Страница 12 из 156
— И что мне делать? — хмурясь, произнес послушник.
— Мы применим ту технику, которой меня учили в ордене, — нехотя произнес Снек.
— Это тайная техника?
— Нет. Она не тайная, но официально церковь считает ее… нежелательной.
Снек передал в руку парня прут и произнес:
— Суть ее проста. Ты берешь любой металлический предмет и, сосредоточившись, начинаешь читать молитву. Тебе надо, чтобы пруток нагрелся или начал светиться.
— А какую молитву?
— Любую. Тут главное, чтобы ты ее знал на зубок. А затем ты должен положить этот пруток в другую руку и почувствовать силу этого металла. Для внутреннего света эта будет уже немного другая сила. Да, свет, но он чужой. Он будет отталкивать эту силу, и ты почувствуешь это сопротивление.
— Свет не примет свет? — назумрисля Ари.
— Да, но… Это будет всего пару мгновений, а затем твой свет, скорее всего, признает или поглотит эту силу, — Снек вздохнул и потёр виски. — Самым идеальным считается использование чужой силы, но у нас, кроме света, никакой силы нет…
Тут клирик замер, нахмурился, оглянулся назад, и пробежался глазами по окружающей обстановке покоев мага. Его взгляд остановился на полке, где располагались оставленные погибшим магом артефакты.
— У меня есть идея, — произнес он.
Мужчина поднялся из-за стола и взял в руки небольшой стеклянный диск с витиеватыми надписями по кругу.
— Вот что… — произнес Снек, положив на стол артефакт. — Это обычный природный артефакт. Очень затратный, но, судя по тому количеству камней силы, что я нашел — местный маг недостатка силы не имел.
— И что мне с ним делать? — спросил послушник.
— Тоже самое, что я тебе говорил. Только теперь тебе не надо наполнять его силой. Положи на него руку.
Парень положил и взглянул на наставника.
— Что чувствуешь?
— Ничего. Холодный.
Снек нахмурился и сам прикоснулся к погодному артефакту. Его брови поползли к переносице.
— Нет, полный…
— Я ничего не чувствую, — повторил парень.
Клирик встал и, пройдя из стороны в сторону, снова уселся на место.
— Хорошо. Тогда попробуй прочитать молитву. Только руки на него положи.
Ари положил руки на артефакт и произнес:
— Именем Единого и волей его… — произнес он заученные строчки и тут же споткнулся.
На мгновение его пальцы слегка подсветились, а он четко почувствовал, у пальцев онемели кончики. Парень оторвал руку от артефакта и принялся растирать пальцы.
— Только пальцы? — хмыкнул Снек.
— Словно холодом отморозило, — недовольно произнес парень.
— У каждого по-разному, но обычно онемение идет намного выше, — пояснил наставник. — Это происходит из-за отражения силы от чужого источника. Попробуй еще раз, но теперь четко отслеживай свои ощущения. Ты должен почувствовать, где и как отражается твоя сила.
Парень сглотнул и нехотя прикоснулся к артефакту. В этот раз он успел прочитать две строчки и одернул руку, которая повисла плетью.
— Рука… — взволновано произнес он и уставился на учителя.
— Это из-за резонанса в твоем теле, — с кривой улыбкой произнёс клирик. — Чем больше сила в твоем теле, тем сильнее она будет бить по твоему же телу. Онемение сейчас пройдет, а ты должен четко чувствовать, где и как откликается твоя сила перед онемением. Именно чувствовать, а не стараться закончить молитву.
— Зачем… Зачем вообще это всё? — спросил Ари, растирая руку, которая начала с трудом двигаться. — Я ведь могу свет дарить и без этого всего!
— Можешь, но тогда не будешь отличаться от обычного клирика, коих в храмах хватает, — кивнул Снек. — Те тоже, кроме молитвы, ничего не могут.
Ари насупился и спросил:
— А что вы такое можете, что ни один клирик не повторит?
Клирик молча поднял руку и показал ладонь, на которой появился светящийся белоснежный огонек. Этот огонек за несколько секунд вытянулся и превратился в белоснежный меч, рукоять которого оказалась на ладони наставника. Спустя пару секунд оружие поплыло и превратилось в светящийся диск, который слегка изогнулся и превратился в щит.
