Разлюбить князя

— Хорошо. Давай сделаем так…

Князь опустился рядом с ней на кровать, помог сесть, обнял за плечи и поднёс бутылку к её губам:

— Это обезболивающее. Сейчас выпьешь несколько глотков, и боль отступит.

Татьяна послушно отпила из бутылки сладковатую жидкость с мятным привкусом.

— Вот и хорошо, — приговаривал он, укладывая Таню на кровать. — Сейчас я приложу к ране влажное полотенце, — с этими словами он намочил край ткани жидкостью из одного сосуда и приложил к её щеке, — ты потерпи немного. Сначала боль усилится, будет щипать, потом щеке станет прохладно и всё пройдёт… Потерпи немножко. — Приговаривал Буршан, видя, что Таня морщится от боли. — Ну, как? Легче?

— Странно… у меня щека словно онемела…

— Это хорошо. Теперь приложу живую воду…

Он смочил другой конец полотенца и приложил к лицу женщины. Через некоторое время онемение прошло, и Таня поняла, что боли совсем нет. К тому же отступил страх, который даже в доме продолжал держать её за горло.

— Это волшебство какое-то! — восхитилась она. — Совсем ничего не болит.

— А страх прошёл? Ты больше не боишься?

— Нет… К тому же, ты рядом. — Она дотронулась до руки Буршана. — Спасибо тебе…

— Ты дрожишь… Тебе холодно?

Таня кивнула:

— Не могу понять почему, но мёрзну, — словно извиняясь, сказала она.

Часть 4 глава 5

Буршан направился к шкафу, что-то там поискал, потом повернулся к Тане:

— Они будут великоваты тебе, зато согреют твои ножки… — он подошёл к кровати, и Таня увидела в его руках шерстяные носки. Присел около её ног. — Да они у тебя ледяные совсем! — и Буршан, прежде чем надеть носки Тане на ноги, растёр ей ступни, подышал, согревая своим дыханием, а потом, к её удивлению, поцеловал каждый пальчик на ногах.

Когда носки были надеты, он снял с неё банную простынь и укрыл одеялом. Затем быстро разделся сам и лёг рядом с ней на спину.

— Ты вся холодная… Иди ко мне. Я тебя согрею. — Он откинул руку в сторону, словно приглашая её в свои объятия. Таня послушно устроилась у него на плече, и он обнял её, нежно прижав к себе. — Положи ногу на меня. Так быстрее согреешься.

Таня закинула ногу ему на бедро. Тело князя было горячим и вскоре приятное тепло разлились по телу женщины.

— Удобно? Теперь ты можешь рассказать мне, что же всё-таки произошло?

— Да. Могу.

Ивлева рассказала всё, вплоть до того момента, когда сначала приняла напавшего на неё мужчину за Буршана.

— Когда я поняла, что кто-то вошёл в парную, то даже не сомневалась, что это ты. Ну, кто, кроме князя, мог ещё войти в его баню? А когда он схватил меня за волосы и стукнул об полок, вот тогда я поняла, что ошиблась. Да, ты грубо со мной обходился, но никогда не бил.

— Ты разглядела его?

— Нет. Я видела его только со спины. Он был в одежде. Точнее, в одних брюках. Волосы убраны в хвост. Роста высокого и в плечах, пожалуй, шире тебя.

— Такой, как Сатурат?

— Нет. Мужчина был не полнее, а… крупнее, что ли… Сатурат, хоть и выше тебя ростом, но довольно худощавый, а этот крепко сбитый… Я подумала, может, это рорк?

— Откуда ты знаешь про рорков?

— Мне Эрда рассказала про это странное племя.

— Нет. Рорк не стал бы бить женщину. Это племя похищает женщин совсем с другой целью.

— Да, Эрда говорила, что они, таким образом, продолжают свой род. Ещё она сказала, что нескольким женщинам удалось через пару лет вернуться. У них тут, вроде, оставались дети.

— Это так. Правда, у них остались тут не только дети, но и мужчины. Вот только мужчины высказали им свои недовольства, упрекая в измене. И тогда знаешь, что сделали все эти женщины?

— Забрали детей и ушли? — Таня подняла голову и посмотрела в глаза Буршану.

— Да… Откуда ты знаешь? Тоже Эрда рассказала?

— Нет. Эрда мне про это не рассказывала. Просто… я бы тоже так сделала на месте этих женщин. Вместо радости получить упрёки и оскорбления? Ну, нет! К тому же, можно подумать, что они покинули Голубую Даль добровольно. Их просто увели силой.

