Курьер Огненных Псов

Завершающим штрихом дня шёл официальный приём. Дважды я сопровождал очередную девушку в гости, но там меня всё равно перехватывали её родители. В остальные разы девушки приглашали меня к себе домой, тоже для знакомства со своими родителями.

Тут расспросы о семье начинались по второму кругу. Хотя, должен сказать, с взрослыми мы разговаривали не только про мою семью. Были разговоры и о политике, затрагивали темы науки, изобретений в области техники, которая уже несколько лет на военном поприще серьёзно конкурирует с магией.

Один меня серьёзно начал расспрашивать о том, какие политические ходы следует ожидать от императора в будущем! Ну откуда мне знать? Где я, а где местный император? Вот полное ощущение, что слышу знакомые темы разговоров на кухне, которые часто слышал, когда собирались друзья отца.

Кстати, про отца и реальный мир. Всё меньше и меньше я верил, что мне удастся выйти из этой игры. Все сроки прошли. Да, у меня ещё были сомнения в том, что вокруг действительно реальный мир, но они таяли с каждым днём.

Если это действительно реальность, то мне надо как-то устраиваться в ней. Для начала нужно хотя бы сходить в свою школу, подать заявление о переносе экзаменов на следующий год. Иначе, не получу диплома вообще. Нельзя вечно откладывать, завтра сам экзамен, не перенесут его для меня — буду считаться завалившим.

Решено, сегодня после тренировок по вождению и схожу.

Пока утром одевался, неожиданно вспомнил об ещё одном невыполненном деле. Парень, что назвался Стёпой, которого я сопровождал через барачный посёлок. Который ещё умер у меня на глазах. Он же просил сходить к его квартире, посмотреть какую-то там записку в перилах парадной. А я сначала забил, а потом забыл. Нехорошо как-то. Сейчас прямо и схожу, время ещё есть до тренировки.

Обшарпанная парадная ничуть не стала уютней или чище. Да и дверь в квартиру не стала приличнее. Только в этот раз она была перекрыта крест-накрест красно-белой предупреждающей лентой.

Тяжело вздохнул, вспоминая напряжного клиента. Конечно, он прожил долгую жизнь, если не соврал как обычно, но всё равно смерть — это всегда трагедия.

Покрутился, пощупал перила. Конечно, скорее всего, то, что он тут спрятал, давно кто-то нашёл, но я должен был попытаться, раз пообещал.

Подумав, достал телефон и включил фонарик. Начал осматривать перила внимательнее, осматривая все щели, даже маленькие. Наконец, что-то все же блеснуло белым, и через несколько секунд я вытащил на свет кусок бумажки. Развернул.

«Спасское почтовое отделение после пятого сентября назвать имя отчество и имя».

И всё. Ни пояснений, ни подписи. Ни знаков препинания. Может, это вообще не от Степы, а какой-то левый чел оставил записку другому левому. И что это за почтовое отделение такое?

Тут же, не убирая телефона, нашёл в интернете. Это же вообще в Питере! Точно не мне послание.

Сунул сложенную записку на то же место, где взял. Поискал ещё, но так ничего интересного больше не обнаружил.

Выходя из парадной, плечом столкнулся с какой-то женщиной. По всем законам физики, со своей массой под девяносто килограмм, я должен был откинуть её так, что она улетит на землю.

Но случилось странное. Я словно в столб плечом врезался. Ошарашенный остановился, желая извиниться, но женщина даже не глянула в мою сторону, словно не заметила удара. Прошла внутрь парадной, закрыла двери, оставив меня только рот разевать.

Вот оно, доказательство, что я в игре, которое так ждал. Кто-то забыл прописать боту нормальные физические параметры, и он ходит, сшибает игроков, как кегли. Мысленно пожав плечами, направился на тренировку.

За эти дни у нас с Сан Санычем сложился определённый режим наших встреч. Вначале он рассказывал некоторые приёмы или хитрости управления байком. Это была теоретическая часть. Потом шла чистая физуха. Я бегал с грузом, отжимался, подтягивался, кувыркался. За этот час я проливался потом несколько раз, каждый раз меня отправляли в душ. Когда же наступало «состояние нестояния», меня сажали за байк.

