Страница 12 из 13
– У меня еще одно условие. Я тебя о нем предупреждала.
– Было такое. И что же ты еще хочешь?
– Немногое. Мы пойдем на свадьбу моей двоюродной сестры.
– Это к той, что у тебя жениха увела?
– Именно.
– Думаешь, твой Егор ревновать начнет?
– Мне это все равно. Просто хочу похвалиться видным кавалером. У тебя смокинг есть?
– Что за вопрос? Разумеется. Но не думаю, что для подобного мероприятия он будет уместен.
– Хочу на тебя в смокинге посмотреть.
– Тогда, может, лучше фрак? И цилиндр на голову? Что б уж точно всех наповал.
– Хватит издеваться. Катька пафосная. Мнит себя светской львицей. Так что смокинг будет вполне в тему. И я рядом вся такая из себя красивая. В платье с ближайшего рынка. А что? Пусть видят, что тебе все равно, что на мне надето!
– Кстати, об одежде. Если надо, я могу купить тебе все, что требуется. Платья, туфли там, сапоги или ботильоны, как ты их называешь. Сумочки тоже лишними не будут.
– Тебе экономить надо, а не на наряды для фальшивой невесты деньги тратить. Про платье с рынка пошутила, – успокоила Литвинова. – Обещаю, выглядеть я буду более чем прилично. Не всегда дорогой бренд это главное в жизни, уж поверь. Я и без брендов чувствую себя комфортно. Ну, если нет денег на дорогущую шмотку, чего заморачиваться? И без айфона я отлично обхожусь, и без бриликов.
– Ты на удивление практичная и разумная девушка.
– О, да. Что есть, то есть. Сама себе удивляюсь! – гордо сообщила я.
– Вроде, все обговорили. Теперь пора выходить в свет. Чтобы все видели нас вместе.
– Думаю, надо будет тебя познакомить с моей мамой тоже. Она еще не знает, что я нашла нового парня и собираюсь на Катькину свадьбу. И мне пофиг, пригласит меня эта стерва или нет. Я все равно приду.
– Ты уверена, что это хорошая идея? – осторожно спросил Литвинов.
– Уверена. На Егора мне давно начхать. Ну, почти… – вздохнула я. – Но пусть этого гад знает, что недолго я горевала.
– Ревнуешь, вижу, что ревнуешь. Это быстро не отпускает.
– По себе судишь? – насупилась я.
– Пожалуй. Вроде все, отпустило. А потом опять. И ничего не поделаешь. Как заноза. Мерзкое чувство.
– Занозы надо дергать, – заметила я.
– Надо, но не получается.
– Как говорил мудрый царь Соломон: «Все проходит. И это пройдет».
– Да ты еще и философ? – удивился Максим Андреевич.
– А что делать? Приходится, – пожала я плечами.
– Мне кажется, или ты меня утешаешь? – усмехнулся Максим Андреевич.
– Кажется, – заверила я его.
– Ладно, прекращай врать. Но спасибо за сочувствие. Даже мужчинам оно порой жизненно необходимо.
Мне стало грустно. Литвинова бросила Злата, меня бросил Егор. Печально все как-то. Я жевала шоколадное печенье с глазурью и думала о том, что жизнь несправедлива.
– Хватит кукситься, – Максим Андреевич коснулся моего плеча. – Ну, ты чего такая задумчивая? Выше нос! Приглашаю тебя в ресторан. Поужинаем, глядишь, и твое настроение поднимется.
– Я уже в норме, – заверила я Литвинова. – Немного обидно, что я оказалась такой дурой.
– Это ты об экзамене? – съязвил Максим Андреевич. – Не переживай, таких, как ты добрая половина заочки.
– Нет, – огрызнулась я. – Не об экзамене. О Егоре. Где мои мозги были? Как я раньше это убожество не раскусила? Сама виновата, вот теперь локти и кусаю.
– Любовь зла, – заметил Литвинов.
– Кто бы говорил, – парировала я. – Кстати, чтобы я ощутила себя твоей невестой, изволь сделать мне предложение романтично. Трогательно. Искренне. Чтобы я оценила прелесть момента и прониклась нужным настроением.
– Сделаю тебе предложение публично, в ресторане. Там и кольцо тебе на палец надену.
– Может, лучше в клуб? Как-то привычнее.
– Нет, только ресторан. Какой клуб? Шум, гам, музыка гремит, сам себя не слышишь, народ танцует, прожектора слепят глаза. Нет, однозначно нет. Все должно быть респектабельно.
