И корону свою забери!

Я проснулась неожиданно для себя самой. Ночь еще не думала сходить на нет, а почти полная темнота, разбиваемая горящими за окном заклинаниями-фонарями, так не похожая на привычную городскую, склоняла к размышлениям. Прозоровский и Левачев, так похожие сейчас, одинаково одетые — откопали что-то мужское в одном из шкафов — не просыпаясь среагировали на мое движение, прижимая тяжелыми руками. Было слишком жарко, пусть и придвинулись ко мне они только сейчас, но температура тела у магов похоже была выше общечеловеческой градусов на пять, жаром от них дышало как от мощной батареи.

Тяжело вздыхаю, переворачиваясь на спину, мимоходом запуская пальцы в рыжую гриву. Менталист приоткрывает глаз, походя сейчас на большого кота. Поняв, что спать я и не собираюсь, он приподнимается на локте, вглядываясь в мое лицо. Я же блуждаю взглядом по потолку, пытаясь различить в темноте вьющиеся по нему узоры.

— Что тебя беспокоит?

— Ивар. Койт. Все. Ничего. Я не знаю… Я просто не понимаю, "как дальше жить эту жизнь". Что со всем этим делать?

— Пока мы можем только выжидать, увы, — он погладил меня по плечу. — Я в ограничителях, Левачев, при всем моем уважении, сейчас мало что может сделать. Да и Лихачевский не объявлялся. Он ведь с тобой еще не разговарил, я прав?

Я кивнула. Не скажу, что я хочу этого разговора, но неизвестность утомляет меня сильнее. Левачев за спиной завозился, переворачиваясь на другой бок. Я переползла ближе к Прозоровскому. Рыжий повернулся на спину, давая возможность устроиться удобнее, на плече. Несколько минут лежали в своих мыслях, пока я не поняла, что слишком уж увлечённо скольжу ладонью по поджарому телу. Собственно, отрезвило меня то, что рука уперлась в пояс. В темноте краснеть не тянуло совершенно.

— Ты уверена, что хочешь этого?

— Да, — какая-то странная решимость толкала меня вперёд.

— А ты?

Вместо ответа он взял меня за запястье, прижимая руку плотнее к коже и ведя её вниз. Красноречивый ответ. Скосив глаза на Левачева, перекинул ногу через Костю, усаживаясь на нем. Присутствие третьего человека добавляло остроты ощущениям. Медленно, в каком-то полугипнозе, потянула завязки на ворот ночной рубашки. Он, задумчиво закусив губу, подцепить край подола, проводя обжигающими пальцами по ногам. Пальцы вырисовали что-то не очень разборчивое, но явно конкретное. Потом он с шумом выдохнул и взял меня за руку, повторяя рисунок моими пальцами. Короткий импульс магии отозвался дрожащий волной в животе.

— Тебе сейчас ни к чему беременность. Да и прочие… Процессы.

Вместо слов я вопросительно подняла бровь. Он что-то пробормотал про широкие познаниия и ответственность. Прерываю слова смазанным, неловким поцелуем. Прозоровский отвечает не сразу, сбитый с толку таким напором. Но потом только хватку на моих бёдрах усиливает. Вот вы пробовали одной рукой снимать штаны с лежащего под вами парня? Жутко неудобно. Благо, он справился с этим сам, хватило только намёка. А потом и вовсе подмял меня под себя. При этом умудрился провернуть это так, что кровать не дрогнула. Костя несколько мгновений посмотрел на меня, коротко лизнул в шею и плавно вошёл. Я прогнулась навстречу, сцепляя ноги за спиной. Рыжий то впивался в губы, то отвлекайся на шею и плечи. Интересно, менталистику ограничители не блокируют? Потому что нам хватило одного взгляда в глаза. Он вышел, гораздо более резко, и перевернул меня на живот. Крепко вжимающее сверху тело и достаточно крепкая хватка на горле заставили поплыть. Вот уж не ожидала от себя, что…

Такой Прозоровский стал неожиданностью. Словно мне показали тёмную сторону. Впившиеся — наверняка останутся синяки — в бедро пальцы, лёгкая нехватка воздуха и то и дело прикусывающие шею зубы заставляли елозить, подмахивать мимо ритма и кусать подушку, что бы не застонать. Хотя меня сейчас и присутствие толпы посторонних не отвлекло бы.

