Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 77 из 78



Охранники растворились в умиротворяющей тишине тропического сада. В эту секунду они напоминали фокуников. Иллюзия доверия. Я, впрочем, не обманывался насчёт лидера Стерха. Начну чудить — и по мою душу придут. Быстро и безжалостно.

Оранжерея раскинулась под куполообразной крышей, переходящей в выпуклый скос. Сложная и дорогостоящая архитектура. Не сомневаюсь, что передо мной лишь малая часть пентхауса. Террасы, спальни, кабинеты, гостиные — всё это расположено за глухой задней стеной, оборудованной балконом и ажурной лесенкой.

— У меня даже обсерватория есть, — раздался приятный мужской баритон.

Как вы уже задолбали.

Поспешно выстраиваю трёхуровневую защиту, которой меня научила Брукс.

Из глубины сада по тропинке к нам направлялся отец Ланы.

— Не поможет, — улыбается Ярослав Громов, лидер одного из самых влиятельных кланов России. — Впрочем, ты меня приятно удивил. Световые маги... не искушены в построении ментальных барьеров.

Громов-старший был точной копией Бориса. Только матёрой, опасной, породистой копией. Проверенной временем и заставляющей себя уважать. Возникло ощущение, что из джунглей на тропинку выпрыгнул белогривый лев, в звериных зрачках которого отражаются заигравшиеся котятки. Мужчина, которого я увидел, был сухопарым и подтянутым. Громов мягко двигался — по скользящей походке я сразу определил опытного бойца. Белые волосы коротко стрижены и зачёсаны назад. Голубые глаза смотрят оценивающе, прикидывая потенциал.

А знаете, что мне не понравилось больше всего?

Непроницаемость.

По лицу Громова ничего нельзя понять. Если он и сделал какие-то выводы из ситуации, то оставил их при себе. Как и прогнозы относительно исхода нашей встречи.

— Папа, — заговорила Света, — он...

Громов-старший сделал неуловимый знак рукой.

И девушка замолчала.

— Моя дочь склонна к опрометчивым поступкам, — сухо улыбнулся лидер клана. Улыбка получилась такая себе. Одними губами. — Доверяет людям. Пренебрегает охраной. Что касается Бориса, то, как я вижу, он не умеет выбирать себе врагов. И однажды это его погубит.

Мы выдержали паузу.

— Солнышко, оставь нас на несколько минут, — на сей раз во взгляде лидера появилась неподдельная теплота. — Я приготовил для тебя небольшой подарок, но вручу его позже. Если, конечно, ты не против.

Лана подскочила к отцу, чмокнула его в щёку и ретировалась.

Я проводил взглядом стройную девичью фигурку.

Громов усмехнулся:

— У наших родов скопились определённые... хм... противоречия, господин Корсаков.

— Скопились, — признал я. — Но вы не об этом хотели поговорить, господин Громов.

Возвращаю собеседнику усмешку.

Брови Ярослава Громова с удивлением поползли вверх.

— Интересно. И в чём же суть нашего разговора, господин световой маг?

— Как я проник на Дачу Гаусвальд. Как оказался в нужное время в нужном месте. Разве не это вы хотели знать, господин менталист?

Возможно, я перегнул.

Самую малость.

Голубые глаза вморозились в меня... этот зверь почти сорвался с цепи. В комнате нечто сгустилось. Нечто, способное снести мою хлипкую, впопыхах возведённую защиту.

А потом схлынуло.

Волна прибоя откатилась назад.

— Хотел, — Громов посмотрел вдаль поверх моей головы. — Но ты ведь не скажешь?



— Почему же, — я умею удивлять. — В дом я проник, переодевшись в комбинезон службы доставки. Никто ничего не заподозрил. А что касается второго вопроса... вот здесь я предпочту отмолчаться. У меня есть свои источники информации. Согласно этим источникам господин Андерсон подсел на магокоин, задолжал денег мелкому синдикату и отправился на день рождения Ланы, чтобы... попросить об одолжении. Проблема в том, что Авдея поставили на счётчик. Завтра его бы начали резать на кусочки, бить электротоком и делать прочие нехорошие вещи.

Я не врал.

Все эти факты были описаны в онлайн-изданиях будущего.

— И ты подумал, — подхватил Громов-старший, — что этот парень ни перед чем не остановится.

— Верно.

— Хорошие у тебя источники, — ухмыльнулся лидер клана.

— Уж какие есть.

Пауза.

— От меня ускользает мотивация, молодой человек.

— Сказал бы, что помогаю от чистого сердца, но не поверите.

— Ну-ну.

— Поэтому давайте поговорим о скопившихся между нами противоречиях.

Громов демонстративно хлопнул себя по лбу.

— Конечно! Я и запамятовал.

Жду продолжения.

Лидер Стерха неожиданно посерьёзнел.

— Виктор, возник конфликт. Я, безусловно, поддержал своего сына, хотя и полагаю, что он должен сам разбираться в подобных... ммм... ситуациях. Естественно, с этого дня любое давление на твой род со стороны Стерха закончится. Слово Громова.

— Благодарю, ваше сиятельство.

— Брось. В этом помещении не одно сиятельство... Ты спас мою дочь, Виктор. Это дорогого стоит. Я не хочу, чтобы в обществе пошли толки... дескать, Громовы не платят по счетам. Я не ограничусь... устранением противоречий. Ты можешь просить меня о любой встречной услуге. Конечно, — Громов поспешно исправился, — в разумных пределах.

— Я запомню.

Громов протянул мне ладонь.

Мы пожали друг другу руки.

— Вы с Борисом дерётесь на арене, — добавил Громов, — и это останется между вами. При любом исходе поединка Стерх не станет вмешиваться.

***

Новая Арена встретила меня шумом толпы.

Квалификационные поединки не вызывают особого ажиотажа — на этом этапе откалываются слабаки. Наш бой привлёк внимание студентов по другой причине. Все уже были в курсе конфликта Громовых и Корсаковых. Сегодня дрались первый в истории Магикума мастер-первокурсник и наследник влиятельного клана, отец которого в своё время выиграл Сезон Турниров.

Зрелище привлекло многих.

На Арену стекались не только первокурсники, но и «старшаки», навидавшиеся на своём веку разного. Даже некоторые преподаватели подтянулись. К примеру, наш куратор. И Олег Борисович, мой наставник в додзё. Ага, вот и Фердинад фон Зандер. Похоже, на ближайшие пятнадцать минут жизнь в Магикуме будет парализована.

По размерам Новая Арена ничем не уступала Старой. Глубоко запрятанный в землю цирк, концентрические круги зрительских трибун, разбивка на сектора, торчащие из верхнего парапета столбики менгиров. Ряды были заполнены под завязку.

Как только я переступил через периметр, автоматика среагировала на жетон. Под полупрозрачным куполом энергетического щита соткался экран. Голограмма сформировала два окошка с нашими фотографиями — моей и Громова. Под каждым снимком — имя, фамилия, рейтинг.

Непрерывный гул раздражал.