Два и семь

Вторая идея заключалась в том, чтобы заблокировать дверь. Приоткрыть её сантиметров на двадцать, а потом по одиночке отстреливать зомби. Штук шесть-семь убью, но они завалят проход, дверь по высоте чуть больше меня, а потому, даже встав на табуретку, я ничего не добьюсь. Да и патронов у меня не так много, на всех точно не хватит.

А как насчёт топора? Со своей мини алебардой я легко справляюсь с зомбаком один на один. Даже, наверное, с двумя справлюсь. А их полсотни. Опять же, можно заблокировать дверь, выпускать их по одному, а уже на выходе глушить. Рискованно, но что делать. Пока иного выхода не вижу.

В итоге я решил пока отложить поход за снарядами. Вместо этого, прихватив запас пороха и ещё полсотни снарядов для зениток (нашел место, где хранятся), я отправился к орудиям помельче. Калибр тут составлял около ста миллиметров. Точно, сто пять, как было написано на пожелтевшей бумажке, наклеенной на стене. Тут мне улыбнулась удача, снаряд оказался унитарным, да к тому же у одной из пушек имелся запас в десять штук. Тут уже я не поленился и отнёс пять из них в батискаф. Больше он просто не поднимет. Теперь обратно, есть у меня дело к станку.

— Здорово, железный, — сказал я, начав выкладывать добычу на платформу. — Вот это разобрать на составляющие, а вот эти снаряды, фугасные, разобрать на предмет детонатора, меня интересует, можно ли сделать из него капсюли?

— Думаю, что это возможно. Только это займёт время.

— Делай, как управишься, позови меня.

— Понял, начинаю.

Пока мне было нечего делать, я отправился к пульту слежения, куда выходили данные с камер видеонаблюдения. Тут же разглядел, что в одном, условно безопасном районе орудует банда мародёров. Точнее, охотников, они как раз занимались разделкой необычайно толстой твари. Что-то, вроде тюленя в роговом панцире.

Немедленно собравшись, я сунул маузер в кобуру, а потом отправился по коридору в ближайшую точку выхода. Там, выбравшись из подвала дома, вышел на улицу и подошёл к охотникам. Восемь человек, явно не самые богатые. Вот, у одного пулемёт Льюиса, надо же, какая древность. Двое других с противотанковыми ружьями времён Войны. Настоящие, симоновские, с магазином на пять патронов и пачечным заряжанием. Ещё увидел две трёхлинейки, автомат Калашникова и две винтовки Гаранд.

— Бог в помощь, — сказал я, стараясь держаться на безопасном расстоянии, хотя, при наличии у противника огнестрела, расстояние это было условным.

Двое схватились за оружие, но стрелять не стали.

— Зря вы так расслабились, — упрекнул их я. — Стоило пару человек на стрёме оставить.

— Тебе что за дело? — огрызнулся один. — Наша добыча.

— Странные люди, — я улыбнулся (всегда улыбайся, это всех бесит), — я о безопасности вашей забочусь, а вы грубите. Поверьте мне, если бы я претендовал на вашу добычу, я нашёл бы способ её отобрать. Но я сюда пришёл за другим, хотелось бы завязать с вами разговор, по возможности не отвлекая от работы, найти точки соприкосновения, а потом разойтись, получив взаимную выгоду.

— И чего тебе надо? — спросил грубиян, всё же отвлекшись от работы. — Или что-то хочешь предложить?

Я осмотрел его, мужик лет сорока, видимо, от оригинала не особо отличается, небритый, одет в камуфляж, но старый и сильно изношенный. Не исключено, что снят с трупа. Может быть, кстати, со своего. В руках автомат, который он не отпускал даже во время работы.

— Первым делом, я хотел бы получить информацию, я здесь человек новый, многого не знаю. Вот оружие у вас. Ружья противотанковые. Насколько они эффективны? Таких тварей что, только бронебойная пуля берёт?

Он продолжал смотреть на меня с подозрением, но соизволил ответить:

— Не обязательно, тварь слишком толстая, пули в ней вязнут. А у ружья энергия пули большая, через раз навылет берёт. Иногда с первого попадания валим, иногда со второго.

— И как, сложно такую дуру приобрести?

— Нет, есть места, где их берут. Правда, там через одно ржавые попадаются, некоторые не стреляют уже, но выбрать можно, а стоит всего сотню золотом.

