Костяной Скульптор 7

Глава 197

Для того, чтобы перенести и запечатать душу бывшей эльфийской святой в новом теле, мне для начала, нужно было само тело. И тут было два варианта развития событий. Первый: я мог соорудить вместилище с помощью способности Изменения. Буквально отпочковать от себя совершенно новое, хоть и лишённое жизни тело. Галаста за последние годы успела поднатореть в использовании способности Зависти достаточно, чтобы это стало возможным. Однако была большая проблема: моя плоть прошла крещение в чёрном пламени, отпечатавшем в каждой моей клеточке силу запретных энергий. И как бы я ни старался, даже с помощью Пожирания и Лиората мне бы вряд ли удалось идеально очистить созданное тело от своей энергии.

И мне такой расклад не нравился по двум причинам. Во-первых, я не знал, как поведёт себя душа, изначально неразрывно связанная со святой магией, пусть и эльфийской, попав в тело, наполненное запретными энергиями. Я не исключал вероятности того, что даже при успешном переселении Лира умрёт, так и не придя в сознание. И во-вторых, мне в принципе не хотелось, чтобы в теле эльфийской святой находилась даже самая крошечная искорка чёрного пламени. Потому что именно в чистой и незапятнанной ауре и состояла для меня немалая доля того влечения, что я испытывал по отношению к Лире. Будь на её месте Агнес — я бы даже задумываться особо не стал. Воительнице чёрное пламя пошло бы только на пользу, как для увеличения боевого потенциала, так и для продления и увеличения удовольствия наших ночных забав. Но эльфийскую святую я хотел получить обратно такой же непорочной и… святой, да, без каламбура тут не обойтись.

Так что вариант с использованием Изменения для создания нового тела я решил отложить на крайний случай, если второй способ окажется невозможным. Заключался же он в использовании уже готового сосуда для души Лиры и был одновременно и проще, и сложнее первого. Проще — потому что мне не нужно было волноваться о том, что я могу что-то испортить и, к примеру, неправильно выстроить каркас души — энергетическую конструкцию, благодаря которой эфемерная и нематериальная душа могла удерживаться внутри мирских плоти и крови. А сложнее, потому что для успешного исполнения задумки в том виде, в котором я её видел, мне нужно было найти в мире нежити живую эльфийку.

Эльфы, хоть и не были людьми, не принадлежали к расе монстров, как и гномы, орки, феи и прочие разумные расы. Так что в мирах монстров они сами по себе появиться не могли. Если где-то помимо человеческого континента и появлялись остроухие, то они, как и, собственно, люди, были потомками захваченных в плен рабов. Однако следовало помнить, что и в древние времена, когда ещё не произошла Война Короля и континенты активно воевали друг с другом, эльфы были сравнительно малочисленным народом. Из-за очень долгой жизни и крайне малого шанса на беременность у их женщин, остроухая раса предпочитала затворнический образ жизни, не покидая своих анклавов без необходимости. Даже в лучшие времена на каждого эльфа приходилась как минимум сотня-другая людей, и это по самым оптимистичным подсчётам. Если же быть рационалистом, то даже отношение в один к тысяче не казалось чем-то удивительным.

То есть, грубо говоря, лишь десятая доля процента всех угнанных монстрами из человеческого мира рабов были эльфами. А потом стоило вспомнить ещё и то, что из-за их почти поголовной красоты эльфы и эльфийки куда чаще отправлялись в бордели и в «частные коллекции», вновь вспомнить о малой репродуктивной способности и крайне долгой беременности, а также том, что благодаря силе энергии крови нечисть могла заводить потомство и с представителями разумных рас, в результате чего на свет рождались полукровки, меня в данном случае мало интересовавшие. И в результате выходило, что даже в таком большом и популярном у немёртвых Живом квартале найти хотя бы одну эльфийку было примерно также сложно, как отыскать слона в пустыне.

