Тафгай 4

Глава 21

Вечером этого безумного, безумного дня, я, наконец, заключил в объятия свою ненаглядную Варвару. Моя комната на спортивной базе «Лесной город» — это конечно не отель в Париже, но сколько можно терпеть? Я ведь не железный дровосек, такой же человек как и все, только немного в голове помехи иногда происходят, а так — всё то же самое. Те же руки, те же ноги, ну и прочие члены организма. Однако, даже покрывая поцелуями бархатную кожу моей Варечки, я не мог до конца выбросить из головы дикий поступок Федерации хоккея. А что я хотел?! В старой истории так и произошло. В 1974 году Всеволода Боброва отстранили от сборной СССР после двух подряд выигранных чемпионатов мира. Для нулевых и девяностых годов — немыслимое дело!

— Ах, что ты со мной делаешь, — всхлипнула Варвара.

— Я с тобой — думаю.

— Ах, ой, ах, о чем?

— О будущем хоккея, — не стал врать я.

— Самое время, — чуть нервно хохотнула девушка и резко вскрикнула. — Да!

— Что? Всё?

— Мне же домой надо ехать! — Подскочила моя подруга. — Меня же дома потерять могут, мама сейчас больницы начнёт обзванивать, ведь в редакции газеты уже никого нет.

— Спокойно, сейчас от сторожа сделаем предупредительный звонок, — сказал я сам, вылезая из-под одеяла. — И я тебя до дома довезу, «Волга», выданная мне во временное пользование, на ходу.

«Не дошла ещё телефонизация до каждого жителя страны, — подумал я, когда натягивал штаны. — И люди пока могут спокойно спасть. Но пройдёт совсем немного времени, и с телефоном в кровать многие будут ложиться гораздо чаще, чем с живым человеком противоположного пола».

В сторожке охраны, пока Варя разговаривала с мамой, мне передали телеграмму от Всеволода Михалыча: «Встречай аэропорт буду в 6 17.02 тчк».

— Неужели Всеволода Михайловича из сборной выгнали? — Спросил меня сторож дядя Семён, который, пока мы в Японию летали, приглядывал за нашими котами. — Олимпийского чемпиона! Неужели напился?

— Сева Бобров месяц уже не пьёт. — Сморщился я, и снова поразился скорости распространения слухов по планете Земля. — Пока вопрос не решённый. 29-го февраля состоится заседание Федерации, потом опубликуют приказ в «Советском спорте», вот тогда и будем делать выводы.

— Ясно, значит, сняли, — крякнул сухонький среднего роста мужчина, с очень вредным характером. — Не ценят у нас людей. А как кто-нибудь из великих помрёт, то сразу вой: «Какого человека потеряли! Не уберегли! Караул!». Что характерно, горланят потом громче всех те, кто этого гения в могилу и подталкивал. Радуются они так, что ли?

— Кто? — Не понял я странной аллегории.

— Лилипуты, которые ненавидят великанов, — так же загадочно ответил сторож.

— Всё нормально, — улыбнулась девушка, оторвавшись от телефона. — Мама в порядке.

— Идём на вторую серию? — Обрадовался я.

— Давай завтра, мне с утра на работу. — Грустно вздохнула Варвара. — Статью про детские сады заканчивать надо.

— На какие жертвы только не пойдёшь ради детских садов, — хмыкнул я.

***

Спустя примерно час, на обратной дороге от дома Варвары к спортивной базе, когда уличные фонари пролетали за коном автомобиля, мне вдруг в голову пришла интересная мысль о цикличности, происходящих в жизни процессов. Ведь не случайно Олимпиады проводят раз в четыре года, получается временной промежуток кратный двенадцати годам Китайского гороскопа. А есть ещё двенадцатилетний цикл Юпитера, по которому каждые двенадцать лет меняется жизнь человека. Но ведь можно цикл Юпитера выстроить и для мирового хоккея.

Я посигналил, остановившись перед шлагбаумом, что преграждал путь на базу. Из сторожки медленно вышел одетый в тулуп дядя Семён, что-то себе поворчал под нос и открыл мне проезд. Я же заехав внутрь «Лесного города» остановил машину и пока мысли не разлетелись из головы, побежал в сторожку.

— Дядя Семён дай ручку и бумагу, идея одна пришла, сейчас не запишу, потом не вспомню, — затараторил я.

— Настоящие идеи, так просто из головы не вылетают, — занудел сторож, но пишущие орудие бумагомарательного производства выдал.

— Допустим Вторая Мировая война — это стартовая черта, — сказал я, нарисовав черту.

— Ясное дело черта, столько народу сгинуло. — Заинтересовался моими выкладками Семён. — Почитай всё по-новому налаживать пришлось.

— Первый крупный хоккейный турнир Олимпиада 1948 года — выиграла Канада. — Написал я и продолжил. — Далее Олимпиада 1952 года — вновь взяла Канада. 1956 год…

— Мы победили! — Гордо ответил за меня сторож. — И США обыграли и Канаду. Пиши дальше.

— 1960 год золото досталось США, а вторыми стали Канадцы, — огорчил я мужика. — А сборная Тарасова вообще осталась третьей. 1964 год — в австрийском Инсбруке наша победа, на высшей ступеньке — СССР. 1968 год во французском Гренобле опять мы, СССР.

— Ну, вы и сейчас победили в Саппоро 1972 года, — улыбнулся Семён. — Чего ты тут тень на плетень наводишь?

— Победить-то победили, но Канада не приехала. Это всё равно, что в подворотне вместо настоящих матёрых хулиганов отловить хулиганистых подростков и напинать им под зад. — Я почесал затылок и продолжил писать историю мирового хоккея дальше:

1972 серия СССР и НХЛ. 1976 год — первый Кубок Канады. 1980 год — Олимпиада в Лейк-Плэсиде, про которую больше всего информационного шума. А наш победный Кубок Канады 1981 года вспоминают только у нас в Союзе. 1984 год — третий Кубок Канады. В 1988 году — Олимпиада в Калгари, первая олимпийская победа сборной СССР на Американском континенте. 1992 год — Олимпиада во французском Альбервиле. В 1996 году — первый Кубок Мира. Так как два кубка Канады 87 и 91 годов прошли малозамеченными мировой общественностью, вот и организовали новый турнир. А в 1987-ом судейство вообще было омерзительным, которым и испоганили хорошее соревнование. 2000 — чемпионат Мира в Санкт-Петербурге, мистическое место. 2004 — второй Кубок Мира. 2008 — чемпионат Мира по хоккею в Канаде, посвящённый 100-летию международной федерации хоккея на льду. Черта — финиш, 2012 год — перезагрузка и новые правила.

Затем я посмотрел на свои закорючки, на удивлённое лицо сторожа, который пока ничего не спрашивал, но очень хотел и сделал промежуточный вывод: