Страница 14 из 31
Странные это были дни; бывает, всё время бежишь, бежишь со всех ног – и вдруг оказывается, что можно никуда не спешить, выдохнуть, остановиться, осмотреться.
…И увидеть вокруг себя город, широкую медленную реку, что словно дышит, катя серо-стальные воды к недальнему океану. Услышать прибой у гранитных набережных, крики морских скитальцев-альбатросов; вдохнуть солёный запах моря, смолы, корабельных снастей. Застыть на самом краю Приключения, опасностей, дальнего странствия – и вглядываться в лицо того или той, что рядом, безмолвно вопрошая себя: «И где ж были мои глаза?!»
Аратарн и Лидаэль бродили по галенским улочкам, подолгу замирали на могучих волноломах, далеко протянувшихся в суровый северный океан.
Даже сейчас, уже поздней весной, море оставалось грозно-серым, неприветливым, словно предупреждая неосторожных – берегись, нрав мой переменчив, и даже огромные карраки, если что, не избегнут моего гнева.
– Но ты так и не отыскал отца?
– Нет, – вздохнул Аратарн.
Волна ударила в камни мола, взметнулась пеленой брызг. Сын Губителя стёр с лица мелкую водяную пыль.
– Хотя искал повсюду. От горизонта до горизонта, и даже ещё дальше.
Лидаэль смотрела на него так, словно хотела и никак не решалась спросить: «А почему ты никогда не думал о том, чтобы отыскать меня?..»
– А тебе так важно найти именно его? Что это изменит, Аратарн?
Он ответил не сразу, глядя в серую толщу набегающего вала.
– Сам не знаю. Наверное, полноту… смысл… ну, словно я не пёс приблудный, не из ниоткуда, мать моя честно меня родила…
– Да какое это имеет значение!.. – пылко начала было Лидаэль и осеклась. Взгляд у Аратарна сделался тяжёлый.
– Имеет. У нас, на Севере – имеет. Есть у тебя семья, есть род – ты человек. А нет…
– Кособрюх, что ли?
– Примерно. – Аратарн не улыбнулся. – Человек без рода – что кособрюх дикий. Или хоботяра – ещё хуже.
…Они подступали друг к другу – и, осторожничая, расходились вновь.
Но самого главного так и не сказали.
А потом явился Горджелин, приведя с собой целый вьючный обоз.
Ещё потом долго искали подходящий корабль, способный поднять немалый груз экспедиции. Нашли. Трюм поглотил всю массу вьюков, и вот – отданы якоря, паруса подняты, серая волна разбилась о форштевень; теперь скользить великой океанской тропой под жаркие небеса Южного Хьёрварда.
Море приняло их, подхватило, понесло на могучих плечах; выше становилось небо, голубее и прозрачнее – воды. Шли наискось через открытые пространства, к Южному Хьёрварду, туда, где белый песок сходится с вечными волнами, и вода шипит, касаясь раскалённого брега.
Те купцы, что ищут быстрой прибыли, обычно сворачивают в пролив меж Восточным и Южным Хьёрвардом. Оставив по левую руку торговые Бирку и Хедебю, они пристают к длинным пирсам Агарастара, на берегу уже южного континента. Здесь можно дёшево купить зерно и фрукты, сильных, выносливых лошадей с верблюдами, драгоценный горный кедр, ароматические масла и специи, тонкие шелка и искусно выделанное оружие – впрочем, слишком уж разукрашенное, по мнению суровых северян. Здесь продаются и рабы, их с охотой доставляют племена, обитающие в раскалённых пустынях чуть южнее прибрежных гор.
Продав здесь северные меха и кожи, светловолосых голубоглазых пленниц, тороватый купец уже достигнет немалого прибытка. Однако, если он хочет по-настоящему разбогатеть, он не завернёт к гостеприимному Агарастару, нет. Он двинется дальше на полдень, следом за солнцем, вдоль неласковых берегов, где лишь бесцветный песок да испепеляющая жара.
Миновав пояс иссушенных пустынь, мореход достигнет жарких и влажных лесов, поднимающихся вверх на сотни локтей. Здесь нет больших городов и могучих держав, дикие племена враждуют друг с другом да приносят жертвы на грубых алтарях, добиваясь милости своих злобных божков, таящихся в глухих чащобах. Здесь можно очень дёшево приобрести кости невиданных зверей, лёгкие и необычайно прочные, чёрное и красное дерево, необработанные самоцветы, выносимые самими реками, и сильных темнокожих рабов; однако в джунглях подстерегают и опасности: отравленные стрелы дикарей, громадные змеи, бескрылые драконы и прочий страх.
