Страница 7 из 10
Что за мысли, инвалид? – со смехом спросил он себя. Да почему инвалид? Не сошелся же свет клином на кардиохирургии, даже для кардиохирурга! Я мужчина в конце-то концов, и должен найти себе применение. Пойду преподавать, буду консультировать, да мало ли что… А женщина все танцевала. Но надо же, какая неутомимая… И вдруг порыв ветра сорвал с нее шляпу. Темные волосы взметнулись. Ба, да это же Оксана, соседка! С ума сойти… Кто-то поймал ее шляпу, подал ей. Она кое-как нахлобучила ее и стала пробираться сквозь толпу.
– Оксана, здравствуйте! Вы потрясающе танцуете, просто загляденье!
– Вы смотрели? – засмущалась она.
– Глаз не мог оторвать, но в шляпе не узнал вас…
– А я сколько сюда хожу, ни разу знакомых не встречала. Потому, собственно, и отрываюсь тут… Только никому не говорите…
– Да кому же говорить? – рассмеялся он.
– Вашей тете.
– Хорошо, не скажу! А Рыжику можно? А то меня просто распирает от восторга!
– Вы серьезно?
– Абсолютно! Я в восторге! О, я придумал, как с этим быть! Мы могли бы сейчас где-то пообедать, поговорить. Как вам такая идея?
– А разве Розалия не ждет вас к обеду? – лукаво осведомилась женщина.
– А я сейчас ей позвоню, предупрежу. Она не будет в претензии.
– Только не говорите обо мне!
– Как угодно даме!.. – он уже набирал: – Тетя Роза, я тут встретил знакомых…
– И не придешь обедать? – сразу же проговорила Розалия Моисеевна.
– Именно!
– Хорошо, что предупредил. Развлекайся, детка, – и сразу повесила трубку.
– Спасибо! – проговорил Игорь Анатольевич уже сам себе.
– Что она сказала? – полюбопытствовала Оксана.
– Сказала: «Развлекайся, детка!»
Оксана рассмеялась. Смех у нее был какой-то ужасно милый…
– Куда пойдем?
– Сейчас везде полно народу, но через полчасика все схлынет. Хотя я знаю тут на пляже одно место… Пошли!
– Пошли!
Она привела его в пляжное кафе, где часть столиков стояло прямо на песке под большими зонтиками.
– Я тут как-то пил кофе…
– Здесь еда немудрящая, но вполне вкусная.
Им сразу же подали меню на иврите.
– Попросить английское меню? Русского тут нет.
– Если можно.
В меню было совсем немного блюд.
– Что посоветуете?
– Я тут люблю фиш энд чипс. Вкусно. Но вам, как врачу, это может показаться ужасно вредным.
– Я же не диетолог, – засмеялся он. – И люблю вредное… Так что с удовольствием возьму фиш энд чипс. Я это ел в Лондоне, был там на научной конференции. Это было довольно вкусно…
– Вам понравился Лондон?
– Я был в такую жуткую погоду и всего два дня… Впечатления были размыты дождем.
– А я иногда так мечтаю тут о дожде…
– Расскажите о себе, Оксана!
– Зачем вам это?
– Интересно. Вы мне очень нравитесь, если честно.
Она улыбнулась. Ей явно было приятно это слышать.
– Если честно, вы мне тоже. Но что же вам рассказать…
– Все, что сочтете возможным.
– Ну, я из Москвы, окончила Гнесенку по классу скрипки, но на сольную карьеру даже не рассчитывала. Это как-то сразу было понятно. Да я и не рвалась, работала в эстрадном оркестре, правда, очень классном. И меня это устраивало, я человек без особых амбиций… Вышла замуж за коллегу, а вот у него было много амбиций, но мало таланта… Ну сами понимаете, каково жить с таким человеком. Я выдержала год… Потом была попытка номер два. Правда, брак был гражданским. Он работал сисадмином в одной очень крупной фирме, и нам абсолютно не о чем было говорить. А потом появился талантливый художник, и вроде бы все с ним было хорошо, но он был одержим маниакальной идеей – во что бы то ни стало ехать на историческую родину. Я тогда была готова за ним хоть в огонь и в воду… И попала в пекло в буквальном смысле слова, такой чудовищный климат… Но ничего, привыкла, приспособилась… Правда, с работой было плохо, в результате переквалифицировалась в парикмахеры. Но тут меня неожиданно ждал успех, я даже выиграла два международных конкурса… Все вроде бы наладилось, но тут выяснилось, что мой муж тем временем связался с ортодоксами и стал требовать, чтобы я придерживалась всех правил кашрута, чтобы одеваться как подобает, и вообще… Короче, я его послала…
– И как я слышал, вылили целую кастрюлю борща на его ортодоксальную голову?