В груди жгло, магия не могла найти путь наружу, а полного резонанс не выходило. Я вцепилась одной рукой в металлическую полосу на запястье Кости. Тот только крепче меня зажал, до полной неподвижности. Ладонь с горла переместилась, зажимая рот. Я сжалась до предела — он ответил болючим может даже до крови, уеусом. Ускорил темп, заставляя выгнуться до предела, до хруста позвоночника… Откатиться с меня он не успел, только перенёс вес на руки, иногда вздрагивающие. Приятная тяжесть тела не мешала. Я даже перевернулась на спину, хоть и пришлось повозиться.

— Покажи жест очищающего?

Он усмехнулся, беря мою руку в свою.

Ложный финал

— Яра, Яра… Вот уж от кого, а от тебя не ожидал такого…

Проснулась я рывком, мгновенно распахивая глаза, чтобы обнаружить, что у входа стоит Лихачевский в компании… Стоп, это у меня в глазах двоится? Судя по задумчивом хмыку Левачева за спиной — не у меня одной.

— А ты здесь откуда? — под взглядом бывшего становилось неуютно, так что я уползла куда-то за плечо Прозоровского, вроде и расслабленного на первый взгляд, но вблизи-то я ощущала, насколько он взвинчен.

Что злило — в руках у него был тот самый медальон с прядью. Внимание привлекло другое: Ва стоял совсем рядом с вазой, где цвел и пах огромный свежий букет. И все это великолепие скрывало горшок с полынью — местная разновидность фонила магией, поглощая мелкие непроизвольные сглазы. Конечно, с таким справлялись и амулеты, и незатратные заклинания, но кому хочется переживать по этому поводу лишний раз?

Суть была в другом. В аллергии, жуткой, отвратительной аллергии. Видимо, телепатия ограничителями блокировалась не до конца, потому что Костя на миг повернул голову в тот угол, плечо под моей ладонью отчетливо дернулось как от смешка. Полынь реагировала на выплески магии выбросом пыльцы в воздух. Думать о том, что мы собираемся сделать не хотелось. На самом деле, все на миг приобрело какой-то оттенок дурного сна. Особенно нарастающий гул в ушах добавлял этому варианту правдоподобности.

— Ты все-таки просыпаешься? — рыжий обернулся ко мне, когда картинка застыла. — Отлично, потому что пять лет пролежать вот так — врагу не пожелаешь.

Кажется, я начинаю вспоминать…

Реальность встретила огромной слабостью и влившимся в тело мощным потоком магии. Голоса вокруг постепенно обретали четкость, заставляя прислушаться:

— Мелкий, ты как?

— Не думал, что подвести ее к воспоминаниям окажется так сложно. Почему она тебя раздвоила — вообще не понимаю, — он явно разминался, хрустя шеей.

— Яра, ты меня слышишь? — в поле зрения появилось встревоженное лицо… Ивара?

Как мне звать его здесь? В этой реальности. Как я вообще умудрилась проспать целую жизнь? В голове всплыла мутная картинка: какой-то праздник, шутки, Ивар — все-таки Ивар — подкрадывается со спины. А дальше как в дурацком кино: я вздрагиваю, опираюсь на перила балкона, где, как назло, истончилось защитное заклинание. Короткий полет вниз и вот я…

М-да. Бред какой. И мне не дали превозмочь антагонистов в моем сне! Зрение обретает предельную четкость, я даже сажусь рывком — все-таки магия сильно упрощает такие процессы, тело слушается так, словно ничего и не было.

— Ваша светлость, — Россовой напрягается, на всякий случай делая шаг в сторону, слишком уж по-змеиному я зашипела…

— Яра, случайно же вышло…

— Я не про это! Вы мне не дали организовать красивый финал! Бегите, оба!

Мужчины с хохотом, прихватив Левачева за собой, выскочили из комнаты, а я плавно поднялась на ноги, оглядывая то самое помещение, где мой сон прервался. Платья, которое должно было висеть здесь же, не было. В распахнутой двери виднелись эти великовозростные мальчишки, на плече у Кости мешком висел мой парадный наряд. Олег хмыкнул:

— Догоняй. У тебя сегодня парадный выход. И корону свою забери!

9

Проснулась я от того, что меня весьма неделикатно потрясли за плечо. В следующий миг в лицо прилетело очередное тонкое, легкодоступное платье, а с трудом проснувшейся мне озвучили, что собираться надо в бодром темпе, меня ждать изволят. Не иначе как родственник соизволил пригласить меня к столу. В одежку я влезала под тяжелым взглядом Кости. Рыжий с удовольствием помешал бы мне уйти, но обездвиживающее заклинание не давало ему такой возможности. Правда, на словах он доводил моих конвоиров так, что в пору было заподозрить приказ "не трогать", потому что я бы на их месте не выдержала.