Это месть, сладкая

– Что? – встревожилась бабушка.

– Где документы на дом и землю?

– А зачем тебе?

– Где они? – сдавленным голосом повторила я.

Она задумалась, растерянно почесала в затылке.

– Ты что, не помнишь? – испугалась я.

– Я еще не настолько старая, чтобы впасть в деменцию! – Бабушка опять насупилась. – Мне всего семьдесят два, Мариша. А документы у меня все в кладовке.

– Где именно?

Она закатила глаза, изображая, что я ее утомила.

– Бабуля, пожалуйста, скажи, где документы! – вкрадчиво поторопила я.

– Ну… – Она убрала с платья пару катышек. – В кладовке на верхней полке лежит старый дедушкин саквояж. Документы там. В розовой папке.

– Отлично! Жди меня во флигеле! – скомандовала я. – И, если я не вернусь через десять минут, – звони в полицию.

– Хорошо, позвоню. А зачем?

– Потом объясню, – пообещала я и ринулась обратно в дом.

Глава 2

Лев стоял в прихожей, внимательно разглядывал в зеркале свое лицо. Вот, сто процентов, он подслушивал мой разговор с бабушкой, а сейчас решил сделать занятой вид.

– Наслаждаетесь собственной красотой? – съязвила я.

– Вообще-то оцениваю нанесенный вами урон. – Он обернулся, взглянул насмешливо. – Все-таки соизволили прибраться? А я решил, что вы уже забыли о том бардаке, который устроили.

– Могла и забыть, – пробормотала я. – Из-за вас я так головой приложилась, что вообще странно, как я помню собственное имя.

– Из-за меня приложились? – Он приподнял одну бровь. – А вы ничего не путаете?

– Может, и путаю. Когнитивные проблемы – частое последствие черепно-мозговых травм.

Я обогнула его и ввалилась в кладовку. Там царил настоящий хаос: бабушка терпеть не может выбрасывать старые вещи, потому регулярно оттаскивает все сломанное и рваное в кладовку. Я задрала голову, пытаясь высмотреть на верхней полке дедушкин саквояж.

– Веник и совок в левом углу, – подсказал Лев, заглядывая через плечо.

– Без вас разберусь!

– Уверены? – В его голосе плеснулся сарказм. – А как же ваши когнитивные проблемы? Не помешают?

– Вы собираетесь весь день стоять у меня над душой? – прошипела я, не оборачиваясь.

– Вообще-то, там уборки на десять минут, а не на день, – парировал он. – И я, кстати, могу помочь.

– Не надо. Займитесь своими делами.

– Да с удовольствием.

Он ушел, а я наконец разглядела саквояж под свернутым в рулон старым матрасом и стопкой одеял. И как бабуля умудрилась запихнуть на маленькую полку столько вещей?

Взобравшись на старую табуретку, я стала тянуть к себе саквояж. Он шел тяжело, как будто зацепился за что-то. Я поднатужилась и дернула изо всех сил. Дурацкий саквояж толкнул коробку с какими-то железяками, и те с грохотом упали на пол. У меня аж в ушах зазвенело.

– Господи, Марина, что вы там делаете? – заорал Лев.

– Просто совок уронила! – откликнулась я. – Не переживайте.

Спрыгнув с табуретки, я быстро распинала рассыпавшиеся железяки по углам и, усевшись на пол, щелкнула замками. Вещей в саквояже было немного: пара книг, шкатулка с пуговицами, инструкция к телевизору. И никаких папок! Ни одной!

Я тщательно ощупала саквояж изнутри, но тайных отделений в нем не обнаружилось. Это что же получается: документы на дом и землю пропали?

– Марина, мое терпение заканчивается! – Лев снова появился в дверном проеме, навис надо мной, как скала. – Дайте сюда веник, я сам смету землю.

Он выглядел совершенно невозмутимым, хотя явно понимал, что я уже в курсе пропажи документов. Может, даже замышлял расправу.

Я вскочила.

– Веник! – напомнил Лев и требовательно протянул руку.

Я отступила назад, уперлась спиной в полки. Стало понятно, что положение у меня незавидное: в чертовой кладовке я была как в ловушке.

Лев с любопытством взглянул мне в лицо, но почти сразу взгляд его опустился ниже – к моей груди, которая сейчас высоко и часто вздымалась от волнения.

– Где документы? – прошипела я.

