Госпожа Печалей

Обеденный зал трактира был заставлен невысокими столами и длинными лавками. Вдоль одной из стен тянулась барная стойка, за которой громоздились бочонки с медовухой и полки, уставленные кувшинами с вином. За стойкой хлопотали две молодые женщины, снабжающие посетителей кожаными бурдюками и деревянными кружками, наполненными выбранными клиентами напитками. Яхангир с удивлением заметил в углу стоящую наособицу бочку с дуардинским пивом. Очевидно, трактирщик стремился угодить различным гостям. Впрочем, это гостеприимство не распространялось на азиритов. Быстрый взгляд на ассортимент убедил Яхангира, что он в Восточном Доле — нигде не было и намека на пенистую брагу, столь любимую жителями Западного Предела.

— Вон ойсиане.

Венцеслав кивнул в сторону одного из столов. Там сидела группа мужчин в тяжелых меховых плащах, оставляющих открытыми только руки цвета полированного черного дерева и худощавые, ястребиные лица. Их стол располагался рядом с разожженным камином, но люди беспрестанно потирали руки, словно все время зябли.

— Шадум? — спросил Яхангир.

Раньше он лишь пару раз видел выходцев из тех далеких земель, где, по утверждениям путешественников, никогда не падал снег, а лето было таким жарким, что драконы потели. Они редко забирались так далеко на север, но если уж достигали все-таки Двойных городов, то привозили совершенно фантастические товары, приобрести которые жаждали самые богатые семьи.

Венцеслав кивнул:

— Их караван пересек Утопленный Город три дня назад. Товары они уже распродали, но теперь ждут доброго знамения, чтобы отправиться назад. Так что нам повезло.

— В смысле — повезло? — не поняла Сорайя. — Нам же не нужно в земли Шадума, чтобы найти Оракула под Вуалью.

— Увидишь, — пообещал Венцеслав, шагнул к столу и поприветствовал торговцев на их языке. Речь его была так быстра, что Яхангир даже не различал отдельных слов.

После короткого разговора один из торговцев встал и улыбнулся:

— Командир Яхангир. — Голос мужчины был так низок, что казалось, будто он идет откуда-то из-под ног. — Я ойсианин Лой Тревин. — Он глянул на своих спутников и хмыкнул. — Можешь звать меня «военным вождем». Мой народ не делает различий между тем, что добыто в бою, и тем, что приобретено на торжище.

Яхангир поклонился торговцу:

— Капитан Венцеслав объяснил тебе, что нам нужно?

Ойсианин рассмеялся:

— Вы хотите купить моего проводника.

— Мы хотим нанять твоего проводника, — поправил его Яхангир, но «военный вождь», похоже, не уловил разницы.

— Я согласен продать его. Когда мы вернемся домой, толку от него уже не будет. Даже некроманты, пожалуй, не нашли бы ему применения. — Он покосился на своих товарищей, и в лице его промелькнула хитринка. — Мы заплатили за него сорок золотых динаров. Так что пятьдесят монет — и он ваш.

— Они обожают торговаться, — шепнул Венцеслав Яхангиру. — Торговля для них — все равно что бой на мечах. Так они оценивают чужие храбрость и мастерство.

— У меня нет времени перенимать обычаи Шадума. — Яхангир встретил взгляд ойсианина. — Пятьдесят золотых.

Закрепляя сделку, он по традиции поплевал на ладони и с громким хлопком свел их. Ойсианин ответил тем же — несколько разочарованный. Остальные торговцы принялись перешептываться и пересмеиваться, явно забавляясь тем, что Яхангир так легко сдался.

Яхангир старательно пытался не обращать внимания на насмешку, но его просьба передать проводника прозвучала все-таки резковато. Вокруг стола, насколько он видел, собрались одни шадумцы.

В глазах ойсианина вспыхнуло возмущение:

— Не здесь, — прорычал он. — Думаешь, мы стали бы есть и пить в компании с этим? — Он ткнул пальцем в потолок. — Наверху. Сидит в своей комнате. Подальше от нас.

— Я попросил Ратимира присмотреть за дверью, — пояснил Венцеслав. — Просто на тот случай, если их проводник, заключая контракт, не знал, на что он идет, — но впоследствии догадался.

— Думаешь, он мог попытаться улизнуть? — Сорайя сурово посмотрела на шадумцев. — А если мы покупаем то, чего у них больше нет?

