Страница 2 из 5
Пришлось отвести женщину в сторону.
– Вы понимаете, сейчас речь идет о ее жизни! Заражение крови – это не шутки, а некроз кожи это уже подтверждает. Мы сделаем необходимые анализы, результаты я буду уже знать с утра, приходите часам к десяти. Если не будет срочных операций, я вам все подробно расскажу. А сейчас вернитесь домой. Вам нужно выспаться и собрать для дочери вещи. Госпитализация может затянуться на несколько недель.
– Спасибо, доктор…
Женщина устало и отстраненно отошла от меня, и продвинулась в сторону медсестры для оформления карты.
Меня поразила врачебная халатность: как врач решился на подобное без родительского согласия! Если мать захочет судиться с коллегой, то у нее для этого есть веские основания…
***
Утром после дежурства обязательно звоню своим девочкам.
– Алис, доброе утро! Как вы, солнышко? Слушались Нину Федоровну?
– Мам, а что, у нас есть выбор? Она хотя бы лучше, чем та грымза была: не нудит и даже иногда рассказывает интересные истории.
– Так, – я посмотрела на часы, – что-то мы разболтались! Давай помоги Ксюшке собраться и быстрее в школу, а я постараюсь быть ближе к обеду. Еда в холодильнике, разогреете и поешьте обязательно!
– Знаю, не маленькая! – Дочь, как обычно, фыркнула и бросила трубку.
Ох уж этот переходный возраст! Никак не могу перестроиться, что они не малышки. Да и сама частенько в детстве подобным образом разговаривала с родителями… Правда, мне не особо позволяли язвить. И в мыслях не было взять подобное поведение за постоянную основу.
Ну что же, недаром говорят: «Пока сама не станешь матерью, не поймешь». Сейчас многие моменты открылись с абсолютно новой для меня стороны. Я не всегда была согласна со своей мамой и только сейчас поняла, как я ошибалась и не понимала ее волнений.
***
Света положила на край стола результаты анализов Маруси. Ничего утешительного: срочно требовались антибиотики пенициллиновой группы – этого "добра" в достатке, а вот гель для быстрого заживления открытых ран у нас в списках лекарств не значился…
Придется, как обычно, «на ушко» говорить родителям о вынужденных вложениях в лечение, по полису многие медикаменты недоступны. В такие моменты накрывает бессилие, что есть хорошие препараты, которые можно использовать для лечения, но нет возможности их назначить на бесплатной основе.
Вернулась домой уже ближе к обеду. Дочки сидели в комнате, выполняя домашнюю работу. Хорошо хоть, что сегодня не было никаких секций и кружков.
– Алис, Ксюш, вы как? Пообедать успели или, как обычно, поленились разогреть еду?
– Мам, представляешь! Ксюшка так прониклась домашним хозяйством, что даже посуду сама намыла, все хотела тебе помочь!
– Ксюшенька, какая же ты у меня молодец! – Я подошла, приобняла дочку за плечи и поцеловала в щеку. Старшая дочь ревностно сверкнула глазами в нашу сторону.
«Боже, куда деваться! Нашла к кому ревновать – к родной сестре».
Притянула к себе и ее, поцеловав в другую щеку.
– Фу, мам! Обслюнявила всю, – брезгливо начала тереть лицо она.
Ну вот как, что за дети?! Не обнимешь – плохо, проявляешь нежность – опять не так!
После внеочередных обнимашек с дочерьми я проскользнула в свою комнату и решила отдохнуть хоть немного. Только прилегла и прикрыла глаза, как меня накрыл резкий и противный звук перфоратора.
«Да что же это такое!»
Девчонки высунулись на шум, но, поняв, что это наш сосед разносит свою квартиру, снова скрылись в своей комнате. Я решила не обращать внимания.
«Ну подумаешь, ремонт у людей, мы тоже когда-то его делали…»
Хотя сам процесс я совсем не помню. После случившегося многие моменты моей жизни провалились в пустоту, одни лишь частичные обрывки и разрозненные события. Многое мне рассказали родные, только дочерей из моего сердца и памяти не смогла вырезать даже такая страшная авария.
Отдых, видимо, откладывался на неопределенное время. Прошла на кухню и, чтобы отвлечься, решила заняться домашними делами. Когда минул третий час сверления, а к нему присоединился звук сноса стен, меня уже нормально так потряхивало от гнева.
