(Не)любимая жена

Много отсылок на труды, в которых описано, как победить дракона. Правда, эти книги давно уже под запретом и дома у нас таких, разумеется, не имелось.

Может, привязки тоже под запретом?

Я развернула очередной талмуд, и вдруг оттуда выскользнула тонкая тетрадка.

Сердце дрогнуло: я узнала почерк мамы. Схватила, жадно раскрыла, будто внезапно прикоснулась к чему-то потерянному, но бесконечно ценному! Будто на миг снова увидела её…

Раскрыла первую страницу.

«Город Ширизы остался позади. Как до этого Город Сиалмы. Только тогда я бежала одна, а теперь мы вместе с Ироном. Мы взяли новые имена и начинаем новую жизнь, и я так надеюсь, что проклятие нас не коснётся!»

Город Сиалмы? Я знала, что родители познакомились в городе Ширизы, но даже предположить не могла, что мама до этого сбежала совсем из другого ковена!

И проклятие! О каком проклятии речь?!

Булрен де Хелерен, заместитель инквизитора, развалился в кресле, поигрывая хрустальным колокольчиком в одной пухлой руке, а другой закусывал орешками из хрустального блюдца, поставленного поверх бумаг.

Когда резко отворившиеся двери явили Аттара де Тайлерона, он удивлённо свёл брови, но вскакивать не спешил. Ровно до того момента, как вслед за инквизитором в кабинет вошли с десяток молчаливых драконьих приставов.

Все в чёрной военной форме, с эмблемами инквизиции на рукавах.

Булрен выпрямился, а после даже поднялся, вернув колокольчик и недоеденный орешек на стол. Живот помешал ему сделать это красиво, да и в воздух его дракон поднимался редко и неохотно.

— Что-нибудь случилось, ваша светлость?

— Меня интересует дело семьи Деналь. Почему-то в документах я не нашёл ни имени доносчика, ни прошения их старшей дочери.

— Сейчас, ваша светлость, дайте вспомнить…

— Вспоминай, — согласился Аттар, сложив руки на груди. — Или моему дракону придётся изрядно потрепать твоего.

Булрен побледнел. Дракон Аттара де Тайлерона был на данный момент сильнейшим. Поговаривали даже, сильнее, чем у принца Гертана. Что, разумеется, не было приятно его высочеству.

— Но вы… вы не можете… — заикаясь, проблеял толстяк.

— В моих полномочиях проводить служебные расследования, — уверил инквизитор.

Кивнул подчинённым, и те разошлись по кабинету, принимаясь за обыск.

— Вы ничего не найдёте! Вы… не имеете права! Я… я подам жалобу его высочеству!

— Подавай, — бросил Аттар.

— Я… не понимаю, о каких Деналях речь!

— Это очень печально. Для тебя.

— Дайте мне разобраться!

Аттар повёл рукой, показывая, что не мешает разбираться. Пока.

— Да, было прошение! — воскликнул Булрен, глядя, как драконы методично переворачивают его кабинет, вываливая всё из ящиков и перерывая шкафы. — Но его сочли не достаточным для того, чтобы отвлекать вас от более важных занятий. Как и множество других прошений, проходящих через секретариат нашего трибунала!

— Это я как раз понимаю, — согласился Аттар. — Не понимаю, почему оно отсутствует в деле.

— Но… не могу знать…

— А я могу, — Аттар шагнул вперёд, упёрся ладонями в стол, нависая над севшим обратно в кресло заместителем. — Кто-то не хотел, чтобы эти документы дошли до меня. И ты мне расскажешь, кто.

Булрен так побледнел, что Аттар презрительно распрямился.

Тогда, три месяца назад, никто не знал, что его не будет в городе. Никто не должен был пронюхать, что он отправился к Ширизе, учитывая повод. Он всё держал в тайне.

Разве что Габелия. Тогда она приходила почти каждую ночь, а он на несколько дней дал ей отставку.

Всё вместе навевало на очень нехорошие мысли. Булрена на место заместителя тоже посадил лично его высочество.

Аттар уже почти не сомневался, что это козни дорогого кузена. Только вот какую игру он ведёт?

Подал знак рукой, и молчаливые драконы быстро покинули помещение, оставляя инквизитора и его заместителя одних.

