Страница 5 из 23
— Не в Вас проблема, Ярослава…
Он сжал мое запястье, кивая каким-то своим мыслям. Взяв себя в руки и перестав стискивать челюсти до зубовного скрежета, Россовой встал, утягивая меня из комнаты, явно что-то решив. Мне оставалось только следовать за ним.
Голова стремительно пухла от зубодробительной теории в книгах, которыми меня обложил Россовой. Да, на переводчика учиться было легче, гуманитарный мозг заливался слезами и просил пощады, но я снова продиралась через слог автора, надеясь понять разницу во всех этих направлениях магической энергии в человеческом теле, что где зарождается, куда течет и чем отличается выплеск энергии через разные точки. Более-менее было ясно с выбросом через руки, все-таки подобное я уже проделала, хоть и спонтанно.
Сам хозяин дома умчался по каким-то своим делам, пообещав проверить, сколько я вообще поняла из прочитанного. От формул и рисунков рябило в глазах. Устало опустив веки, откидываюсь на спинку кресла, отвлеченная мыслями о делах своих скорбных. Никогда не была романтичной дурочкой, мечтающей попасть в сказку и выскочить замуж за принца. Да и принцем тут не пахло — пока тут был только императорский родственничек с дурными наклонностями. А еще и маг-заговорщик, которому я расстроила помолвку. Или, вернее, он сам себе ее расстроил тем отчаянным поступком, которым был мой призыв в этот мир.
Масштаб передряги, в которую я попала, пугал. Еще больше пугало то, что если — а то и "когда" — мое происхождение станет достоянием общественности, покоя мне даже сниться не будет. Не думаю, что Игорь Лиховский даст мне жить тихо, не с его послужным списком. Надо аккуратно прощупать почву по поводу моей дальнейшей жизни. Но, чувствую, если судьба меня с ним сведет — в моих интересах будет бежать и быстро прятаться за спину Россового. И бессовестно пользоваться висящими на нас обязательствами, да…
А может, и не худший вариант? А интересно, если я вот сейчас, когда его поблизости нет, попробую наложить на себя руки… Меня вернет в мой мир? Или…
— Ярослава, не знаю, что Вы задумали, но откажитесь от этой затеи, она ни к чему хорошему не приведет, — вспомнишь черта, как говорится, вот и черт навстречу.
Я подняла глаза, и тут же пришлось брать себя в руки, чтобы совсем уж неприлично не таращиться на усевшегося на соседнее кресло мужчину. Вернее, на впечатляющую ссадину на скуле. И он в таком виде шел через город?
— Да, именно в таком, — он что, мои мысли читает? — Надо что-то делать с Вашим сознанием, Вы слишком громко думаете. Любой маг прочтет с ходу.
— Что случилось?
— Имело место, хм, продолжение разговора, начатого днем. Но не важно, лучше расскажите, что Вы успели прочитать и насколько Вы это поняли.
С тяжелым вздохом отодвинула от себя книгу и принялась по памяти рассказывать материал. Ивар кивал, иногда задавая вопросы, но ничего, чтобы отличалось от привычного формата работы, в этом не было. От тупой зубрежки я отказалась еще на первом курсе, был у нас преподаватель, требовавший именно понимания материала, который вполне мог закрыть глаза на формулировку "на пальцах", если видел, что студент понимает суть материала. Вот и Россовой, видимо, отдавал предпочтение именно пониманию. По крайней мере, на лице читалось одобрение:
— Признаться, Вы меня приятно удивили. А теперь, практика, — ой, не нравится мне эта ухмылка. Он распахнул передо мной один из томов. — Прошу!
"Элементарное исцеляющее". Вычитываюсь в описание, так, направить энергию, представить результат, знания анатомии не требует… о, это уже хорошо! Он показывает на свое лицо, обозначая поле работы.
— А что будет, если у меня не выйдет?
— Ну, в самом худшем варианте Вы обуглите мне щеку. Но…
— Вы издеваетесь?! А как же опыты на мышках? Кто сразу на людях учится?
— Но для такого надо постараться и сильно человека ненавидеть. Надеюсь, я не успел, сам того не зная оказаться в числе Ваших врагов?
