Несовершенный (ЛП)

Но я жалею, что согласился, когда отец пришел ко мне и предложил инвестировать в меня.

Просто его поддержка все упрощала и делала развитие более плавным. Я знал, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Он просто хотел контролировать меня, желал владеть мной. Я прищуриваюсь, глядя на модель в центре помещения. И все из-за этого. Теперь я в долгах и должен больше, чем стою, и все висит на волоске. Этот проект является ключевым. Теперь, когда я знаю правду, мне следовало бы все отменить, но это означало бы банкротство, и пострадало бы много людей. Лиам, а еще все наши сотрудники и подрядчики потеряют все.

Я снова перевожу взгляд на экран компьютера, на оплаченные счета. Все движется по графику, но только из-за дохода от займа моего отца.

Он мне чертовски нужен. Если я сдам его полиции…

Провожу рукой по лицу, зная, что я такой же гребаный придурок. Я не заслуживаю дышать одним воздухом с таким милым человеком, как Джулс.

Вспоминаю ее застенчивую улыбку и невинный взгляд…. Боже, это что-то делает со мной. Чувство вины и гнев ничтожно малы по сравнению с моим желанием. Я хочу снова почувствовать ее, желаю раствориться в ее прикосновениях, очарованный тем, что делаю с ней то же самое.

Я могу все исправить. Она понятия не имеет, насколько все хреново. Мой отец поступил бы точно так же, но не настолько.

Он может быть дерьмом и заслуживает того, чтобы сидеть за решеткой, но если бы мир знал, что сделал я, они бы считали меня худшим человеком.

Я щелкаю мышью, чтобы экран снова загорелся. Не могу думать, не могу сосредоточиться.

В висках стучит, а раздражение нарастает, и я вспоминаю прошлую ночь. Вернемся к Джулс.

Это утро могло бы начать по-разному, но я никак не мог предположить, что она исчезнет.

Я представлял себе, как мы будем расставаться снова и снова, пока я смотрю, как она спит, ее длинные волосы красивым нимбом лежат на подушке. Она выглядела бы такой умиротворенной и красивой.

Никогда себе этого не прощу. Я никак не мог прийти в себя от того, как все было хреново. Как эгоистично с моей стороны. Но оказалось, это все, что я хотел, и даже больше. Оно того стоило.

Пока она спала, измученная и истощенная грубым сексом, мои пальцы жаждали отправиться в путешествие по ее изгибам. Мой член все еще был тверд для большего. Ее полные губы, плотно закрытые глаза, запрокинутая голова и приоткрытый рот с тихими, сдавленными стонами, — все это запечатлелось в моей памяти. Это была самая сексуальная гребаная вещь, которую я когда-либо видел. Джулс пребывала в полном восторге от того, что я с ней делал. Она находилась полностью в моей власти, и я знаю, что ей все понравилось.

Я натянул на себя одеяло и лежал, наблюдая за ней, обдумывая, как закончить все утром. Это вообще никогда не должно было случиться. Размышляя о том, что именно сказать, чтобы облегчить боль, я наблюдал за ее ровным дыханием, и мои легкие наполнились ее сладким ароматом.

Только еще раз. Мне хотелось раздвинуть ее ноги и взять ее снова. Если бы знал, что проснусь один, я бы так и сделал.

Я откидываюсь на спинку кожаного кресла и раздраженно вздыхаю, снова просматривая запись с камер наблюдения. Она выскользнула, оставив только записку. С удивлением наблюдаю, как она постоянно отводит взгляд от маленькой записки, которую нашла на моем кухонном столе. Перо даже не касалось бумаги в течение целых двух минут, пока она обдумывала, что написать.

Она растеряна и сбита с толку. Джулс даже не знает, чего хочет.

Но я знаю.

Бездумно перемещаю липкую сторону стикера со среднего пальца на указательный и обратно.

Спасибо.

Если бы прошлая ночь была больше, чем просто ночь…

Я прослеживаю пальцем изгибы ее букв; это женский почерк. Она создана, чтобы искушать мужчин. Я в этом убежден. Все, начиная с тихих вздохов и заканчивая тем, как она себя ведет, — явные признаки.

Как будто она была создана, чтобы неосознанно заманить меня.