Сдаваться, однако, я не собирался, да и торопиться мне теперь, после достижения ранга Правителя, было некуда. К тому же я уже давно выяснил, где в Живом квартале города Беспокойного Погоста можно было отыскать самых экзотических и редких рабов. Да, этому не стоило удивляться. Если даже в человеческом мире рабство, хоть и порицалось, всё же много где ещё оставалось вполне легальным бизнесом, то про континенты монстров и говорить не стоило. Не важно: нежить, нечисть, демоны или тёмные твари — при всех своих различиях они сходились в том, что чтили закон джунглей, где слабый — лишь пища сильного, куда больше «цивилизованных» людей. И рабство было вполне естественной частью этого закона. Не смог сопротивляться и получил клеймо и ошейник? Сам виноват.

Так что рабский рынок в Живом квартале был, и не один, а целых три. Впрочем, два других, на которых продавались боевые рабы, меня мало интересовали. Найти там эльфийку было, конечно, не невозможно, но это точно стало бы настоящим чудом, тогда как на третьем, самом дорогом и элитном рынке, где помимо прочего на продажу выставлялись и рабы для «бытовых нужд», вероятность была куда выше. К сожалению, до сих пор мне не везло. Я уже несколько раз отправлялся туда и обыскивал рынок вдоль и поперёк, но нужного мне товара не было. Всё остальное было: люди, суккубы, минотаврихи и львицы-оборотни, такой когда-то была Лаэна, морфеи — редчайшие тёмные твари, способные насылать невероятно правдоподобные и красочные сновидения, в которых спящий мог стать императором мира и владельцем миллионного гарема из самых прекрасных наложниц — пожалуйста. А вот одной-единственной эльфийки, даже самой завалящей, не находилось. Мне было бы даже всё равно, будь она старой, сморщенной как изюм, без рук, груди и зубов — с помощью Пожирания я мог напитать её тело энергией и восстановить любые травмы. Но не было даже такого.

Однако, как говорится, кто ищет, тот всегда найдёт. Может быть это было простым совпадением, а может быть поднятие ранга временно заставило удачу повернуться ко мне лицом, но на следующий день после возвращения из Заброшенных земель я, в компании Агнес в очередной раз отправившись на рабский рынок, буквально через пять минут после появления услышал среди гомона толпы столь вожделенное слово: «Эльф». Кричал зазывала, стоявший у одного из самых, если не самого дорогого магазина рабов на рынке, «Лавочки старого Мо».

Хотя такое название подошло бы скорее какому-нибудь аптекарскому магазинчику, «Лавочка» была очень большим и, насколько я успел узнать, очень старым и известным магазином рабов. Сюда для пополнения своих коллекций приезжали из соседних городов, а иногда даже из других стран, и не просто так. Может быть на этом рынке были магазины, где продавались более дорогие, более качественные, более сильные рабы, но совершенно точно никто не мог соперничать с «Лавочкой», когда речь заходила об экзотике. Семьдесят, если не больше, процентов всех самых необычных и редких видов рабов я видел именно здесь. И это было не слишком удивительно, если знать, кто был хозяином «Лавочки». Как и «Приют адской страсти», это место находилось под управлением обосновавшегося в мире нежити клана немёртвых. С той только разницей, что в данном случае это была нечисть. Чёрные удильщики, похожие на крайне уродливых русалок монстры, обладали крайне редкой и полезной способностью гипноза, устоять перед которым за редким исключением не могли ни демоны, ни нежить, ни тёмные твари. Для них поимка рабов была если не призванием, то по крайней мере крайне подходящим родом деятельности, в котором клан старого Мо за несколько поколений неплохо поднаторел. На самом деле «Лавочка» города Беспокойного Погоста была лишь одним из филиалов большой сети клана чёрных удильщиков, база которой находилась аж в мире нечисти, а подобные филиалы можно было найти и в мире демонов, и на тёмном континенте. Так что ничего удивительного, что в «Лавочке» можно было найти самый разнообразный товар. И сегодня наконец-то у них появилось то, что я так долго искал.