Владелица удачи

— Вадим, не нужно нам с тобой встречаться… я не могу так. У тебя ребенок боль…

— Не надо, не говори больше ничего. Жду тебя сегодня в восемь вечера у ворот парка Победы. Приходи, очень хочу тебя видеть, — сказал он быстро и отключился.

До вечера ходила сама не своя, обдумывала, взвешивала все за и против. В борьбе совести и любви (или нездоровой страсти) победила последняя, и я, принарядившись, отправилась в парк к назначенному времени. Его стильную машину заметила сразу. Момент моего появления Вадим, должно быть, пропустил, потому что когда я села рядом на пассажирское сиденье, он вздрогнул и чуть не выронил сигарету из рук. Нервничает, с удовлетворением отметила я.

— Анечка, ты?

— Нет, Вера Брежнева. Ты ждал кого-то другого?

— Нет, тебя. Ты пришла…

— Дай мне сигарету, — попросила я. Мне нужно было набраться смелости и сказать ему в лицо, что между нами все кончено.

— Ты же не курила? — удивляется он и протягивает мне сигарету.

— От такой жизни не только закуришь, но и запьешь, — философски произнесла я.

— Что с тобой? — обеспокоенно спросил Вадим.

— Да так, ничего особенного, влипла в одну неприятную историю, — поморщилась я.

— А подробнее? Это как-то связано с твоими ночными забегами по лесу? Я могу тебе чем-то помочь? — обеспокоился он.

— Нет… не стоит об этом. Я хотела тебе сказать, Вадим, — я сделала одну затяжку и продолжила:

— Между нами все кончено. Я не хочу, чтобы ты разрывался между мной и семьей. Дети для меня святое.

— Малыш, ну зачем ты так…

Вадим не пожелал ничего слушать, просто сгреб меня в охапку и начал целовать. Я хотела отстраниться, но он держал меня крепко и не отпускал. Под его напором крепость пала, а решимость куда-то улетучилась. Я отвечала на его жаркие поцелуи и крепко обнимала. Казалось, этот мужчина защитит меня от всех бед и несчастий, рядом с ним я чувствовала себя такой неуязвимой. На секунду Вадим оторвался от меня и сказал хриплым голосом:

— Давай отъедем отсюда.

Ближайшим местом, где можно было уединиться, была гостиница «Акрополь», туда мы и направились, бросая друг на друга томные взгляды. Оказавшись в номере, Вадим тотчас набросился на меня, начал целовать и ласкать мое неискушенное в ласках тело.

— Мне тебя не хватало, — признался он. От этих простых, но важных слов, по венам вместе с кровью забурлило счастье. Как мало мне нужно, всего лишь толика внимания… Так важно чувствовать себя кому-то нужной.

…Лежим друг напротив друга и изучаем влажные обнаженные тела глазами. Он такой большой, мускулистый — мой сладкий бычок. Говорить глупости нет нужды. Наши тела — вот кто умеет слаженно общаться. Я снова и снова хочу его в себя. Властвуй, доминируй, люби мое тело, Вадик! Хочу быть твоей.

В номере мы провели два часа, после чего Вадим начал украдкой поглядывать на часы. Я запомню этот день надолго, ведь именно сегодня Анна Шахова осознанно легла в постель с несвободным мужчиной и стала его любовницей.

В постели я рассказала ему о проделках бывшего. Вадим выяснил у меня адрес Андрея и пообещал, что тот никогда больше меня не побеспокоит. На прощание снабдил меня золотой карточкой своего банка с энной суммой денег на счете и отбыл восвояси к своей жене.

Вернувшись в Инкину квартиру, обставленную по последнему слову моды, я принялась опустошать запасы спиртного в ее домашнем баре. Сначала это был мой любимый вермут, потом коньяк. Я не знала, чем еще, если не спиртным, можно заглушить ту боль, которую испытывала.

Мне было противно, я презирала себя и ненавидела за собственную бесхребетность и уступчивость. Теперь точно буду его рабой, как поет певица с мужским именем Максим. Даже карта с деньгами не радовала, а наоборот напоминала о том, что меня купили на неизвестный срок.

Инка пришла домой под утро. Увидев мою помятую физиономию, она удивленно присвистнула:

— Ну, мать, ты даешь! Выглядишь, как в фильме ужасов.

— Хорош прикалываться, воды лучше дай, — простонала я.