— Свет может стать предметом. Он может лечить, может разогнать тьму в мертвом теле. Свет в своих свойствах уникален… как и тьма. — произнес Снек, постепенно втягивая свет обратно в ладонь. — Только церковь в большинстве случаев применяет его в… сыром виде. Через молитвы. Наш орден занимается… немного другим подходом. Мы используем его в прикладном понимании. Так, как поступают маги.
— Получается Янтарный орден — это орден магов света? — спросил послушник, не сводя взгляда с небольшой искорки на ладони наставника.
— По сути — да, — кивнул Снек. — И ты не представляешь, насколько сильно отличаются наши подходы от обычных клириков церкви. Нам не всегда нужна молитва… Я бы даже сказал, что мы это делаем больше по привычке.
— А то, что ты говорил про свет? Мол, если свет творит зло, то…
— Он меняет цвет, — кивнул клирик. — Это правда. И мы не исключение.
Ари взглянул на погодный артефакт и, сглотнув, спросил:
— Что мне делать, когда я смогу почувствовать силу?
— Учись вливать свет настолько слабо, чтобы все отражение света заканчивалось покалыванием кончиков пальцев. Когда у тебя получится, то…
В этот момент скрипнула дверь, и в нее заглянула миловидная женщина. Она остановила свой взгляд на Снеке и приподняла одну бровь.
— … То мы с тобой продолжим уже с другим упражнением, — быстро свернул разговор наставник и поднялся. — Гош уже нализался, а значит, с тренировками у тебя сегодня передышка. Думаю, тебе стоит посвятить сегодняшний день… изучению света внутри себя.
— А…
— Сначала почувствуй силу, постарайся ее обуздать, а остальное уже потом, — отрезал Снек и направился к двери, бросив на ходу: — Я не надолго…
— Уверен? — с ухмылкой спросила девушка, выпрямив плечи и продемонстрировав высокую грудь, которую обтягивало платье.
— Нельзя ни в чем быть уверенным, — расплылся в улыбке клирик, подойдя к женщине. — Но мы что-нибудь обязательно придумаем.
Ари, оставшийся в комнате один, вздохнул, уловив из коридора сдавленное женское хихиканье.
— Мы же тут только второй день, — произнес он и встряхнул руками. — Когда он…
Парень мотнул головой, прогоняя ненужные вопросы, и положил руку на артефакт.
— Так, — произнес он и, сглотнув, попытался прочитать первую строчку молитвы. — Именем Единого и волей Его…
Гош держался за косяк и всеми силами старался не упасть.
— Что за пойло такое, — пробормотал он и медленно, неуверенно начал переставлять ноги. — Вроде, вино неплохое, но, прости Единый, так меня не развозило давненько…
Перебирая руками и ногами по стене, он добрался до выхода из здания.
— Главное мордой в грязь не войти, — произнёс паладин и сплюнул.
Он сделал несколько шагов вперед и с заметным опасением отпустил ручку двери. Секунда, вторая…
— М-м-м-мать!
Паладина мотнуло, и он ухватился за столб крыльца.
— Крепленая пакость… — просипел под нос Гош, обнимая столб. — Что за дрянь такая?..
Он поднял взгляд и осмотрелся.
На него смотрело несколько женщин, в взгляде которых читалось отвращение, пара мужчин, одетых в кожаную броню, смотрели осудительно.
— Как-то некрасиво вышло, — пробубнил он и сполз на крыльцо.
Усевшись на ступеньках, он устало вздохнул.
— Дядя, ты заболел? — раздался детский голос сзади.
Паладин повернул голову и обнаружил перед собой парнишку лет пяти в драной рубахе. Глаза голубые, а на голове копна соломенных волос.
— Заболел?… Да, я немного… Заболел.
— Тебе надо зеленушки белой поесть, — авторитетно заявил ребенок. — У тебя, наверное, жар.
— Нет у меня жара, — покачал головой Гош. — У меня что-то внутри сломалось.
— Да? Это как? — нахмурился ребенок, тщательно изображая взрослое выражение лица.
— А вот так. Раньше пил вино, и на душе у меня становилось хорошо и весело, — заплетающимся языком произнес воин. — А сейчас пью и не весело мне. И не хорошо. Мутит только, и ноги не слушаются.