— Твой дух должен увидеть, что ты в опасности. А если он тебе не поможет, то ты сильно пострадаешь, или даже умрёшь. — Объяснял тренер свой метод. Который, как он утверждал, могли освоить только «сильные духом». Так он, кажется, называл самоубийц. — К тому же, чтобы научиться управлять байком, ты должен все действия делать на уровне инстинктов. Движения должны быть экономны, но при этом, максимально эффективны. В этом тебе тоже поможет твой дух.

— Опасность пораниться действительно существует? — Наивно поинтересовался я в первый раз.

На что Сан Саныч презрительно хмыкнул:

— Существует опасность, что ты не только покалечишься. — Он говорил это с каким-то радостным ожиданием, что понял: я вижу маньяка, который даже обрадуется, если я убьюсь. — Есть немалая вероятность, что ты свернешь себе шею. Если дух твой слаб. — Так и думал!

Возможно, он тогда ожидал, что я откажусь. Но не вышло.

Если бы дело было в обычной жизни, то я бы действительно отказался. Гробить себя ради каких-то туманных перспектив стать магом? Тем более таким, который только и может, что помогать себе. Да я никогда магом стать не хотел, по мне так внезапно прилетевший выстрел из снайперки — вот настоящая убийственная магия.

Но я верил, что это обычный квест, потому привычно пропустил все стращалки мимо ушей. На угрозы, что всегда рассказывают неписи, я уже давно не обращаю внимания.

В первый день действительно часто падал. Вот когда порадовался защите. Но помогала она далеко не всегда.

Один раз вообще слетел в мотика, улетев головой вперёд. Стекло шлема было забрызгано грязью, так что, как я в полете успел сгруппироваться и убрать голову, чтобы перекувырнувшись при приземлении, не свернуть себе шею — не знаю. Волна адреналина, накрывшая меня во время этого эпического полёта, холодной липкой волной смыла все мысли.

Зато когда встал, осознал, что как никогда был близок к смерти. Шлем не спасёт, если я шею себе сверну.

— Чего встал? — Донесся до меня крик тренера. Для своего роста он умел вопить очень громко. — Вперёд, пока не пройден весь участок! Иначе всё заново.

Вздохнув, мысленно проклял этого садюгу и своё любопытство, сел на байк, и продолжил путь.

— Любые сомнения сбивают дух. — Читал мне потом очередную лекцию Сан Саныч. — Дух может посчитать, что помочь тебе — не в его силах. Ты должен воспитывать свой дух, словно он живое существо, которое живёт в тебе. Он как собака, которая не умеет разговаривать, но чувствует любое настроение хозяина. Я знавал людей, которые в чистом огне выживали, потому что верили — дух их защитит. Они понимали опасность, но не боялись её.

В таком стиле и проходили наши встречи. Ездил я уже прилично, а во время постоянных падений уже почти не зарабатывал синяки, потому что мана в теле как-то успела укрепить мои мышцы. Хотя, больно всё равно было. Раньше я был упругим, а сейчас каким-то костляво-жилистым. Потерял в весе пятнадцать килограмм и словно высох.

Те мышцы, которыми я так любовался и гордился, заметно уменьшились, стали напоминать витые верёвки под кожей. Каждый день за тренировку я терял минимум пару килограмм, которые почти не возвращались, хотя питался я очень интенсивно. Как такого можно было добиться за неделю — не знаю. Но такое случилось.

Сегодня произошло знаковое событие. Последние три дня тренер всегда встречал меня тем, что бил кулаком в моё плечо.

— Тренирую твой дух. — Заявлял он пафосно каждый раз.

Потирая синяк, который уже не успевал заживать за сутки, мысленно материл этого мелкого Конфуцииста, но вслух ничего не говорил.

Сегодня же мои мышцы внезапно для меня самого стали твёрдыми в месте удара, и я совершенно не почувствовал боли. Словно Сан Саныч в щиток ударил, а не по незащищённому плечу.

— Та-ак. — Его лицо расплылось в улыбке, видимо он тоже почувствовал разницу с прошлыми ударами. — Наконец-то! А то мне казалось, что твой жир никогда не позволит тебе задействовать свои каналы. Поймал момент?