— А чего это ты так надралась? — кричит из кухни Инка.

— Не спрашивай лучше, — бурчу в ответ.

— Что-что? От тоски по любимому? Тоже мне, нашла время!

— Хуже! Я стала любовницей женатого человека. Вчера. Как тебе?

— С ума сошла, да?

— Ин, давай только без нравоучений, я уже большая девочка. Могу сама решать, с кем спать, — злюсь я.

— Тихо, тихо, я не собираюсь тебя учить, — отвечает Инка, грохнув на тумбочку стакан.

Я поморщилась от головной боли и залпом выпила принесенную подругой воду. Ничего, прорвемся!

— Я люблю его, Ин.

***

Вечером Вадим приехал в Инкину квартиру, где теперь обреталась я, как всегда хорошо одетый и благоухающий, в руках держал большой букет из белых роз. Надо же, мои любимые… Я не говорила ему, что предпочитаю их, сам как-то угадал.

— Как дела дома? — поставив букет в вазу, спрашиваю я.

— Все спокойно. Дочь идет на поправку, — сказал он и тут же осекся. — То есть еще не совсем здорова, но уже лучше.

Чудак-человек! Думает, что буду настаивать на разводе, как только услышу про выздоровление ребенка.

— Вот и хорошо, — сделав вид, что ничего не заметила, ответила я и одним движением распахнула халат, под которым было голое после душа тело.

Он пришел за сексом, и я принимаю правила его игры. Стоит ли говорить, что я снова поощряла все его интимные желания?

«Купив» меня, Вадик стал более требовательным в постели. Часто он просто лежал и ждал, когда доставлю ему удовольствие. Он ссылался на жуткую усталость и извинялся, что нет сил «потеть и пыхтеть» в постели. Я жалела его, дарила ему ласку, выражала любовь во всем — от поцелуя до чашки кофе. Он уверял, что давно не спит с Ирой, и я верила ему на слово. Ах, как легко меня обмануть! Просто сказал, и я уже верю.

А после его ухода ненавидела себя и напивалась.

Все, что теперь у меня было — это тоскливые вечера. Я понимала, что у нас с Вадиком нет никаких точек соприкосновения, нет общих интересов. Книги читать ему некогда, фильмы смотреть — пустая трата времени, интересоваться современным искусством ему лень. Единственный интерес, который у него никогда не угасал — это сексуальный.

Мне не хотелось признавать очевидное, что наши отношения — это иллюзия, а мы с Вадимом жалкая пародия на влюбленных. Я чувствовала, что создана для чего-то большего, чем быть просто любовницей. Мы все созданы для счастья, так зачем же мы создаем вокруг себя события, делающие нас несчастными?

Быть содержанкой — это путь в никуда. Поначалу тебе кажется, что это замечательная идея — пристроиться к богатому мужичку и паразитировать за его счет. Через месяц такой жизни ты уже ненавидишь себя и эти мертвые отношения. Мертвые, потому что им некуда больше расти и развиваться.

Однажды Вадик увидел, как меня подвозил Инкин сосед на джипе и устроил дикий скандал, перемеженный со сценой ревностью.

— Ты не можешь кататься с другими мужиками! У тебя есть я, скажи мне — привезу, отвезу куда надо. Нечего садиться ко всяким… кто только и думает, как бы тебя… с тобой переспать! — орал он.

— Ты не можешь меня ревновать! Не имеешь права.

— Имею! Ты моя!

— Я не собираюсь ни с кем спать, пока встречаюсь с тобой. Успокойся уже, — примирительно глажу его по плечу и довольно улыбаюсь. Его ревность для меня, как подарок. Значит, ему не все равно.

В тот вечер секс был особенно фантастичным, Вадик не хотел меня терять и делал все, чтобы привязать к себе покрепче. Он был нежен, чувственен, открыт, и впервые остался у меня ночевать. Я спала в объятиях любимого человека, и не хотела, чтобы утро наступало. Просыпалась каждый час и смотрела на часы, а видя, что до 7 утра есть еще время, целовала Вадика и снова проваливалась в сон.

А утром готовила завтрак, выслушивая похвалы в адрес моих кулинарных способностей:

— Ты меня заколдовала своими блинчиками. Признайся, что ты туда подсыпала?

— Любовь, Вадик, — смеюсь в ответ. — Любовь!