Яхангир повернулся к лестнице:

— Это недолго выяснить.

И они поднялись на верхний этаж. Там их встретил узкий коридор, по обе стороны которого темнели обитые железом двери. Возле одной из них стоял Ратимир. Увидев капитана, он отсалютовал ему.

— Ну что? — спросил Венцеслав.

— Уйти не пытался, но я слышу, как он там бродит, — доложил Ратимир. — Ойсианин сказал, он предпочитает позднее время.

Яхангир шагнул между двумя солдатами-обретенными.

— У нас нет времени потворствовать предпочтениям этого человека, как не было времени торговаться с шадумцами.

Он постучал и тут же уловил слабый, но неприятный запашок из-за двери. Внутри кто-то лихорадочно засуетился. Вспомнив слова Сорайи, Яхангир не стал больше медлить. Он толкнул дверь плечом, и створка распахнулась.

Вонь обрушилась на него ударом молота. Источник ее сразу стал очевиден. У окна, «жарясь» на солнце, висели тушки двух цыплят и половина свиной туши. Стекло было разбито, и мясо облепили тучи мух, привлеченные запахом тухлятины.

В одном из углов комнаты стоял небольшой сундук. В противоположном — кровать, по обычаю обретенных очень низкая, чтобы ночные призраки не могли под ней спрятаться. Меблировку дополняли стол, стул — вот, пожалуй, и все. Если не считать множества валяющихся на полу костей. Яхангир разглядел, что кости эти основательно обглоданы и расщеплены: кто-то определенно добирался до костного мозга. Собака? Но собаки в комнате не было. Тут не было никого, кроме человека, за которым они пришли.

Человек этот стоял за кроватью, сжимая обеими руками зловещую шипастую булаву. На кровати, частично прикрытая простынями, лежала дохлая кошка. Животное успело разложиться: кое-где шерсть была содрана, и виднелась серая мертвая плоть. Яхангир с отвращением заметил на тушке следы укусов.

— Склепорожденный, — прошипела Сорайя. Одной рукой она начертила в воздухе знак Зигмара, другую опустила на меч.

Мужчина поморщился, услышав слова Сорайи, губы его разошлись, обнажив желтые, слишком похожие на клыки зубы. Оскал ничуть не улучшил его внешность. Бледно-серая, пористая кожа его напоминала склизкое жабье брюхо. Он был сутул и тощ. Лоб низкий, скошенный. Нос широкий и расплющенный. Глаза маленькие, глубоко посаженные, красноватые. Одеждой ему служили косматые необработанные шкуры.

Яхангир встал между Сорайей и этим человеком. Солдат назвала проводника склепорожденным. Эти подобные упырям существа балансировали на самой грани цивилизованности и являлись самым низшим подвидом, который еще признавался человеческим.

— Зорграш? — обратился Яхангир к человеку. Ответом ему стал едва заметный кивок. — Города Западный Предел и Восточный Дол намерены нанять тебя в качестве проводника. — Он ткнул пальцем вниз. — Мы уже выкупили твой контракт у Шадума.

Гримаса склепорожденного чуть смягчилась, и Зорграш опустил булаву.

— Вы выкупили меня у ойсианина и его братьев?

— Кажется, у них имелись несколько своеобразные идеи насчет вашего соглашения, — сообщил проводнику Яхангир.

Склепорожденный рассмеялся, издав надтреснутый скрежещущий звук: так ногти скребут крышку гроба.

— Пожалуй. — Он внимательно уставился на Яхангира. — Уж прости, что не спешу рассыпаться в благодарностях.

— Достаточно того, что ты свободен, — уронил Венцеслав.

— Свободен? — Зорграш опять хохотнул. — Не думаю. Вы просто хотите, чтобы я был у вас в долгу — и мог отплатить за любезность.

— Командир, забудь об этом отребье, расхитителе могил! — Сорайя кивнула на гниющие трупы. — Такому существу нельзя доверять.

— Зато я никогда не украду ваши дорожные припасы. — Зорграш ухмыльнулся и одной рукой сдернул простыню, показав, как мало осталось от кошки. — Еду я нахожу себе сам. Хотя, конечно, предпочитаю, чтобы она малость дозрела.

Отвращение гостей явно доставляло ему удовольствие.