Два и семь

Долистать досье мне не дали, машина как раз проезжала под аркой больших ворот. Мы попали на территорию странного комплекса зданий, похожего одновременно на дачу олигарха и военную часть. Ну, или очень богатую военную часть. Или дачу олигарха, помешанного на безопасности. Белоснежные здания и беседки, подстриженные кусты и дорожки, отсыпанные белыми камешками. Фонтаны с рыбками и мраморные статуи. И всё это великолепие соседствует с ангарами для техники, вышками, где стоят часовые с автоматами, лаем собак в вольерах и видеокамерами, натыканными на каждом углу.

— Выходите, — услышал я с переднего сидения.

— Где мы? Или секретно? — спросил я у водителя.

— Не секретно, центр информационных технологий. — Конкретно нам сейчас нужно сюда.

Он указал на самое унылое и затрапезное здание. Двухэтажная коробка выделялась на фоне остальных, я даже подумал, что она здесь стояла всегда, задолго до постройки этого центра. Здание было кирпичным, снаружи отделано штукатуркой светло-жёлтого цвета. Штукатурка эта за много лет отсырела и облупилась. Большая железная дверь на входе была изъедена ржавчиной, а окна за решётками из толстых прутьев, надо полагать, никогда не открывались.

— Тут бы ремонт сделать, — высказал я своё никому не нужное мнение.

— Внутри всё иначе, — заявил парень и вставил в дверь небольшой металлический ключ.

Я ожидал лязга и скрежета, но вместо этого раздался тонкий писк, а дверь не просто отворилась, а беззвучно отъехала в сторону. Дальше начинался длинный коридор, стены выкрашены в металлический цвет, пол паркетный, без единой царапины. А окон нет вообще, странно, это снаружи маскировка?

Но исследовать здание мне не дали, вместо этого проводник подвёл меня к неприметной двери, открыл, на этот раз приложив большой палец к обычному замку, куда положено вставлять ключ. Оригинально тут всё устроено.

А за дверью была лестница вниз, узкая, с частыми поворотами. Когда мы спустились примерно на четыре этажа ниже уровня земли, она вовсе стала винтовой, сваренной из металлических труб и уголков.

Преодолев последний пролёт, мы оказались в металлической коробке. Снова приложение пальца — и в стене из листовой стали, где даже швов не было видно, открывается проход. За ним снова белые цвета и запах больницы. Пришли?

— Эля! — громко позвал провожатый.

Вместо упомянутой Эли, из ближайшей двери выглянул средних лет мордоворот в военном камуфляже без знаков различия. Вид у него был усталый, я ещё подумал, что он со скуки водкой балуется. Мешки под глазами очень уж характерные. Впрочем, стоило ему встать и выйти к нам, мысли о состоянии его здоровья напрочь покинули мою голову. Ростом он был не меньше двух метров, а весил хорошо так за сотню. Рядом с таким поневоле хочется быть незаметнее.

— Чего тебе?

— Эля нужна, — заявил провожатый, ничуть не убоявшись грозного вида дядьки, и указал пальцем на меня. — Подопытный, надо его проинструктировать и обследовать, потом подключить.

— Бумаги давай.

Провожатый вручил ему конверт из коричневой обёрточной бумаги, бугай ушёл в соседнюю комнату и стал листать документы, а мы прошли в одну из комнат, где я присел на кушетку, а провожатый соизволил провести некоторый ликбез.

— Значит, смотри, это место, где ты с пользой проведёшь следующие два года своей жизни, ну, или сколько тебе там выписали. Я связываю это место с внешним миром, зовут меня Аркадий, тот большой человек — местная служба безопасности, можешь звать его дядя Миша, но лучше Михаил Григорьевич. Скоро подойдёт Элеонора Марковна. Она… два в одном, медик и технический спец, она будет подключать тебя к капсуле, отключать, тыкать капельницы, заливать жидкость. И ещё. Начальство сказало, что с тобой нужно помягче. Мол, ты всё осознал, дал согласие и вообще не буйный. Это радует, потому как полномочия у нас весьма широкие. Если всё поймёшь и будешь вести себя правильно, получишь послабления. Если будешь упрямиться, ругаться с персоналом, угрожать и (не дай бог) попробуешь убежать… Короче, лучше не пробуй.

— Да понял я всё, — разговор начал утомлять. — Начинайте уже.

— Куда торопишься? — раздался сбоку женский голос. — В гости к богу не бывает опозданий. Это, что ли, ваш кандидат?

