Как это не нуждаемся?

- Мне не нужен под боком соглядатай местного искина. Он может только помешать.

- А отсутствие карты тебе не помешает? Тут же все локации перелопачены. Заблудимся и не найдем ничего.

- Буду у местных дорогу спрашивать. В тавернах всяких. У нонплееров. Игроков. Тут десяток тысяч игроков бродит, если ты забыла.

- Не забыла. А также не забыла, что все эти игроки отсюда выбраться не могут.

- Возможно, как раз из-за таких вот фарфоровых истуканов, - парировал Алекс.

Проводник стронулся с места и теперь не спеша двигался следом за ними. Из-за длиннополого одеяния казалось, что он плывет над землей, как привидение.

- Э, нет! – Алекс преградил ему дорогу. – Стоп. Кому сказано? Вали откуда явился, и чтоб я тебя больше не видел.

Проводник замер, опустив голову. В ближайшем доме зажглось еще одно окно, и стало видно, что плащ и шляпа у проводника ярко-красные, словно у какого-то кардинала.

- Не в силах я вернуться, увы, мой господин. Прикован я железом к служенью своему.

- Да мне пофиг! – взъярился Алекс. – Скройся! И хватит этим своим гекзаметром отвечать. Гомер хренов.

Он озлобленно рванул вперед и чуть было не споткнулся о каменный столбик с указателем. На указателе виднелась табличка с полустертой надписью «Добро пожаловать в Элиссу». Слово «Элиссу» было зачеркнуто и вместо него витиеватым шрифтом значилось: «Люксурию». Вокруг «Люксурии» кто-то небрежной, но умелой рукой нарисовал сердечки, цветочки и даже пухлых розовощеких купидонов с крылышками.

- Уютная деревенька, - сказала Мелисанда, разглядывая невысокие увитые плющом дома из дикого камня с черепичными крышами. Из печных труб вился дымок. Пахло вкусной едой и цветами. Впереди угадывалась небольшая площадь с колодцем. За ней высился большой трехэтажный дом. Там светились стрельчатые окна, и была призывно распахнута широкая дверь, откуда лился дымный розовый свет.

- Вот, - указал Алекс. – Какое-то заведение. Там наверняка знают местность и дороги. Пойду разведаю.

- Постой, о рыцарь! – поднял вдруг руку фарфоровый истукан. – Неверный путь ты избираешь ныне, ведущий лишь к погибели души. Обман и грязь живут за этими стенами.

Алекс повернулся к Мелисанде и жалобно скривился.

- Он мне уже надоел своим античным рэпом.

- Кажется, это предупреждение. Может, не стоит соваться? – Мелисанда вглядывалась через площадь в розовый зев.

- Пройти ты мимо поспеши, о путник, - продолжил вещать истукан. – И дальше ждет тебя свободная дорога.

- Плевать.

Алекс решительно двинулся к заведению.

- Я тебя, пожалуй, здесь подожду, - кинула ему вслед Мелисанда.

Он не ответил.

Нависающий над площадью дом напоминал то ли боковой фасад готического храма, то ли здание какого-то средневекового университета. Большинство высоких окон горело тусклым огнем и там, за тяжелыми шторами двигались неясные тени.

Алекс отбросил полупрозрачный занавес и вошел внутрь.

Слоистый дым медленно плавал над мраморными плитами пола, завиваясь вокруг розовых колонн. Пахло чем-то сладковатым и дурманящим. Круглый холл был совершенно пуст, если не считать расставленных тут и там статуй. Алекс хмыкнул, разглядывая образцы местного искусства. Статуи изображали обнаженных женщин, застигнутых в неловких позах. Женщины изгибались, выгибались и нагибались, демонстрируя самые сокровенные части тела, выполненные с изумительным мастерством и достоверностью. Алекс даже наклонился над одной частью, чтобы потрогать, вдруг живая. Но тут рядом деликатно покашляли, и он отпрянул.

- Добро пожаловать в Люксурию, молодой человек, обитель любви и наслаждения.

У выплывшей из-за колонны дамы была неохватная юбка с рюшами, лентами и кружевами, высоченный белый парик, украшенный золотистыми перьями, и пожилое морщинистое лицо, обильно покрытое белилами и румянами.