– Все, с меня достаточно! – произнесла я вслух и сняла с себя фартук.
Я резко открыв входную дверь, услышала глухой стук и протяжный мужской стон.
– Да вы что, ополоумели совсем! – Мужчина в бетонной пыли высунулся из-за двери.
– Это я ополоумела?! Да вы третий час сверлите и долбите, у меня уже голова раскалывается, а я, между прочим, с ночного дежурства, и мне необходим сон!
– А мне какое дело до вашего дежурства? Меняйте работу, если вам спать некогда! – Он пожал плечами и развернулся к себе.
– Нет, да что же вы за нахал! Сначала сверлите, потом третесь возле моей двери, а я же потом и виновата!!!
– Да кто трется возле вашей двери! Сдалась она мне триста лет, тут счетчик с фазами находится, перегорела одна, я менять вышел, а тут вы со своей дверью!
– Так правильно, если до одури сверлить, никакая фаза не выдержит, и неудивительно.
– Да что вы понимаете в фазах! У вас на лице написано: ничего не интересует, кроме своей личности.
Я покраснела от накатившего на меня гнева, хотелось этого «горе-соседа» поставить на место, чтобы знал, чье мясо съела собака. Я обогнала его и не позволила захлопнуть передо мной дверь в очередной раз.
Удалось прорваться в его жилище. Ремонт шел полным ходом, и одна из стен была частично снесена.
– А у вас, вообще, есть разрешение на снос этой стены?!
– Вам какое дело? Выметайтесь отсюда, здесь вам делать нечего!
– Как это нечего? – Я театрально раскинула руки в стороны. – А вдруг эта стена несущая и потом все рухнет и обвалится, а между прочим, у меня там квартира и дети.
– Уходите живо! Вы мне не полицейский, чтоб допрос тут устраивать, – раскричался этот неотесанный чурбан.
– Ах, не полицейский! – рассекла воздух указательным пальцем руки. – Ну так я предупредила вас! Не хотите по-хорошему, тогда будет по-плохому!
Не успела я оценить ситуацию, как эта скала грязи и пыли сиганул ко мне, перехватив мою руку и больно сжав запястье.
– А я тебе сказал: выметайся и не смей сюда ходить! – Его глаза зло блеснули, но на мгновение мне почудилось, что сейчас он меня пристально рассматривал, с интересом.
– Отпустите, мне больно и на «ты» я с вами не переходила! – уже сквозь зубы проговорила я.
На мгновение он ослабил захват, и мне удалось высвободить свою руку. Погладила запястье и раскрасневшуюся кожу, развернулась и направилась к выходу, как услышала в спину брань и мерзкое шипение.
– Тебя как зовут, вредная соседка? – Ухмылка тронула уголки его губ.
– Я вас предупредила! Еще одна подобная выходка – проблем не оберетесь.
В ярости хлопнула его же дверью, переведя дыхание.
Когда вернулась к себе и прошла на кухню, шума больше не слышала. Надеюсь, мое выступление в его адрес прошло успешно. Я села за стол и заварила себе кофе. И только поднесла горячий напиток к губам, как мерзкий звук перфоратора отдался эхом во всем теле, кофе коричневой жижей растекся на платье.
– Больной придурок!!! – Хорошо хоть, детей рядом не было и не пришлось ничего объяснять.
Глава 3
С утра отправилась проводить девочек в школу. Просто замечательно, что у них нет проблем с учебой!!! Пару раз я зависала с выполнением задания по окружающему миру и до утра лепила из папье-маше земной шар, а у младшей неделю проращивала фасоль. Это при том, что по другим урокам они учатся самостоятельно.
В первом классе, конечно, пришлось держать бой с их усидчивостью, но потом все пошло как по маслу. Очень сочувствую другим родителям, у кого помимо всех заданий для «родителей» еще и не усваивается школьный материал ребенком.
Я помахала девочкам на прощанье и отправилась домой.
Сегодня у меня второй день «отдыха» после дежурства, а значит, сейчас тряпку в зубы и вперед – проводить генеральную уборку. По плану мытье полов и, если успею, разбор шкафов. Ох, кто бы знал, как я это все терпеть не могу, но грязь в доме и подавно, у меня от нее глаз дергается. Да и девочкам нужно подавать пример, что в доме должен быть уют и порядок, а не только, что сама вся такая красивая, а ходишь по грязным полам!