Страница 19 из 76
— Заткнись, — зло выплёвывает в ответ Али-старший. — Я ничего не забыл! С тобой ещё будем разбираться, — он поднимает и опускает руку с тремя пальцами вместо пяти. — Что ты не выйдешь сегодня отсюда без полиции, мы тоже контролируем. Можешь готовиться к приятным личным моментам заранее: обещаю.
Что сказать, когда нечего говорить?
Я очень хорошо понимаю, что именно делать представителю мужского пола в подобных ситуациях, чего бы это ни стоило. Именно поэтому молча поднимаюсь из-за стола, чтоб обойти его по кругу и добраться до Фархата прежде, чем охрана из-за двери вмешается.
Если постараться и дёрнуться порезче, должно получиться. Не такие уж здешние расширения и концентраторы всесильные.
Рывок сзади за одежду бросает меня обратно на стул:
— Идиот!
В первую секунду думаю, что это мне — и с удивлением смотрю на Мартинес (её рук дело).
Оказывается, эпитет был адресован юристу:
— Ты до сих пор не выяснил, — латиноамериканка не спрашивает, а утверждает. — Считала тебя умнее.
Сейчас она как-то странно преобразилась и вместо бесшабашной девчонки-старшеклассницы похожа на... взрослую женщину? По крайней мере, взгляд именно такой — тяжёлый, давящий.
Хорошо что направлен на родителя Рашида.
— Кто она? — Али-старший вроде как свысока уточняет у завуча. — Ваши учащиеся поголовно не фильтруют, с кем имеют дело? Ладно, этот отброс! — видимо, снова ввиду имеют меня. — Но остальные в параллели, тем более нетитульные, должны же соотносить действия с реальностью?!
— Мартинес. Моя фамилия по папе — Мартинес. — Вздыхает Айя со скучающей сдержанностью королевы, объявляющей смертный приговор. — Фархат, — она так и обращается к нему по имени. — Моё последнее тебе предупреждение, тоже семейное, с нашей стороны. Ты сунулся в расклад по горячке из-за сына, не понимая, куда суёшься. Так и быть, я закрою глаза на твои протянутые в мою сторону руки — хотя даже твоя собственная религия это исключает... Но если я тебе сейчас, — драматическая пауза в исполнении латиноамериканки технично повышает напряжение, — скажу фамилию и мамы, клянусь: наше с тобой общение перейдёт на совсем другой уровень. Тебе не понравится.
— Мне плевать на твои фамилии, мам, пап. Можешь начинать молиться: и тебе сегодня по счетам отвечать придётся.
— Как есть идиот. — Айя пожимает плечами и, активировав виртуальную клавиатуру, без разговоров набирает номер.
В следующую секунду она переходит на испанский и я не понимаю ни слова из сказанного. Зрение, чёрт бы его побрал, не позволяет по мимике окружающих определить хотя бы их реакцию.
Хлопнув себя по лбу через секунду, пишу, тегая Эрнандес:
"Можешь перевести?!".
"Звонит матери, просит помощи. Ссылается на их семейные нюансы и говорит, что не может справиться сама. Ещё просит, чтобы помогла именно мама, а папу не трогали — говорит, "это самое". Сейчас вот отправляет изображение Фархата Али и говорит, что раньше не просила ни разу. А это намёк: предлагает поддержать её игру, чтоб помочь с рейтингом. Говорит, когда ещё семья нужна, если не в такие моменты".
А в следующую секунду двери помещения распахиваются и к нам тайфуном присоединяется Тика Хамасаки.