Она рассмеялась в ответ и продолжила:
– Было дело! А сейчас мне хорошо! Я неплохо зарабатываю, сама себе хозяйка… Знаете, мне нравится моя работа…
Тут им принесли заказ. На огромной тарелке лежало много кусочков обжаренной в панировке рыбы и гора жареной картошки. Выглядело все очень аппетитно. И еще поставили на стол ведерко, полное узких разноцветных пакетиков.
– Это кетчуп, майонез и еще соус «Тысяча островов».
Кроме того, на тарелке стояли еще две соусницы. Соус там был прозрачно-красный и белый.
– Эти на тарелке довольно острые, – предупредила Оксана, взяла рукой кусок рыбы и, обмакнув его в красный соус, с наслаждением съела.
Доктор Симачев последовал ее примеру и тоже стал есть рыбу руками. И картошку тоже.
– Правда же, так вкуснее? – спросила Оксана.
– Несомненно!
Они посмотрели друг на друга и начали хохотать.
– А еще я люблю есть руками сосиски! – заявила вдруг Оксана.
– Я тоже! Знаете, какая со мной была история в Берлине?
– Научная конференция?
– Нет, поездка к другу. Так вот, он повел меня в магазин «Карштадт», мне нужно было купить костюм для защиты диссертации, но не в этом дело. После покупок мы поднялись на последний этаж, поесть в ресторане самообслуживания. И вдруг я увидел там то, о чем слышал только от отца, который когда-то служил в Германии.
– И что это?
– Боквурст! Это такие сардельки, толстые. И, как уверял отец, самые вкусные в мире. И теоретически я знал, как их следует есть. С немецкой чуть сладковатой горчицей, белой булочкой и запивать ледяной колой!
– Ой, даже звучит вкусно! – воскликнула Оксана.
– И есть их следует руками. А я, дурак, постеснялся, кое-как отпилил кусочек, сунул в рот и понял, что это мечта! Тогда я уже с силой нажал на тупой нож, и сарделька отлетела в сторону, приземлившись на решетку вентиляции возле окна.
– И что вы сделали?
– Кинулся за ней! Обтер салфеткой и слопал! Мой товарищ был в шоке, а я ему сказал тогда: «Ничего, Лешка, на полу микробы давленые!» Как мы хохотали…
– Да, смешно, особенно, учитывая тот факт, что вы хирург!
– А хирурги, по-вашему, не люди? К тому ж по этим решеткам никто не ходит… С тех пор прошло уже несколько лет, а я жив, как видите.
– А вам понравился Берлин?
– Очень! Там какая-то особая атмосфера, как мне показалось…
– А в каких еще городах вы были в Германии?
– Во многих. Я полгода стажировался во Франкфурте, успел кое-что повидать. Сам Франкфурт мне не понравился. Скучный какой-то… А вы, Оксана, много ездили?
– Да не очень. А почему вы один? Такой интересный мужчина…
– Я? – искренне удивился доктор Симачев.
– Ой, только не надо кокетничать…
– По-вашему, я кокетничаю? – ужаснулся он. – Нет, просто… Знаете, я всегда был одержим своей профессией, а сейчас… Сами видите… Приехал сюда, погреться, прийти в себя… Я дневал и ночевал в клинике. А уж когда стал заведовать отделением, вообще… Я думал только о работе, о том, чтобы молодые ребята, приходящие к нам в интернатуру, не балбесничали… У меня в отделении не было молодых медсестричек, только тетки за пятьдесят.
– Это чтобы соблазна не было?
– Конечно!
– Но ведь ваше отделение не на необитаемом острове находилось! А в других-то небось таких строгих правил не придерживались?
– Разумеется. Но это как минимум уже другой этаж…
– Вы и вправду такой наивный? – засмеялась Оксана. – При нынешних средствах связи…
– Мне один из моих учеников как-то сказал, что я из больницы делаю храм…