Время Воронов

— Силы вернулись! Да! Сольвейн, бестолочь мелкая, иди сюда, мы победили! Мы выжили!

Льюис вздрогнул. Оглядел сад, полный трупов, и свои окровавленные руки.

«Я сплю. Господи, когда уже госпожа Солона разбудит меня? И где же Великий Ворон, почему я все еще здесь?».

Но монстр, пожирающий изнутри, так и не пришел. Это все сделал он — Льюис Клемонт. Не на кого было свалить вину за содеянное.

Он — Великий Ворон. И вырвал Прекрасному Принцу сердце.

— Повелитель, — Рейвен подошел к нему и опустился на одно колено, — это была блестящая победа. Ты уничтожил этого мясника, и город теперь наш. Наступило Время Воронов.

— Что это значит? — спросил Льюис, стараясь смотреть только на его счастливое лицо, а не по сторонам.

— Что Великий Ворон есть, а помешать ему некому. Вороны выполнят любые твои приказы, а горожане будут трястись от страха при звуке твоего имени.

Льюис молчал.

Дурнота прошла, но нормально соображать он все еще не мог. Ему бы полагалось сейчас орать и биться в истерике, но шок заморозил все эмоции.

Сольвейн вышел из дома, охнул, оглядывая сад, и поспешил встать на колени рядом с Рейвеном.

— Как госпожа Солона? — спросил Льюис.

− Мама в порядке. Я ее уложил. Великий Ворон, спасибо, что спасли ее! Я не знаю, как смогу отблагодарить за это! Могу только верно служить. Но нам же нужно поторопиться и уйти, да, господин Рейвен?

Тот бросил короткий взгляд на Льюиса и поднялся на ноги.

− Нам больше некуда спешить, − хищно улыбнулся он, − теперь другие будут бегать от нас.

− А если соберется толпа горожан?

− У нас будет пиршество.

Рейвен повел рукой в воздухе. Темные языки пламени обвили ее.

− Ты жил во Время Принца, Сольвейн, и не знаешь вкуса настоящей силы. Ничего, я научу тебя. Больше не придется прятаться. Этот город станет нашими охотничьими угодьями, и ты сможешь нападать без страха, ведь даже самые сильные люди будут куда слабее тебя. Но все же нам пора. Ты готов идти, повелитель?

— А что делать с телами? — спросил Сольвейн, стараясь на них не смотреть.

— Ничего. Что с ними сделаешь?

— Но их нельзя здесь оставлять! Мама не должна этого видеть, она же испугается!

Рейвен закатил глаза.

— Ты их хоронить, что ли собрался? Хотя, постой, я, кажется, знаю, что делать. Как там это было? Огонь должен быть очень жарким. Отойдите к дому. Сольвейн, помоги повелителю встать.

Сольвейн поспешил исполнить приказ. Льюис поднялся и отошел на крыльцо, повинуясь его деликатной поддержке. Рейвен внезапно погасил огонь и зашагал к калитке. Втащил тело еще одного Ворона и сложил рядом с остальными. Снял с них оружие.

На его лице появилось некое подобие сочувствия.

— Вы славно сражались. Чуть-чуть не дотянули до победы. Но погибли не зря. Прощайте.

Чернильное пламя принялось пожирать тела и кровь, не трогая траву и цветы. Льюис и Сольвейн смотрели на это с одинаковым изумлением. Вскоре о случившемся напоминала только вытоптанная растительность, словно в сад госпожи Солоны забрались шкодливые подростки и набедокурили. Ветер легко подхватил горсть белого пепла и понес прочь.

— Оно что, все может сжечь? — растерянно спросил Сольвейн. — И кости, и плоть, и металл?

— Все, если как следует захотеть. А может лишь немного опалить, не оставляя ожогов.

В голове у Льюиса зазвенело. Спасительный шок проходил.

Невозможно. Когда этот кошмар закончится? Что за безумная фантасмагория? В реальности так быть не может, пора уже проснуться, скорее, пока не стало слишком поздно!

И этот страшный сон не стал явью.

Зачем он приехал в этот проклятый город?!

— Я хочу домой, — тихо сказал он.

— Конечно, повелитель. Полетели?

У Рейвена за спиной возникли черные крылья, и он распахнул их во всю длину.

Лицо у него сияло.

— Четырнадцать лет не летал. Но больше у меня их никто не отнимет.

