Время Воронов

Льюис сглотнул и опустил голову.

— Повелитель пожелал навестить мою маму, — голос Сольвейна дрогнул, — и я сопроводил его к ней.

— Ты — бесполезный, безмозглый щенок! Повелитель не умеет пользоваться своей силой, а ты не смог бы его защитить! Неужели не ясно, что нужно было сообщить мне?

— Но ведь горожане сами нас боятся, — Сольвейн нервно облизал губы, — они уже поняли, что Принц Ричард и его Рыцари исчезли неспроста, и не выходят ночами на улицу.

— Всегда есть те, кто не боится, — процедил Рейвен, — или не знает о Воронах. Своей тупостью ты подверг повелителя опасности! Убить его не смогли бы, но вот избить и изувечить — легко! И все из-за тебя!

Сольвейн сжался. Гнев Рейвена был страшен: Льюису показалось, что еще немного, и Сольвейна начнут бить. Хотя виноваты были они оба.

Он собрал в кулак все свое мужество и вмешался:

— Пожалуйста, прекратите на него кричать. Вы же слышали: это была моя идея. Обращайте ваши претензии по правильному адресу.

Рейвен перевел пылающий взгляд на него.

— Повелитель, ты говорил, что не покинешь убежище. Зачем ты мне солгал?

— Я не лгал, я просто передумал! Я что, не могу выйти на прогулку?

— Можешь. Но бери с собой меня: я уничтожу любого, кто к тебе приблизится. Сольвейн хоть улететь мог, в случае чего, а ты летать отказываешься. Значит, кто-то должен тебя защищать.

Льюис представил, как в следующий раз придет к госпоже Солоне с таким «защитником», и содрогнулся. Да от них люди на улице разбегаться будут!

Оставался только один вариант решения проблемы.

— Лучше научите меня летать. И пользоваться магией. Я больше не буду сидеть взаперти.

Глава 7. Магия Великого Ворона

Рейвен зашел за ним на следующее утро и вывел во двор. Он не демонстрировал ни малейшей неприязни после ссоры, но Льюис все равно напряженно косился на него. Если так подумать, то ругаться с ним было неразумно. Этот Ворон — настоящий лидер убежища, а Льюис — формальный. С другой стороны, Льюис вроде как главная здешняя ценность. Скорее всего, Рейвен будет прощать ему мелкие проступки и соблюдать видимость приличий. Но все равно нужно быть аккуратнее и не идти на прямой конфликт.

Выйдя наружу, Льюис впервые как следует огляделся. Двор был велик, но неуютен: он представлял собой пыльную мощеную площадь, огороженную высоким черным забором, с острыми пиками на концах железных прутьев. Параллельно забору росли деревья: мрачные, темные, с кривыми и голыми ветвями.

Льюис удивленно уставился на них.

— Что с ними не так? Сейчас же лето.

Рейвен скользнул по деревьям равнодушным взглядом.

— Они всегда такие. Круглый год.

— Почему?

— Кто их знает? Я не интересовался.

Льюис обернулся к убежищу и застыл. Затем подавил нервный смех.

Вот и черный замок для властелина тьмы. Огромный, длинный, с угловыми башнями и несколькими этажами, он возвышался над городом и был даже больше роскошного дома наместника.

Но как он оказался здесь? Почему Льюис за год жизни в городе его ни разу не видел? И на картах его нет. Как так?

Он озвучил свое недоумение Рейвену.

— Его видят только Вороны, — ответил тот, — и сразу понимают, что это — убежище, где проклятым можно спрятаться.

— Но там же целый квартал за воротами! Я помню, как мы шли через него до реки. Люди, которые в нем живут, должны догадаться, что здесь что-то есть.

Рейвен покачал головой.

— Квартал пустует. Там только сожженные дома, развалины старой церкви и первого городского магистрата. Никто в них не живет. У горожан он пользуется дурной славой: считается, что тут гнездятся городские банды. На деле, даже бандиты к нам не суются. Сразу за мостом срабатывает магическая защита: людям становится плохо, страшно и они бегут прочь. Работает даже на Принце и Рыцарях, но не сразу. Сколько пройдут — неизвестно, так что полная безопасность есть только здесь. Убежище — это все, что находится в пределах забора.