– Какие? – с невинным видом уточнил Лев, все еще пялясь на мою грудь. – Паспорт, водительские права?

– Не надо делать вид, будто вы не понимаете, о чем речь.

– Но я и правда не понимаю.

– Мне-то уж лапшу на уши не вешайте.

– Марина, а вы ничего такая, – Лев вдруг улыбнулся. – Симпатичная.

Мне показалось, что я вот-вот хлопнусь в обморок, но тут в прихожей скрипнула дверь.

– Лёвушка, а вот и пирожки! – завопила бабушка. – Как и обещала: с капустой, с картошкой, с яблоками.

Лев ринулся ей навстречу, я, испытав неожиданный прилив сил, тоже.

– Веник найти не можете? – спросила бабуля, глядя на нас. – Или тряпки?

– Он стырил документы из саквояжа! – закричала я. – Мы должны связать его и вызвать полицию.

– Кого связать? – удивленно спросил Лев.

– Лёва, не слушай! Это какое-то недоразумение, – виновато затараторила бабушка. – Мариночка сегодня не в себе, – наверное, магнитная буря виновата.

– Баб, не надо с ним спорить. Вызывай полицию! – закричала я и вцепилась во Льва, чтобы, так сказать, не дать ему уйти или пуститься в погоню за бабушкой. – Твой квартирант – черный риелтор. Говорю же, в саквояже нет документов на дом – я посмотрела.

– Дался тебе этот саквояж! – закатив глаза, пробурчала бабушка. – Я про него наобум ляпнула, документы у меня в другом месте, в комоде вроде бы. Или в ящике стола. Сейчас найду.

Она убежала в спальню, а Лев развернул меня к себе и слегка встряхнул.

– Вы что это такое придумали, а? – грозно спросил он. – Вы зачем внушаете бабушке, что я черный риелтор? Немедленно прекратите или…– Его глаза угрожающе сузились.

– Что – или? – с наигранной бравадой уточнила я. – Запрете меня в погребе?

Он отшатнулся, покрутил пальцем у виска.

– Вы совсем, что ли?

– Нашла! – раздался из спальни радостный голос бабушки. – Нашла документы.

Бабуля вплыла в прихожую, помахивая розовой папкой.

– Вот тут у меня все, – радостно сообщила она, заискивающе поглядывая на Льва. Тот с огромным интересом уставился на папку. Я быстро выхватила ее у бабушки, заглянула внутрь. Документы и правда были на месте.

– Здесь мы их не оставим, – сообщила я, испепеляя Льва взглядом. – Припрячем в надежном месте.

Он так посмотрел, что захотелось вжать голову в плечи. Подхватив бабулю под руку, я потащила ее на улицу.

– Марина, что это за концерт? – возмутилась бабушка, когда за нами хлопнула дверь. – Какая муха тебя укусила?

Я не ответила, подхватила со ступеньки рюкзак и, в два шага миновав двор, юркнула во флигель. Бабушке пришлось следовать за мной.

Во флигеле пахло вареньем и пирожками, но самих пирожков не наблюдалось, видимо, бабуля все унесла квартиранту.

– Значит, ты своего Лёвушку еще и кормишь? – пробурчала я, обходя стол.

– Нет, это я так… Он просто обронил недавно, что любит пирожки.

Я шагнула к холодильнику, попыталась затолкать папку с документами за него.

– О Господи, Марина, что ты делаешь? – закудахтала бабуля. – Тебя сейчас током ударит.

– Не ударит.

– А ну брысь от холодильника! – Она схватила полотенце и от души шлепнула меня по рукам.

– Баб!

– Брысь, я сказала!

Я отшатнулась, оглядела флигель придирчивым взглядом. Построил его мой дед, специально для сдачи туристам. Тут имелось все необходимое для жизни: туалет с душем, кухонная зона. Но вот мебели было мало: шкаф и стол, две кровати, маленький кухонный гарнитур.

Так, шкаф мне точно не подойдет: слишком очевидное место для тайника.

Я попробовала запихать папку за верхний ящик гарнитура, но он от этого угрожающе накренился. Не хватало, чтобы он свалился кому-то из нас на голову! Ругнувшись, я вытащила папку и бросилась к одной из кроватей, сунула документы под матрас. Вот, самое то.

Я прихлопнула матрас рукой, потом тщательно разгладила покрывало.

– Мариш, ты голодная? – строго спросила бабушка.

– Да, очень.