Даже то, как она написала свой номер телефона. Каждый нежный взмах заставляет мои пальцы жаждать набрать цифры на телефоне.

Слабость. Глупость.

Прошлая ночь была ошибкой. Мне не нужно ей звонить. Я ей ничего не должен и уверен, что она тоже ни черта не ждет.

Почему это так беспокоит меня?

Липкая записка продолжает перемещаться от пальца к пальцу. Я знаю, что не должен ей звонить. Ничего хорошего из этого не выйдет.

Мой взгляд возвращается к ее сообщению. Я снова смотрю на ее номер телефона.

Эгоист. Так чертовски эгоистично.

Но в этом-то и проблема, не так ли? Мне просто наплевать на всех остальных. Эта мысль укрепляет мою решимость. Скоро все вокруг рухнет. Я заслуживаю наслаждаться тем немногим, что у меня осталось.

Глава 10

Джулс

Глубокий вздох, все будет хорошо.

Здесь все осталось в прошлом дне.

Забудь про боль, не плачь впустую,

Все будет хорошо, поверь.

Не отпускай меня, держись крепко.

Вода медленно капает из крана. Я хватаюсь за край ванны с ножками в виде когтистых лап, и раздается плеск воды, когда устраиваюсь поудобнее. Затем прислоняюсь щекой к прохладному твердому фарфору и наблюдаю за тем, как капает вода.

Вода уже почти остыла, но я не хочу выходить. Мокрые волосы прилипают к коже, и я погружаюсь глубже, вода доходит до шеи. Покачиваю ногами из стороны в сторону, а вода продолжает капать.

Прошлая ночь… была ошибкой. И этим утром я открываю глаза и подношу руки к лицу — это тоже ошибка. На уроках этикета нас не учили, как бросать любовника на одну ночь.

У меня перехватывает дыхание, когда я делаю вдох, вспоминая, что чувствовала прошлой ночью. Его руки на моем теле, его грудь напротив моей, когда он входил и выходил из меня грубо, безжалостно.

Я никогда… Тяжело сглатываю, ненавидя себя за то, что даже сравниваю то, что произошло, с тем, что было у меня с мужем. Я чувствую себя сукой, терзаемой чувством вины, но просто позволяю себе погрузиться в воду, как будто могу смыть с себя все это.

Никакое время, проведенное в этой ванне, не избавит от грехов прошлой ночи.

Однако из этого вышло что-то хорошее. Из меня потекли слова. С тех пор как я вернулась домой, я только и делала, что писала. Я не должна быть счастлива из-за этого, и не должна чувствовать себя так.

Но боль в груди, то, как бьется мое сердце, как мне не хватает воздуха — все потому, что я не жалею об этом.

Я чувствую себя виноватой, потому что не чувствую себя виновной. В этом вообще есть смысл?

Раздается трель телефона, который вызывает у меня стон. Я крепко зажмуриваюсь. Должно быть, я слишком напилась прошлой ночью, чтобы позволить выступать Сью в качестве моей совести. Она не оставит меня в покое. Не похоже, что она отправилась с кем-то домой, так как она отправила мне слишком много гребаных сообщений.

Сегодня утром я проснулась от потока приходящих сообщений. Огромного количества сообщений.

Сью: Пожалуйста, скажи, что он не убил тебя. Прости, если он так и сделал».

Она считает себя юмористкой.

Я подумала, что сделаю доброе дело, дав ей знать, что все еще жива и невредима, но этим добилась только нового потока вопросов.

Ничего не могу поделать с тем, что меня тенет улыбаться и с тем, как бьется мое сердце. Сью развлекается, дразня меня. Я пытаюсь заткнуть большим пальцем слив, пока погружаюсь глубже в воду и откидываю голову назад.

Дзынь. Мой телефон снова оживает. Я поворачиваю голову направо, туда, где на мраморной скамье лежат мое полотенце и телефон.

Могу только представить, что она хочет знать на этот раз.

— Я не могу прятаться здесь вечно, — бормочу я себе под нос, стряхивая воду, и наконец поднимаюсь из уютной ванны. Наклоняюсь и выдергиваю пробку, позволяя прохладному воздуху коснуться моей разгоряченной кожи.