— Итак, — тихо произнёс первый. — Насколько я понимаю, тебя сюда определил лично его высочество. Велел доносить на меня и заодно выполнять некие задания. Тайком. И я бы закрыл на это глаза, если бы не коснулось меня лично. Принц связал тебя клятвой? Разумеется. И ты не можешь выдать его. И должен будешь доложить о моём приходе.

Аттар несколько мгновений смотрел, как Булрен мычит, наливается кровью, трясёт пухлыми щеками, воочию наблюдая действие клятвы.

— Тогда у меня лишь один вопрос, — произнёс, наконец. — Кто донёс на семью Деналь?

19

Булрен несколько мгновений хлопал заплывшими глазками.

— Р… Раоль… Жалпен… — выдавил наконец.

— Не удивлён, — рыкнул инквизитор. — Прости, господин заместитель, но мне моя безопасность важнее твоего разума. С этого момента ты забудешь всё, что здесь сейчас произошло.

Стремительно шагнув, он прикоснулся ко лбу толстяка, запуская в него магию.

Почти слышал, как сила клятвы сцепилась с силой наложенного заклинания забвения.

Но сам Булрен ничего не выдал касательно того, кто наложил эту клятву: всё, что выяснил Аттар, он выяснил сам. И поэтому клятва уступила. Толстяк обмяк, внутренний дракон инквизитора для закрепления эффекта рыкнул на пухленького дракончика де Хелерена. И тот тоже свалился в свой внутренний обморок.

Кузен принца окинул взглядом кабинет. Нужно замести следы, чтобы Булрен не догадался, что здесь кто-то побывал.

Хотя… вот этот вот скрытый тайник очень подозрителен.

Аттар приблизился, вызвал на ладони и приложил к замку свою инквизиторскую печать, которая должна перекрывать любое колдовство Эттерии.

Чуть поискрив, тайник открылся.

Аттар вытащил целую гору бумаг, свернул их в кожаную папку. После двинулся к выходу.

Приставы дожидались в приёмной под дверью.

— Верните всё как было, — распорядился инквизитор, размашистым шагом покидая опустевшую приёмную.

Теперь предстояло разобраться, воспользовался ли принц горем семьи Деналь, или всё гораздо глубже и казнь тоже была неслучайной.

Несколько мгновений я в шоке лихорадочно листала тетрадь — но это был не дневник, к сожалению. Список рецептов, заклинаний… с редкими вставками эмоций.

Ох, мамочка, а я ведь ничего, ничего не знаю!

«Доченька моя, я так рада, что у неё мало силы! Конечно, бывает, сила просыпается в ведьме после того, как она станет полноценной женщиной. Но я верю, верю, что у Делиры всё будет хорошо! Я так люблю её».

«Пресветлая Пара наказывает нас… Я так мечтала о детях! И снова кровавый срыв».

«Сегодня приснилась сестра. Она смеялась, что отравленная сила вернулась в наш род…

Верховная ведьма не будет сниться просто так. Даже после смерти».

Верховная?!

Шириза?

Нет, речь о какой-то другой ведьме. Которая уже мертва.

И если предположить по названию города, из которого сбежала мама…

Сиалма? О Пресветлая Пара, мы — родня одной из Верховных ведьм?

И в нашем роду имеется какая-то… проклятая сила?

Может, я что-то не так прочитала? Пожалуйста, пусть я что-то поняла не так!

Я перевернула на первую страницу, перечитала все вставочки, выплески эмоций, закапанные мамиными слезами — но их было так мало! Слишком мало.

Фисса! Вот немного поправится Фисса, и я постараюсь выяснить у неё. Только Фисса — это же хранитель семьи родителей. А в тех семьях, где они росли, фамильяры могли быть совсем другими.

Стук в дверь заставил меня вздрогнуть. Припрятав тетрадь в ящик стола, я поднялась. Приблизилась настороженно.

Но на пороге топтался всего лишь Сатр.

— Простите, госпожа, — проговорил мужчина, неловко поведя плечами. — Вот уже несколько часов, как вы здесь заперлись. У вас всё в порядке? Может быть, отвезти вас куда-нибудь поесть, или заказать вам что-нибудь?

Я бросила взгляд в окно — действительно, обед давно прошёл, надо бы перекусить.

— Да, я зачиталась. Давайте съездим в лавку, купим чего-нибудь. Вы тоже, должно быть, проголодались.