— Вы невыносимы…
— Да? А я в свою сторону слышал только, что я очарователен. Практика, — неожиданно сменил он тон. — Практика, Ярослава Игоревна.
Жесткие пальцы ухватили меня за запястье, заставляя коснуться содранной кожи. Так, ладно. Наша недопомолвка же не даст мне его угробить, правильно? Мышцы под пальцами дернулись, явно кто-то пытается сдержать улыбку. Ладонь легко закололо, я прикрыла глаза, сосредотачиваясь. На недостаток воображения никогда не жаловалась, но глаза Россового грозили прожечь во мне дыру, а это ощущение жутко отвлекало. Тепло в руках плавно сошло на нет, пальцы рефлекторно дернулись, скользнув по абсолютно гладкой коже. Удивленно распахиваю глаза, встречаясь с довольным взглядом.
— И стоило так переживать?
— Как приятно коротать свои дни в обществе прекрасной дамы!
Появление Константина Прозоровского, того самого младшего товарища Ивара, стало неожиданностью. Но сюрприз стал приятным, что и говорить, несмотря на то, что с Россовым вполне возможно было ужиться, как показал прошедший день, рыжий был мне ближе: и по возрасту, и по характеру. Кажется, только хозяин дома и мог устоять перед его почти щенячьим восторгом от всего происходящего вокруг, от жизни в целом. Тем больше было мое удивление, когда он заявил, что овладевать азами менталистики я буду под его приглядом.
Невольно вспомнила про то, что я "громко думаю", пытаясь понять, есть ли что-то, что нужно прятать, что-то, что может быть использовано против меня. Нервно покосилась на Россового, но тот продолжал пить кофе, словно ничего не произошло, зато на легкую заминку среагировал Прозоровский:
— О, Вам совершенно не о чем переживать! Ивар увешал нас клятвами как праздничное дерево лентами.
Я только пожала плечами, морально готовясь к тому, что сегодня мои мозги рискуют быть вывернутыми наизнанку. Впрочем, переживала зря — Константин оказался вполне талантливым педагогом, объяснял легко, на примерах из жизни. Иногда, правда, не очень аппетитных — история о ныне покойном неудачнике, полезшем напролом в голову мастера по защите сознания и решившего, что сможет с наскока пройти этот лабиринт, явно надолго осядет в памяти. Зато какие возможности — вот уж не думала, что воздействуя через сознание можно увечить физически.
— Часть шипов была только видимостью, но вот между ними прятались те самые ловушки. Наш "гений" не обратил внимание на царапину от такого, яд, отек. Задохнулся раньше, чем успел покинуть сознание, в котором находился.
— Вроде бы и мерзость, но…
— Но что-то в таких возможностях будоражит, да, соглашусь.
Россовой, следящий за нами из угла комнаты, только усмехнулся, явно зная об этом случае что-то еще, но комментировать не стал. Я же, под ровный голос рыжего пыталась найти образ своего подсознания, благо, что у меня уже был опыт управляемых медитаций, поэтому особых трудностей не возникло с погружением. Но образ никак не желал устаканиваться.
Горы расплавлялись, обращались водой, библиотека превращалась в каменный лабиринт, чтобы в следующий миг превратиться в зыбучие пески. Вдруг головы словно коснулись теплые пальцы, а потом это ощущение словно переместилось в черепную коробку. Образы замелькали чаще, стали всплывать картинки из моего родного мира, и только в этот миг стало понятно, что кто-то аккуратно их перебирает. Захотелось вытолкнуть непрошенного гостя.
На ум пришел образ девятого вала. Даже не столько волны с картины, сколько тех невозможных огромных волн из фильмов про конец света. Глаза распахнулись сами, вдох дался тяжело. В кресле напротив Прозоровский тер виски, одной рукой утирая лицо. Из носа текла кровь.
— Я не хотела…
Не успев подумать, протягиваю пальцы, вспоминая вчерашний опыт с исцелением. Парень внезапно хватает меня за запястье, останавливаю поток магии, понимая, что могла в чем-то накосячить. Но рыжий только совершенно по-лисьи улыбается и едва ощутимо мимолетно прикасается губами к запястью. Руку обжигает.
— Как много талантов… Если бы не Ваша договорная помолвка…