Соль

Он спрятал рычание в её горячей коже, потом оставил в этом месте поцелуй и кончил.

Соль сделала шаг вперёд, прижалась к стене щекой и животом, спустилась на колени и повернулась к нему лицом. Засмеялась. Они оба смеялись, как будто только что произошла какая-то чудесная глупость, та, что сойдёт, как рассказ под выпивку на вечеринке.

— Ты выглядишь, как будто в этом платье и при макияже сходила в сауну, — сквозь смех говорит он, шарит в низенькой тумбочке, видимо служившей гардеробщице. Там нашлась пачка влажных салфеток. Он бросил салфетки Соль.

— Как галантно, мистер Ли! — укоряет его она, но улыбаться не перестает. Ее искреннее окрыление не испортила бы глупая шутка.

— А чего ты от меня ждала? Что я сниму с тебя платье и приберу его в шкаф? — он берёт одни плечики из открытого гардероба и мотает ими в воздухе для убедительности.

— Да… примерно этого я и ждала! — жмёт плечами Соль, вытирая влажной салфеткой лицо и мечтая о душе, как минимум.

***

— Вы Соль Томпсон, сестра Гаспара? — я стою в уборной, напротив зеркала и подкрашиваю ресницы. Макияж пришлось почти полностью смыть и сделать заново.

— Угадали, — равнодушно. Айви Блэк в компании жирного богача навсегда убедила, больше никогда не смотреть «Слишком далеко от берега», а ведь был любимый фильм про любовь.

— Я хотела вас попросить, — начинает Айви, поправляя платье.

— Не рассказывать о нашей встрече Гаспару?

— Вы такая сообразительная, — улыбается почти по-матерински Айви.

— Да, сообразительнее брата, правда? — Айви дважды моргает, но растерянно продолжает улыбаться.

— Мне он действительно нравится! — безапелляционно заявляет Айви. — Так мы договорились?

— Вы так печально выглядите, — вздыхаю я и подмигиваю сорокалетней подружке брата.

Из уборной выхожу ощущая себя страшной сукой, но от сердца отлегло. Говорить Гаспару об интересной встрече не хочется, все-таки это его личное дело, но увидеть что-то похожее на раскаяние на лице Айви Блэк све-таки приятно.

Спускаясь вниз, на секунду останавливаюсь. Улыбнулась китайской розе, раскинувшей свои лапы, как старой подружке, всё совсем как в тот год, когда мне было пятнадцать. Глядя из-за зелени вниз на гостей, я припоминаю, как встретила когда-то мистера Ли. Он стоял и беседовал с моим отцом о том, что его прекрасная Пенни для него всё. Сейчас у лестницы стоит Кайд вот так же в пол-оборота, с улыбкой, он что-то говорит и… «Какая же я идиотка!»

Сердце пропускает сразу пару-тройку ударов, а потом выдает нездоровой частоты трель, я так стремительно сбегаю по ступеням, что выгляжу по меньшей мере невоспитанной и просто странной. Мне хочется убедиться в правильности своей догадки, коснуться его руки, спросить, он ли это. Но теперь никакие вопросы не имеют смысла. Это он. Это его профиль, его фамилия, сейчас даже голос кажется точно-точно принадлежащим ему. Это был Кайд Ли, Мистер Ли, Черный Тигр. Его я любила столько лет, его фамилию дал мне Ксавье, его улыбка видится мне во сне. Он был тем самым Ли. Уже не женатым, уже свободным и уже принадлежащим мне.

— Соль? — он отвлекается от разговора. — Все в порядке?

— Да, просто… новости из дома, — бормочу я, млея от своего нового открытия и его заинтересованного заботливого взгляда. Мне переворачивает душу, и я закипаю сумасшедшей энергией, которую совсем не просто удержать.

— Вам нужно нас покинуть? Что-то важное?

— Нет-нет, у нас же…

— Да, мы как раз думали обсудить дела. Идёмте.

За эти мучительные полчаса, что Кайд расписывал проект перед банкиром Стивенсом и его партнером, а я открывала новые файлы, слушая чёткие команды, я вся извелась. Я хотела скорее все рассказать, скорее открыть ему глаза, будто в тот вечер и он меня полюбил, но забыл. Мне виделось, что сейчас расскажу ему, и он непременно признаётся в любви, тут же. Скажет что-то вроде: «Ну конечно! Так это ты?» А потом все будет так волшебно, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Я взволнованно постукиваю носком туфли, тороплюсь, теряюсь и, когда всё заканчивается, просто бегом бросаюсь собираться.