— Только сначала патронами запасись, — добавил второй, помоложе, что разделывал тушу.

— С патронами плохо? — уточнил я.

— Да, в здешних широтах калибр непопулярный, вот и маемся от нехватки, — сказал старший.

— Так в чём проблема? Взяли пороха, капсюли, пули и перезарядили. Сам же сказал, что бронебойный сердечник не обязателен.

— А гильзы?

— А что с ними не так?

— Всё не так, есть места, где гильзы делают, биметалл в основном, да только и там оборудование на такой калибр не настроено.

— И что, патронов совсем мало?

— Тебе что за дело? — он опять набычился.

— Ребята, я вам не враг, просто хочу помочь и что-то с этого поиметь. Это плохо?

— Короче, у нас на два ружья пять патронов. Найдёшь, где взять ещё, будем благодарны.

— И мои границы не будут знать благодарности, — с усмешкой сказал я. — Допустим. Смотрите, предлагаю сделку, с гарантией где-то в девяносто процентов я смогу вам гильзы достать.

— И что за это хочешь? Золото у нас есть, назови цену.

— Золото меня мало интересует, так уж получилось, что в этом мире богатство часто бывает эфемерным, далеко не всё можно купить. Ваша ситуация с патронами это только подтверждает.

— Болтать красиво и я могу, давай к делу.

— Мне понадобятся капсюли, много. Предлагаю дать по пятнадцать за каждую гильзу, всего их будет два десятка. Триста штук. Устроит?

— Один из бронебойщиков уже раскрыл рот, чтобы согласиться, но старший решил устроить торг:

— Давай по десять.

— Нет, увы. Давайте так, дадите мне два десятка капсюлей сейчас, а через два дня встретимся на этом же месте, вы отдаёте мне остальные двести восемьдесят, а я вам вручаю не гильзы, а готовые патроны, при этом пули будут с бронебойными сердечниками.

— Гарантии?

— Примерно такие же, как гарантии того, что вы не завалите меня при обмене. Сразу скажу, не стоит этого делать, у меня длинные руки.

Старший задумался. Давать какому-то проходимцу двадцать ценных предметов за обещание товара через два дня было рискованно, но очень уж прибыль впереди маячила солидная.

— Хорошо, допустим, — согласился он. — Апач, дай ему двадцать штук. Когда обмен?

— На дорогу мне надо сутки, и сутки обратно, плюс там надо будет побыть часа три. Послезавтра вечером, в этом же дворе. Устроит?

— Договорились.

— Тебя звать как?

— Филимон.

— А я — Узник. Бывай здоров, Филимон, увидимся.

Я получил от бронебойщика двадцать медных кружочков, завёрнутых в вощёную бумагу, а потом и крупную гильзу. Вот, собственно, всё, что мне нужно. Распрощавшись с охотниками, я отправился обратно, но, не желая палить подвал, прошёлся в конец улицы, а там проскочил между домами и забежал в очередной дом. Люк в подвал привычно открылся приложением ладони.

— Василий Филиппович, — позвал я. — Ты видел по камере, с кем я сейчас разговаривал?

— Видел, — коротко ответил компьютер.

— Установи постоянную слежку, куда ходят, о чём говорят, где прячутся? Выясни, замышляют что-то против меня или нет? Это задание на ближайшие два дня.

— Принял, задействую дроны.

А я отправился к станку.

— Железный, не спишь там?

— Я никогда не сплю, и называть меня железным неправильно. Я на семьдесят процентов состою из пластика и керамики, остальное — металлы, но железа среди них не так много.

— Ладно, не дуйся, надо же мне как-то тебя называть, хоть ты и машина. Хочешь, имя тебе дам?

— Какое? — в голосе бездушной железяки мне послышалось любопытство.

— Самоделкин.

— Странное слово.

— Так звали одного робота из детской сказки. Он хороший, весёлый и всё умеет.

— Я согласен, — отозвался Самоделкин. — Так что будем делать?

— Нужны гильзы, — я предъявил ему образец. — Вот такие, двадцать штук. Сделаем?

— Сейчас отолью болванки.

Интересно, тут ни у кого таких станков нет? Или никто не додумался делать гильзы простым вытачиванием? Долго, затратно, не каждый может, но ведь получается. А если такой дефицит, то почему бы не попытаться?