– Я надеялась, мы клубом обойдемся. Тогда мне переодеться надо. Куда я в джинсах? Нет, эта одежда не для ресторана. Надо было меня предупредить заранее.
– Я предупредил.
– Ага, когда я уже в машине сидела.
– Ладно, – согласился Литвинов. – Завезу тебя домой. Прихорашивайся, но только недолго.
– Я мигом.
– Знаю я, как у женщин происходит это «мигом».
– Я не такая, как все.
– Посмотрим, – хмыкнул Литвинов.
– Можно, я тебя Максом буду звать? – предложила я.
– Отлично. А то ты меня вообще никак не зовешь.
– Что, правда? – удивилась я.
– Никак, – признался Литвинов. – Я давно это заметил.
– Мысленно я зову тебя Максим Андреевич, – призналась ему.
– В мыслях и так официально? – вскинул брови Литвинов. – Почему?
– У меня перед тобой все еще какой-то благоговейный трепет. С детства уважаю учителей вообще и преподавателей в частности.
– Мне это невероятно льстит, – хмыкнул Максим.
Литвинов помог мне надеть пальто. Сунул алую коробочку во внутренний карман пиджака.
– Что ж, начнем наше представление, – Макс взял меня под руку. – Смотри на меня влюбленно, улыбка до ушей, огонь в глазах. У тебя же такой завидный жених! Пусть мои пока еще подчиненные видят, какая у меня счастливая невеста. И не надо скалиться как голодная акула при виде добычи. Может, ты и думаешь о Джоне Сильвере, но откусывать вторую ногу ему не стоит.
Глава 10
«Астория» – самое фешенебельное заведение нашего славного города. Чтит традиции и при этом не отстает от модных тенденций. Изысканная кухня, дорогие вина, шеф-повар из Парижа, важный швейцар на входе и метрдотель, переполненный чувством собственного достоинства как английский лорд.
Позор, но я никогда не переступала порога роскошного ресторана. Не сложилось как-то попасть в число баловней жизни, которые могут позволить себе ужинать на Олимпе.
Привратник распахнул перед нами тяжелую дверь с цветными стеклами, пропуская в просторный холл. Огромная хрустальная люстра свешивалась со сводчатого потолка, расписанного созвездиями и знаками зодиака. Пол из мраморной мозаики. Много лепнины и позолоты. Обилие зеркал и пальм в кадках. Настоящий дворец.
Любезный, и при этом сдержанный метрдотель расшаркался перед Литвиновым. Вручил ему неприлично большой букет алых роз.
– Все, как заказывали, Максим Андреевич, – скромно склонил голову метрдотель. – Ваш постоянный столик уже накрыт. Я провожу. Прошу вас.
Максим вручил букет мне:
– Прими в знак моей бесконечной любви, – скосил он глаза на метрдотеля.
– Ой! – удивилась я.
– Ну, все как положено, – очаровательно улыбнулся Макс.
– Ты рехнулся? – зашипела в ответ. – Тут их штук тридцать.
– Тридцать пять, – не без гордости ответил Макс.
– Прекращай тратить деньги! – потребовала я. – Ты же без двух минут банкрот.
– Ты еще это через микрофон объяви, – шикнул на меня Литвинов. – Я тебе предложение делаю. Без букета нельзя.
– Мог одной розой обойтись.
Он не успел ответить. К нам подлетел официант и отобрал у меня букет:
– Позвольте, я поставлю его в воду.
– Позволяю, – милостиво разрешила я.
Даже в руках не дали подержать такую красоту!
В огромном двухсветном зале стояло на удивление мало столов. Приятный полумрак, блеск хрусталя на гранях люстр и на бокалах с вином, тусклое мерцание позолоты на потолке и стенах. Натертый до блеска янтарный паркет. По которому даже ходить страшно.
Играла приятная живая музыка. Чернокожая певица эротично извивалась у микрофона. Ее яркое шелковое обтягивающее платье сверкало как змеиная кожа. Певица исполняла что-то до боли знакомое на испанском. Страстное, томное, слегка щемящее.
У эстрады несколько пар двигалось в танце.
На столике в вазе уже стоял неприлично большой букет роз. Официант пододвинул мне стул. Подал меню.
Из знакомых названий попалось дюфлопе и беф-строганоф. Цены в меню не стояли, но можно было догадаться, что стоят все эти гастрономические изыски как чугунный мост.