Страница 72 из 72
Сергей СЕМАНОВ ПАМЯТИ ЛЕОНИДА ДОБРОГО
Сто лет тому назад, 6(19) декабря 1906 года родился Леонид Ильич Брежнев. Появился на свет Божий он в примечательный день — на Николу зимнего. Заметим попутно, что греческий город Миры, где православным владыкой был грек по рождению Николай, теперь находится в Турции, среди известных курортов Анталии, где ежегодно проводят отпуск тысячи российских граждан; говорят, что немногие из них посещают памятные места святого… Но это теперь, а век тому назад Святитель Николай был любимейшим на Руси, ему было возведено у нас наибольшее число храмов.
Появиться на свет в большой православный праздник — всегда считалось доброй приметой для новорожденного. Итоговая оценка знаменитого деятеля определяется много лет спустя, но порой не случается и этого. До сих спорят у нас, например, об оценке деятельности Петра Великого. Спорят и посейчас об оценке Брежнева, хоть и не сравним он с Петром. Еще недавно пошлые телевизионщики, историки-эстрадники глумились над его памятью, изображая придурка с густыми бровями. Да, брови были, а вот все прочее нуждается в уточнениях. Это мягко говоря.
При святом крещении отпрыск рабочей семьи Брежневых получил имя Леонид. Это древнегреческое имя звучит весьма грозно — “подобный льву”. Не правда ли, как-то не вяжется с обликом добродушного, любившего шутку и совсем уж незлобивого Леонида Ильича? Да, так. Однако теперь-то, спокойно обдумав всё ставшее о нем известным, надобно четко заключить, что мужество и твердость в нем были. По-русски скромный, он никогда и никому не рассказывал при жизни, как он помог маршалу Жукову скрутить в Кремле кровавого палача Берию. Головой все они тогда рисковали, но позже не хвалились. И заметим, слабаков на такие дела не берут. Или они сами уклоняются. А вот генерала Брежнева взяли, и он не уклонился.
Расскажем кратко об этом драматическом событии. Полностью о том будет написано в нашей новой книге “Леонид Добрый”, которую к юбилею Брежнева подготовило издательство “Алгоритм”.
Из опубликованных ныне секретных архивов с очевидностью следует, что главным устроителем свержения Берии был Хрущев. Он и добился его казни, хотя Маленков предлагал ограничиться лишь политическими мерами. Но как удалось скрутить всесильного Берию в Кремле, его же людьми охраняемом?
Сорок лет никаких подробностей ареста Берии не было известно, ходили только слухи и сплетни, порой самые дикие. Но автору данной книги тут очень повезло как историку: я узнал подлинную картину гораздо раньше. Дело было так.
…Летом 1979 года мне выпала честь познакомиться с Кириллом Семеновичем Москаленко — маршалом и дважды Героем Советского Союза, членом ЦК КПСС и заместителем министра обороны. Тогда я готовил биографию генерала А. Брусилова для серии “ЖЗЛ”. Удалось выйти на помощников маршала, тот охотно согласился написать предисловие. Мы познакомились, несколько раз встречались в его кабинете на Фрунзенской набережной. В конце концов он рассказал, как вместе с маршалом Жуковым и другими верными людьми они в буквальном смысле слова скрутили руки Берии прямо на заседании Президиума ЦК в Кремле. Но кто же был в их “группе захвата”, как выразились бы сейчас? Мне тогда маршал назвал генерала авиации Батицкого, еще кого-то, но упустил имя одного человека — будущего Генерального секретаря партии Брежнева. А он был именно среди тех отважных военных, которые, рискуя головой, связали и вывезли Берию из охраняемого госбезопасностью Кремля.
В своих позднейших воспоминаниях Москаленко рассказал о той драматической истории с суховатой точностью:
“В 9 часов утра (25 июня 1953 года. — С. С.) мне позвонил по телефону АТС Кремля Хрущев, он спросил: “Имеются в вашем окружении близкие вам люди и преданные нашей партии так, как вы преданы ей?..”
После этого Хрущев сказал, чтобы я взял этих людей с собой и приезжал с ними в Кремль к Председателю Совета Министров СССР товарищу Маленкову.
И вот в 11.00 дня 26 июня мы по предложению Булганина сели в его машину и поехали в Кремль… Вслед за нами на другой машине приехали Жуков, Брежнев, Шатилов, Неделин, Гетман, Пронин. Всех нас Булганин провел в комнату ожидания при кабинете Маленкова, затем оставил нас и ушел в кабинет к Маленкову. Через несколько минут вышли к нам Хрущев, Булганин, Маленков и Молотов. Они начали нам рассказывать, что Берия в последнее время нагло ведет себя по отношению к членам Президиума ЦК, шпионит за ними, подслушивает телефонные разговоры, следит за ними, кто куда ездил, с кем члены Президиума встречаются, грубит всем и т. д. Они информировали нас, что сейчас будет заседание Президиума ЦК, а потом по условленному сигналу, переданному через помощника Маленкова — Суханова, нам нужно войти в кабинет и арестовать Берию. К этому времени он еще не прибыл…
Примерно через час, т. е. в 13.00, последовал условный сигнал, и мы — пять человек вооруженных, шестой товарищ Жуков — быстро вошли в кабинет, где шло заседание. Товарищ Маленков объявил: “Именем советского закона арестовать Берию”. Все обнажили оружие, я направил его прямо на Берию и приказал ему поднять руки вверх. В это время Жуков обыскал Берию, после чего мы увели его в комнату отдыха Председателя Совета Министров, а все члены Президиума остались проводить заседание, также остался и Жуков”.
Брежнев в непосредственном задержании Берии участия не принимал, вместе с другим товарищами он находился в приемной, держа наготове спрятанные пистолеты. Рядом с ними находились ничего пока не подозревавшие бериевские люди, их было, кстати, больше. Только тогда, когда связанного и спрятанного Берию вывезли на машине за ворота Кремля, опасное дежурство Брежнева и других закончилось.
Такие услуги не забываются, и судьба Брежнева вскоре круто изменилась. Отметим тут и другое: Москаленко служил с Брежневым на заключительном этапе войны. Видимо, он и ввел его в состав группы офицеров, отправленных на Парад Победы. Более того, раз Москаленко ввел Брежнева в “группу захвата”, значит, не сомневался в его мужестве и верности.
И вот скромный заместитель второстепенного армейского ведомства генерал-лейтенант Брежнев взлетает на высокую партийно-государственную должность. Хрущев снял прежнее руководство Казахстана, назначил новое: первым секретарем стал Пантелеймон Кондратьевич Пономаренко, кубанец, волею судеб ставший после войны партийным руководителем Белоруссии, крутой партработник, о зерноводстве имевший не очень ясное представление. Вторым секретарем Хрущев назначил Брежнева — из сельскохозяйственной, мол, республики мужик, а то, что он был по образованию и опыту металлургом, Хрущев забыл.
Так началась в жизни страны и самого Леонида Ильича знаменитая эпопея, известная под кратким и романтическим наименованием “Целина”.
Ну а дальнейшие этапы его удивительно удачной и стремительной карьеры — это уже сравнительно хорошо известная история.