Костяной Скульптор 7

Глава 213

— Ну что, вкусно? — я погладил кроваво-алые волосы.

В ответ раздалось несвязное мычание-урчание, словно от огромной кошки. Несмотря на то, что за последнее время одержимость Лиры кровью немного уменьшилась, что означало полную и окончательную стабилизацию её сущности вампирессы, во время «еды» она всё ещё с трудом могла сохранять ясность рассудка. Не то, чтобы меня это как-то раздражало, скорее наоборот. В такие моменты святая дева эльфов нравилась мне больше всего, так как становилась максимально послушной, как настоящий домашний питомец. В обычное же время, хотя мне и удалось добиться от неё подчинения, я всё ещё нет-нет, да видел вспыхивавшие в её глазах искорки непокорности.

Хотя на самом деле это было уже не так важно. Может быть жажда Лиры и стала меньше, но вот сила ломки, что наступала без регулярных кормёжек, наоборот, увеличилась. Хотя она больше не пыталась наброситься на меня и впиться в руку, плечо или шею, без меня и моей крови прожить ей уже было невозможно. И рано или поздно даже те последние очаги сопротивления, что в ней оставались, исчезнут, как когда-то исчезли в Агнес.

С нашей победы над Дарихоном прошло около трёх месяцев. И теперь Лира была единственной Живой Крепостью в отряде, даже мелкая Миаса с моей помощью уже поднялась до Правителя. Причина имела ту же природу, что и все другие сложности, связанные с ней: святая сила в душе эльфийки сопротивлялась вливанию энергии с помощью Делегирования. Малейшие следы тёмного пламени в энергии, что я ей передавал, вызывали мгновенную реакцию отторжения, сопровождающуюся настоящей агонией. Однако, как ни странно, кровь, пропитанная чёрным огнём, была для Лиры вкуснейшим деликатесом и лучшим источником сил, на котором она и поднялась до текущего уровня. Мы с библиотекарем могли придумать только одно объяснение: дело было в процессе «переваривания» крови. С учётом того, что в телах обычных вампиров энергия жизни из крови их жертв сама собой превращалась в подпитывавшую их энергию смерти, такой вариант не казался таким уж и невероятным.

С другой стороны, это могло быть и к лучшему. Не знаю уж из-за чего точно, из-за того, что она увеличивала силу «своим» способом или же из-за святой души, но гипноз Лиры на средней стадии Живой Крепости был сильнее чем у Миасы на начальной стадии Правителя. И это при том что у истинных вампиров гипнотические способности в целом были куда мощнее чем у обычных кровососов. Пока что, с учётом разницы более чем в ранг, на меня она влиять не могла, но Найс со своей начальной стадией уже поддавался на её чары без особых проблем. Так что было вполне вероятно, что на её ранней стадии Правителя уже даже я не смогу устоять против гипноза святой вампирессы. А значит до тех пор мне было бы неплохо окончательно её приручить, чтобы у неё даже мыслей о бунте не возникло.

Впрочем, это всё ещё было делом будущего. Сейчас у нас была куда более важная и более актуальная проблема. И тот факт, что мы её себе на голову создали сами, не слишком-то помогал. Вернее, только собирались создать. Ещё когда я думал о том, как вылечить Сиору, мне в голову пришёл вопрос: «а где живут Воплощения?» Вариантов, на самом деле, было немало. Карманное пространство, какая-нибудь отдалённая пустошь или гора, защищённая барьерами и фильтрами восприятия, простой человеческий город, где можно спрятаться и жить обычной жизнью как смертный, императорский дворец, морское дно… с учётом прошедших пятнадцати тысяч лет я бы не удивился, если бы они как-то умудрились создать своё отдельное измерение.

Но, вне зависимости от того, за каким из вариантом стояла правда, неизменно было одно: Воплощения не могли жить одни. Сто пятьдесят веков — колоссальный срок. Даже для вечных существ такие сроки должны быть невероятно долгими. Провести их в полном одиночестве… сомневаюсь, что даже у нежити хватило бы на такое психических сил. Да, они общались друг с другом, наблюдали за приключениями прошлых сосудов Короля словно зрители в театре. Но, опять же, видеть одни и те же лица столько лет? Сомневаюсь. У Воплощений должны были быть по крайней мере слуги, у тех, что жив — возможно гаремы, да в любом случае какие-нибудь связи в «смертном» мире. Захочет, к примеру, Воплощение какой-нибудь редкий деликатес. Не будет же оно само его искать. Очевидно пошлёт кого-нибудь за вкусняшкой.