Часть двора была огорожена под тренировочную площадку: Льюис увидел деревянные чучела, брусья, мишени и расчерченный круг. На ней снова никого не было, кроме них с Рейвеном.

— Ты готов, повелитель? Начнем с когтей. Они очень остры и появляются по малейшему желанию. Они всегда с тобой. Лучшее оружие Ворона против безоружного горожанина. Вооруженного лучше бить мечом или магией. Ударь по этой доске несколько раз.

Льюис ударил. Когти слушались легко, будто всегда у него были. Он даже не задумывался, как заставить их появиться. Ощущения были непривычными, а отметины на доске впечатляли.

Но только его. Рейвен поморщился.

— Ты не бьешь, а гладишь. Вложи в удар больше силы.

Льюис честно попытался, но результат не сильно отличался от предыдущего.

— Сильнее!

— Да не могу я бить сильнее! Я же не воин!

Льюис опасался вспышки гнева или оскорблений в ответ, но Рейвен смолчал.

Задумчиво подергал себя за черную косу. Он не выглядел рассерженным.

— Ты ведь не собираешься им становиться?

— Нет.

— Тогда все просто: хочешь убить — бей в горло, защищаешься — по лицу. Человеческая плоть мягче дерева, справишься. Доспехи только поцарапаешь, в кольчуге застрянешь. Еще когтями удобно запугивать жертв на охоте. Выпустил, пригрозил, и тебя уже боятся до мокрых штанов.

Льюиса передернуло.

— Давайте лучше с крыльями разберемся. Драться я ни с кем не намерен.

— Правильно. На это у тебя есть я. Великому Ворону лишний риск ни к чему. С крыльями все так же, как с когтями: они у тебя есть. Используй их.

Льюис глубоко вздохнул и раскрыл крылья. Они выглядели отвратительно: перья неряшливо торчали в разные стороны, не до конца скрывая… кости? Когти? В общем, что-то, угрожающе торчащее из-под них.

— Я неправильно что-то делаю? У вас ведь они другие.

— Кое-чего не хватает, — согласился Рейвен, — попробуй выпустить больше силы.

— Как?

— Напрягись.

Льюис попытался последовать его совету, и по крыльям пробежали искры, а перья стали непроницаемо черными, сплошными. Резко выровнялись, легли жесткими пластинами, а потом слились в нечто цельное, пульсирующее, живое. Тьма углубилась, и в ней зародились маленькие шарики света: мертвенно-бледные и голубоватые. На поверхность «всплыли» белые кости: это был скелет птичьих крыльев, хрупкий, обнаженный и уязвимый. У Льюиса мурашки побежали по спине. Он раскрыл и сложил крылья. Дополнительная пара конечностей слушалась его так, словно была у него всегда. Не в силах преодолеть болезненное любопытство, Льюис коснулся костяных крыльев кончиками пальцев. Он ощущал их. Пальцами чувствовал прохладную гладкость, а костями тепло плоти. Ощущения были до тошноты неправильными, и он отдернул руку. Вместо кожи и мышц между костями струилась магия, похожая на гладкое черное зеркало. По его поверхности плавали тусклые огоньки. Утро вокруг померкло, посерело, будто солнечный свет опасливо отступил от него на несколько метров.

— Как красиво, — в голосе Рейвена зазвучал тихий восторг, а глаза загорелись мечтательным огнем, — и как же давно я их не видел! Твои крылья совершенны, повелитель. Никто в мире не перепутает тебя с обычным Вороном. Ты — само воплощение тьмы, и свет сражен тобой.

Льюис хотел возразить, но в этот момент на его лице появилось что-то, загораживающее ему обзор. Он торопливо ощупал посторонний предмет. Это была маска с птичьим клювом, оставляющая открытыми рот и подбородок. За спиной возник длинный черный плащ, а одежда сменилась на дорогое бархатное одеяние со множеством металлических вставок. Из наплечников торчали заостренные пластины, запястья обхватывали широкие и длинные браслеты до локтя, а высокий воротник, закрывающий горло, был украшен драгоценными камнями.

— Это еще что?

— Парадный мундир Великого Ворона. Хозяин города должен выглядеть впечатляюще.

— А маска зачем?

— Чтобы наводить ужас на окружающих.

— Что?