Но если пройти ещё дальше на юг…
Как по волшебству, солнце из палящего становится просто тёплым и ласковым. Дуют попутные ветра, море за бортом изобилует рыбой. Жуткие джунгли, кишащие неведомыми страхами, уступают место пальмовым рощам, меж которых струятся мелкие потоки с недальних гор.
Усталому мореплавателю может показаться, что он достиг сказочной Страны Снов, где нет ни забот, ни тревог. Он бросит якорь в устье широкой, хоть и неглубокой реки, и попытается воспользоваться благами и богатствами безлюдной земли – каковые богатства, уверен он, тут в изобилии, надо лишь протянуть руку.
Он отойдёт от берега. Море подёрнется невесть откуда взявшимся туманом. Незадачливый путник решит повернуть назад – ведь берег оставался совсем рядом! – но так и не вернётся к кораблю. Потом туман рассеется, вновь засияет ласковое солнце, но сошедшего на землю уже никто никогда не увидит.
Даже тела его не найдут. Даже костей.
…Купец, хозяин доставившей их сюда карраки, только тряс головой. Высадить его досточтимых гостей здесь? Но это же гиблые места, берег призраков и духов, безжалостных и кровожадных!.. Берег, где давным-давно уже никто не причаливает, не бросает якорей!..
Горджелин лишь покачал головой и велел разгружать их поклажу.
– Но как же господин повезёт всё это? – недоумевал купец.
– Всё будет хорошо, любезнейший. Грузи на плот, да смотри, чтобы плотно всё уложили!..
Корабельщики повиновались.
…Плот пристал к берегу. Пустынно и тихо, лишь ветер чуть шуршит широкими пальмовыми листьями. Горджелин первым прыгнул на белый пляж, Аратарн следом.
– Что теперь, отец? – Лидаэль огляделась. – Как всё это тащить дальше? Я, признаться, думала, что ты наймёшь караван…
– Никаких караванов. – Снежный Маг вонзил посох в песок. – Здесь не от кого прятаться. Ни людей, ни орков или кого-то ещё. А те, кто невидим, – они нас найдут и так. Поэтому…
Сила послушно качнулась, потекла начертанным ей путём. Плот, словно невиданное чудище, сам полез на берег.
– Даже я почуял, – заметил Аратарн. – Это всё равно, что костёр сигнальный разложить ночью.
– Пусть приходят, – отрывисто бросил Равнодушный. – Есть чем встретить.
– А хоть кто они такие? – полюбопытствовал сын Губителя. – Чем именно встречать будем?
– Призраки. Остаточные манифестации. Очень, очень древние.
– Будем сражаться? – деловито осведомилась Лидаэль.
– Зачем? Мы просто удержим их на расстоянии.
Плот невозмутимо полз по земле, подминая сочную траву. Горджелин решительно шагал прочь от берега, мимо гордых пальм, мимо поднимавшихся кустов, меж которых уже начинали скользить серые змеи наступающего тумана.
– Может, хоть колёса сделать? – Аратарн глядел на упрямо ползущий плот с их поклажей.
– Ровная дорогая скоро кончится. Там ни одно колесо не пройдёт.
Туман сгустился к вечеру. Но Горджелин лишь вонзил посох в землю, прищёлкнул пальцами – и навершие засветилось синеватым. Туман поспешно раздался в стороны, отполз, словно в испуге.
– Вот видите, – повёл рукой Снежный Маг. – Простого смертного они бы сожрали. Ничего бы не оставили, даже костей. А так – пошипят бессильно, да и отступят. Садитесь, дорога дальняя. И отмерять её пешком предстоит.
Лидаэль, однако, не успокаивалась. Стояла, вытянувшись стрункой, словно вслушиваясь во что-то едва уловимое, но явно тревожное.
– Их тут много, – сказала шёпотом. – Очень много. Но я не могу различить…
– И не надо, – оборвал Горджелин. – Не надо тут ничего различать.
– Они несчастны. – Лидаэль всматривалась в извивы серых струй. – Голодны, несчастны и лишены надежды…
– Не обращай внимания. – Снежный Маг даже не обернулся. – Наша цель далеко отсюда; всех не утешишь и не упокоишь.