А это означало, что должны были существовать ниточки, ведущие к Воплощениям. И на протяжении более чем двух месяцев мы, ну, по большей части Веск, искали эти ниточки по всему миру крови. И сегодня, если всё пойдёт гладко, в моих руках будет уже не просто ниточка, а настоящий канат.

Я уже знал довольно много о нашей цели. Воплощение нечисти, высший орк, вероятно тот самый, которого я когда-то увидел в видении Лени. Тогда он вместе с Реем противостоял Азере — одной из ближайших приближённых Короля. До битвы тогда, правда, не дошло, но это и не было так важно. Я знал его вид, знал его имя — Гругур, знал, что он был одним из последних вознёсшихся во времена войны Короля, знал даже его аспект — примерно схожий с аспектом войны Рагока, аспект бойни. Единственное, чего я пока не знал — это место, где он жил. И выяснить это я собирался в ближайшие минуты.

Руины древнего замка, снаружи, благодаря маскировке Веска выглядевшие всё такими же заброшенными и порушенными, мы обжили и неплохо обустроили. До дворца какого-нибудь короля или императора, конечно, не дотягивало, но Буль, соответствуя своему амплуа дворецкого, обеспечил нам всем впечатляющие комфорт и удобство. Он даже умудрился соорудить несколько кроватей и нащипать птичьего пуха для одеял и подушек. Но на самом деле это были мелочи. Наибольшая работа была проделана по восстановлению главных залов замка и сейчас как раз в один из таких Веск притащил свою находку.

Как я и предполагал, Воплощениям не были чужды слабости смертных. Гругур, правда, не был гурманом и не имел тысячного гарема красавиц, но вместо этого он был самым настоящим наркоманом. Чем больше была сила тела, тем сложнее было ощутить эффекты алкоголя и разного рода галлюциногенов. Чтобы маги тоже могли ощутить радость опьянения, были созданы настойки жизни — особый алкоголь, настаиваемый не на винограде и злаках, а на вытяжках из телесных жидкостей монстров. Однако даже настойки уровня Живой Крепости были чрезвычайно редки. Не учитывая то, что для них нужны были монстры минимум уровня Воителя, для приготовления настойки нужно было соблюсти точную рецептуру, иначе результат мог оказаться отвратительным на вкус, всё-таки потроха монстров имели, мягко говоря, не лучший аромат. Настойки жизни уровня Воплощения найти, вероятно, было сложнее, чем самих Воплощений.

И с разного рода наркотиками всё было ещё сложнее. Их готовили из также из монстров, но тут в дело шли уже не потроха, а яд. И, понятное дело, найти нужных ядовитых тварей было куда сложнее. Небольшим утешением было то, что не обязательно нужен был яд очень сильных монстров, с помощью особых методов можно было сконцентрировать даже сравнительно слабый яд до страшной эффективности. Но для наркотиков, что подействовали бы на Воплощение всё равно нужна была основа минимум ранга Живой Крепости.

За два месяца поисков Веск сумел отыскать одного из трёх специалистов в мире крови, что занимался производством подобной отравы. Его звали Сашраш, он был Живой Крепостью алым ловцом — представителем редкого вида арахнидов, насекомоподобной нечисти. Его яд не был галлюциногеном, но имел мощнейший эффект паралича, что позволяло ему ловить и удерживать в плену других ядовитых существ. Из них Сашраш и получал яд, необходимый для производства наркотиков. И Гругур был постоянным клиентом Сашраша уже не первый век, обеспечивая арахнида бо́льшим доходом, чем все остальные покупатели вместе взятые. Впрочем, этих «остальных» тоже нельзя было сбрасывать со счетов, так как в их число входило даже несколько Правителей. Сашраш, несмотря на не самую великую силу, был крайне влиятельным существом в мире крови.