— Он, поскорее бы подключить, — сказал Аркадий.

— Поскорее не получится, — женщина вошла в комнату, несмотря на голос продавщицы из сельпо, выглядела она довольно молодо, лет тридцать, не больше. Короткие чёрные волосы, косметика тёмных тонов, пирсинг в носу, татуировки, выглядывающие из рукавов халата, прямо-таки девка-гот, ей впору в морге работать. Хотя это место на морг и похоже. — Надо анализы сделать, ЭКГ, ЭЭГ, МРТ, сам же знаешь, без этого…

Вместо ответа вошедший в комнату дядя Миша сунул ей какую-то бумагу. Эля нахмурилась и прочитала несколько строк.

— А, смертник, ну ладно. Анализы по ходу сделаю, теперь только необходимые процедуры. Надеюсь, этого надолго хватит.

— Элеонора Марковна, — укоризненно сказал ей Аркадий. — Перестаньте уже жути плескать, мы и так его еле уломали, он ведь в тюрьму хотел, а не сюда.

— Надо было туда и идти, — Элеонора Марковна жизнерадостно мне улыбнулась. — А теперь всё. Поздно. Пошли на процедуры.

Справедливости ради, кое-какие анализы мне всё же сделали, взяли кровь из пальца и из вены, мочу в баночку. Потом отправили в другой кабинет. Поскольку персонала тут было мало, Элеонора и Аркадий шагали следом за мной, а скучающий дядя Миша сидел в коридоре и что-то читал на смартфоне устаревшей конструкции.

Второе место, где я оказался, было процедурной, где стояла кушетка и, что особенно насторожило, сверкающий унитаз из нержавейки. Я встал посреди комнаты, а Элеонора уселась на стул.

— Заголяйся, — раздалась команда.

— Совсем? — я растерялся.

— Угу, и на кушетку ложись. Тебе теперь одежда без надобности, в капсуле будешь голый лежать. И нечего стесняться, уж поверь. Писек мужских я насмотрелась досыта.

Стесняться я не собирался, быстро стянул брюки, футболку и носки, потом, с секундной задержкой снял трусы и предстал перед ней в естественном виде. Одежда давала хоть какую-то иллюзию защищённости, теперь пропала и она.

— Молодец, — она бросила мне банные шлёпанцы. — Обувайся. Аркаша, унеси его шмотки в шкаф. А ты, Андрюша, ложись на кушетку на правый бок.

Тут до меня дошло. Капсулы длительного пребывания имеют одну неприятную особенность. Человек, который там сидит неделями, имеет кое-какие потребности. Если питание можно обеспечить капельницей, а выведение жидкости — катетером, то с кишечником всё сложнее. Он-то ведь продолжает работать, и то, что в нём есть… короче, эту часть оборудования капсулы пока до ума не довели. Поэтому и приходится делать… процедуры. Спасибо Элеоноре Марковне, что выходила на то время, пока я на унитазе сидел. Настолько её цинизм не простирался.

— Можно сказать, что всё, — заявила она после третьей процедуры. — Пойдём, страдалец.

Но до капсулы мы пока не дошли, вернулись в тот кабинет, с которого начали. Несколько уколов, горсть таблеток, запивать которые полагалось водой из крошечной мензурки (и я закономерно подавился). Потом очень неприятная процедура вживления катетера под ключицу и я, можно сказать, был готов.

Только теперь меня подвели к капсуле. Выглядела она, как большой, метра три на четыре валун, поверхность из коричневого пластика добавляла сходства. Насколько я знал, эти штуки при своих исполинских размерах весят совсем немного, их на моих глазах переносили четыре грузчика.

Аркаша нажал кнопку на крошечном пульте, верхняя треть с негромким жужжанием отъехала в сторону. Потом сделал мне жест, предлагая залезть внутрь. Я залез. Сидеть внутри пластикового яйца было не очень удобно.

— Настройка займёт полчаса, — предупредил Аркадий. — Если хочешь, расскажу тебе кое-что об игре.

— Расскажи, если правильно понимаю, я не первый здесь.

— Третий, первый каким-то образом умудрился упасть, вылезая из капсулы, разбил себе голову, сильно. Его потом отправили… впрочем, сейчас он на свободе. Второй был добровольцем, ему в жизни экстрима не хватало, он его и хлебнул по полной. Так хлебнул, что сейчас в психушке.