Льюис закрыл глаза. Если бы сейчас Рейвен превратился в огромного ворона и ринулся выклевывать ему их, он бы ничуть не удивился.

Глава 4. Рейвен

До убежища они все же пошли пешком. Жаль, но время для полета явно было неподходящим: их новый повелитель все время молчал и смотрел в пустоту стеклянными глазами. Рейвен узнал этот взгляд: такой частенько бывал у Воронов-новичков. Если они не кричали, не рыдали и не царапали сами себя, то вели себя так, словно их здесь не было. Редко кто принимал правду о проклятии спокойно и без истерик. Из более стойких Воронов он набирал себе бойцов, и погибали они обычно без страха, сражаясь до самого конца. Джон, Якоб, Малкольм. Сильные были ребята. Опытные. Знали, на что идут, но все равно пошли.

Рейвен коротко вздохнул, однако сожаление прошло, не задерживаясь. Его радость была слишком сильна. Дождались! У них снова есть Великий Ворон! Годы страха, боли и слабости окончены! А гнусный мясник и его шайка мертвы!

Рейвену хотелось петь или орать во все горло от восторга.

В холле убежища их встретила Шарлотта. При виде Рейвена ее лицо отразило облегчение.

— Вы вернулись! А где остальные?

— Мертвы. Шарлотта, собери всех Воронов в зале. У меня есть новости.

Она кинула любопытствующий взгляд на повелителя, но ушла, ничего больше не спросив. Рейвен и Сольвейн проводили Великого Ворона до его покоев. Рейвен подготовил их уже давно, а пару дней назад приказал там прибраться и принести необходимые вещи, старательно отгоняя мысль, что и в этот раз никто здесь не появится.

Появился.

Рейвен заулыбался. Сольвейн неуверенно ответил на его улыбку, а вот повелитель все еще смотрел мимо них.

— Вот мы и дома. Это твоя спальня. Если что потребуется — Сольвейн принесет. Он пока останется с тобой.

Сольвейн изящно склонил голову.

— Я выполню любой ваш приказ, повелитель.

«Молодец. Будет толк от мальчишки», — одобрительно подумал Рейвен.

Два года назад он так не считал. Потренировал немного и списал в бесполезный балласт: Сольвейн был изнеженным, пугливым, не мог держать удар и в бойцы не годился. Очередной голодный рот, который Рейвену надлежало кормить и защищать до прихода Великого Ворона. Но бегать умел хорошо и уже дважды спасался от мечей Рыцарей. Этим не каждый мог похвастаться. А теперь вот не струсил и бестолково, но все же поучаствовал в бою. Хотя, почему бестолково? Очень даже толково лишил Белую Мразь доспехов.

Кроме того, Сольвейн обладал одним интересным качеством — он всем нравился. Что-то в нем было, что привлекало окружающих и позволяло проклятым ненадолго забыть о своих горестях. Рейвен в минуты покоя не искал общества (делая исключение лишь для Шарлотты), а вот Сольвейн всегда был окружен Воронами. В его компании они расслаблялись и частенько улыбались. Свои стихи он всегда читал хорошо поставленным голосом, и были они, похоже, неплохими. Рейвен не разбирался в стихах, но Шарлотта называла их милыми.

— Милые стихи от милого юноши — настоящий подарок для этого унылого места, — говорила она, — и то с каким внимание он следит за своим гардеробом и манерами — тоже. Сольвейн подает остальным правильный пример: нечего распускаться и терять человеческий облик. Он разгоняет тоску, как маленькое солнышко. Это важно.

С точки зрения Рейвена важно было не умереть, не нарушать порядков, заведенных Элдриком, и дождаться нового Великого Ворона. Этим он и занимался все четырнадцать лет, следя, чтобы остальные Вороны делали то же самое. Чем они будут заняты помимо этого, его не волновало, но сейчас он сообразил, что способности Сольвейна могут пригодиться.

— Успокой повелителя, — негромко приказал он, когда тот, пошатываясь, удалился в ванную, — помоги ему привести себя в порядок и расслабиться. Развлеки, стихи прочитай.

— Не думаю, что ему нужны сейчас стихи, — возразил Сольвейн, — день был страшный, ему бы отдохнуть и поспать.

— Он должен показаться подданным.

— А что важнее: это или сохранить ему разум?