— Эй, что такое?

— Ничего! Я кое-что поняла! Можем не ужинать?

— Можем, я попрощаюсь, иди в машину. Ты что-то совсем бесполезна.

Мимо цокает каблуками Айви, лицо её покраснело и покрылось пятнами, как будто плакала.

«Потом подумаю!»

Сажусь на заднее сиденье и тут же требую включить печку, от волнения озноб пробирает. Зажимаю коленками ладони и то и дело лезу в ленту «Инстаграмма», чтобы скоротать очередные три секунды. Кайд все не появляется, и это раздражает.

Когда он выходит на крыльцо и, не задерживаясь, направляется к машине, я чуть не визжу от восторга, как скучающий в одиночестве щенок.

— Ну что, сейчас расскажешь или дома, за кофе?

— Дома за кофе! — пищу я и сжимаю его пальцы. Его отстраненное удивление и полную непричастность я с женской мудростью замечать не собираюсь. Всю дорогу в нетерпении хватаюсь за телефон и пытаюсь успокоиться, а потом снова смотрю на него, и, видимо, я заразна. Не стесняясь Бойда, он то и дело меня коротко целует. Кайд изучает меня как интереснейший экспонат и никак не может понять, что я такое делаю. Не секс же в каморке так тронул девичье сердце.

— Идём? — спрашивает он, когда машина останавливается, а я отчего-то притихаю.

Я будто радостно шла к Эвересту, попутно напевая, как все замечательно, а перед самым подножием спасовала.

— Ага, идём. До свидания, Бойд.

— До свидания, мисс Томпсон.

Мы поднимаемся в квартиру, Кайд включает кофемашину, а я мечтаю стянуть платье и принять душ, будто это промоет мозги.

— Рваный вышел вечер. Хочу переодеться.

— Переоденься, — он жмёт плечами и кивает на лестницу. В квартире был крошечный второй этаж, состоящий из душа, спальни и небольшого гардероба. — В душе найдёшь воду, в гардеробе футболку. Не наглей особо, — все это он говорит как бы между прочим, по-домашнему просто. — Сэндвич с мясом будешь?

— Ага, спасибо. Я быстро.

— Не поделишься для начала, что там стряслось?

— Нет, не хочу. Позже.

Я быстро поднимаюсь наверх. Небольшая лестничная клетка и сразу дверь в спальню. Просторную, минималистично обставленную. Справа дверь в ванну, слева дверь в гардероб. Избавившись от платья, расправив волосы, я смотрю на собственное отражение и хихикаю, прижимая ладони к щекам.

— Дурочка, — шепчу себе, залезаю в душевую кабинку и включаю горячую воду.

На размышления остаётся пара минут, а я это время потратила на то, что восторгалась тем, какая милая у Кайда квартира, как это круто и скромно, как у него есть все необходимое и вроде не тесно.

С мокрыми волосами и в футболке спускаюсь на кухню, где Кайд только что достал из гриля два поджаренных бутерброда, запах от которых просто с ума сводит.

— Сказал же не наглеть, а ты напялила футболку с “Mando Diao”! — вздыхает он и ставит напротив меня кофе и сэндвич.

— Ты тиран, да? — спрашиваю, умиляясь такой заботе. Бутерброд очаровательно хрустяще подрумянился, соус в нем идеальный и по вкусу, и по количеству и даже сыр расплавился.

— Вообще да. В кофе одна ложка сахара, я так люблю. Если мало — добавь, если много — увы. И осторожно с сэндвичем, только из гриля. Горячий.

— Ты когда такое говоришь, педофилом себя не ощущаешь? Мне же не три годика!

— Это забота, идиотка, — его улыбка трогает меня, и я снова вспомнинаю, что вообще-то хотела рассказать свою историю. — Выкладывай. Я аж прям извёлся весь от интриги!

— Ой! — стараюсь говорить как можно небрежнее. — В общем! Не порть мне историю! Когда мне было пятнадцать лет я очень влюбилась! Все это знают, его звали мистер Ли, и он был прекрасен. Я не видела его лица, только профиль. А ещё слышала голос. Он говорил прекрасные вещи, что самое главное для него жена и все такое. Он так красиво говорил, что я просто сходу отдала ему своё сердце. Я любила его всегда, — выражение лица мистера Ли меняется просто на глазах. — Так вот! Этот мистер Ли — ты! — в голове история была длинною в жизнь, а на деле две строчки.