— Кстати, на вопрос, почему другие не стремятся вернуться, женщины ответили, что рорки очень хорошо к ним относятся. Не только с любовью, но и с почтением. Поэтому рорк не стал бы тебя бить. Я думаю, кто-то хотел испортить твою красоту.

— Зачем это надо мужчине? Я ещё могу понять женщину, которая из зависти хочет изуродовать соперницу, но мужчина…

— Может, кто-то позавидовал мне? Ведь у меня самая красивая женщина не только в нашем клане, но и во всей Голубой Дали. Да что там, в Голубой Дали! Во всём Горушанде вряд ли отыщется женщина, прекраснее тебя.

Часть 4 глава 5 (продолжение)

Буршан облокотился на руку и смотрел на Таню сверху. Даже в плохо освещённой комнате было видно, с какой нежностью он смотрит на неё. Он провёл рукой по её волосам:

— Ты прекрасна, сиятельная Таня.

Потом наклонился и коснулся губами её губ. Когда его язык скользнул ей в рот, то он почувствовал ответное движение её языка. Лёгкая волна дрожи прошла по телу мужчины, и он крепче прижал к себе такую желанную женщину. Рука его переместилась ниже и стала поглаживать её груди. «Здорово меня об полок приложил кто-то, раз я на его поцелуи отвечаю». — Подумала Таня. Она осторожно освободилась из его объятий:

— Буршан, пожалуйста… давай не сейчас. Я так перенервничала сегодня… И ещё… меня почему-то в сон тянет…

— Хорошо… Хорошо, отдыхай, голубка моя. — Он снова поцеловал её в губы и лёг рядом с ней. Князь знал, что в бутылке был напиток не только обезболивающий, но и успокаивающий. Ничего удивительного, что Таню потянуло в сон. К тому же ему не хотелось разрушить ту атмосферу доверия, которая так неожиданно установилась между ними.

Татьяна опять устроилась у него на плече, и он подумал, что это тоже хороший знак. Возможно, с этого момента между ними укрепиться взаимопонимание, и пройдёт то напряжение, в котором он постоянно находился.

— А возможно, что какой-то мужчина сделал это по просьбе женщины? — она снова посмотрела на него.

— Такое можно допустить, но трудно представить. В Голубой Дали не принято избивать женщин. Даже по просьбе…

— Но ведь бывают исключения из правил.

— Бывают, конечно, но женщина должна очень сильно оскорбить мужчину, что бы он поднял на неё руку.

Таня зевнула, прикрыв рот ладошкой:

— Всё. Я сплю… спокойной ночи…

— Спокойной ночи, голубка моя. — Буршан поцеловал Таню в макушку.

***

Сон к нему не шёл. Ночное происшествие в бане не давало ему покоя. Как могло случиться, что кто-то посмел напасть на его женщину, да ещё на его территории!? Кому вообще могло прийти в голову проникнуть в княжескую баню!? В Голубой Дали не принято было строить заборы вокруг домов. И запирать дома тоже было непринято. Дома запирались только в том случае, если хозяева уезжали надолго и отпускали на время своего отсутствия слуг. Буршан решил, что Таня после обезболивающего заснула крепко, и хотел встать, что бы вместе с Буртом по горячим следам попытаться найти преступника. Но стоило ему пошевелиться, как женщина подняла голову:

— Ты уходишь?

— Хотел пройтись с собакой… Вдруг удастся напасть на след того, кто посмел поднять на тебя руку.

— Не уходи, пожалуйста. Может, он притаился где-то рядом и ждёт, когда я останусь одна. Ведь Эрда, насколько я поняла, ещё не вернулась с гулянья…

Буршан почувствовал, как Таня вздрогнула при мысли о такой возможности.

— Хорошо. Я останусь с тобой. Спи, — и он снова поцеловал её.

Часть 4 глава 6

— Ты хочешь сказать, что это Таня так избила тебя? — женщина рассматривала раны на лице и теле мужчины.

— Не веришь?

— Но как? Чем она нанесла тебе такие раны?

— Ковшиком для воды, — хмуро ответил мужчина.

— Что? Ты хочешь сказать, что слабая женщина избивала тебя ковшиком, а ты не мог с ней справиться? — женщина рассмеялась в голос.

Мужчина бросил на неё злобный взгляд:

— Заткнись.

— Не смей со мной так разговаривать! К тому же мне теперь известно, что ты не так и селён, раз тебя побила женщина. — И она снова прыснула, но тут же вскрикнула: