На краю бездны

— Ванюш, я ничего не понимаю. Если я тебе настолько дорога, что ты готов все бросить ради меня, то почему мы еще не женаты и не уехали отсюда? — прошептала я, так и не притронувшись к еде.

Тарасов тяжело вздохнул и посмотрел на меня исподлобья.

— Тигрица моя, я же уже тебе тысячу раз говорил, что опасно создавать семью. Мой отец начал этот бизнес… И что в итоге? Конкуренты напали на нашу семью. В тот день погибли все мои родные. Батя заслонил от пули Виктора, а сам погиб. Враги не пощадили даже мою мать и бабушку. Я остался жив только потому, что находился в летнем лагере. Если бы был дома, то и меня бы прикончили. Мы с Виктором всю жизнь прикрываем спины друг друга, и я его не брошу без крайней нужды. Он — все, что осталось у меня от семьи. Поэтому, уверяю тебя, Громов не станет отнимать у меня ту, которую люблю всей душой.

— Ты не берешь во внимание тот факт, что он тоже любит меня, — сухо проговорила я.

Как об стену горох! Ваня никогда не бросит Громова.

— Раньше меня это волновало, а сейчас нет. За пять лет ты в его сторону ни разу не посмотрела. Так что он в курсе, что твое сердце занято. Он не будет бороться за тебя, ведь какой смысл? Ты же все равно не ответишь ему взаимностью. Зачем ему терять нас обоих? Вот он и научился жить со своими безответными чувствами.

— Ясно, — ответила с холодом, ковыряя вилкой в салате.

— А теперь ты ответь мне на вопрос, почему вдруг решила затеять этот разговор? Ведь пять лет делали вид, что Виктора в нашей жизни нет. Почему именно сейчас ты заговорила о ваших с ним отношениях? — настороженно спросил Ваня.

— Он проявляет ко мне интерес, я побоялась, что зверь сорвется с цепи, а ты не в курсе, что нас связывало… Боялась, что посчитаешь, будто бы предала тебя, ведь ты прав, если Виктор захочет, он получит меня против воли. У меня не хватит сил дать ему отпор.

У Тарасова вилка выпала из рук. Любимый моргать перестал.

— Что значит, он проявляет интерес? — прорычал зловеще, а я судорожно сглотнула.

— Пока по мелочи… Поцеловать хотел, — пожала я плечами, изображая безразличие, хотя внутри сердце грохотало, оглушая ударами.

— Фух… Ты меня напугала. На его месте я бы тоже хотел урвать хоть крупицу. Я его понимаю… Не просто любить всю жизнь одну женщину, которая не только не ответила взаимностью, но и принадлежит единственному близкому родственнику. Яночка, если ему удастся застать тебя врасплох и поцеловать, я ему врежу по-мужски, чтобы одумался и не забывал, что ты со мной, но из-за поцелуя я не брошу Виктора, пойми меня.

Я надула губы и насупилась. Я его прекрасно понимала. Делать выбор между любимой девушкой и единственным родственником очень сложно, ведь каждый дорог по-своему. Осознавала, что Ваня хотел жить с нами в мире. Вот только я уже мысленно строила коварный план, как утащить Тарасова из логова. Всего-то нужно спровоцировать Виктора, чтобы он попытался не просто поцеловать меня… От этих мыслей замутило. Зажала рот ладошкой и, вскочив, умчалась в туалет.

Хорошо, что ничего съесть не успела. Меня вывернуло наизнанку. Подошла к раковине, плеснула немного воды в лицо, благо тушь водостойкая и косметикой практически не пользовалась. Уперлась руками в раковину и тяжело дышала. Набрала в ладонь воды и сделала два глотка, но тошнота не прошла. В отражении на меня смотрела бледная, замученная девушка, с нездоровым блеском в глазах. Набрав больше воздуха в легкие, вышла из туалета и чуть не сбила с ног Ванечку.

— Тебе плохо? — взволновано проговорил он. — Ты когда в последний раз ела?

— Не помню, — призналась я. — Просто устала. День выдался насыщенный. Хочу домой.

— Не помнит она, — передразнил Ваня, он злился.

Подхватил меня под руку и потащил к столику.

— Значит так, пока все не съешь, домой не попадешь, — заявил, одарив меня грозным взглядом. — Ты с голоду хочешь умереть?

— И не зачем так орать, — хмыкнула я. — Сейчас поем.

Попробовала салат, к счастью, он оказался очень вкусным, и я с удовольствием съела всю порцию, а потом еще заказала себе чай с кусочком пирога. Ваня заметно расслабился.

— Ванюш, погуляем по парку? — поинтересовалась я, поймав взгляд любимых карих глаз.

— Малыш, уже поздно, тебе давно пора отдыхать, да и мне тоже. Это у тебя завтра выходной, а мне снова в сервис ехать, — вздохнул Тарасов.

Я жалобно посмотрела на Ваню и поджала губы, на что он закатил глаза и тяжело вздохнул.

— Ладно, погуляем полчаса, а потом домой, — строго ответил он, а я улыбнулась, радуясь, что он снова мне уступил. И как я могла усомниться в его чувствах?

Расплатившись, мы вышли из ресторана. Я взяла Ваню под руку, и мы двинулись в противоположную сторону от машины. Ночью парк превращался в сказочное место. Тишина… Слышался лишь шелест листьев на ветру. Пахло зеленью и сырой землей, а после дождя особенно сильно ощущался запах листвы. Прижалась к любимому, ощутив себя самой счастливой на свете. Шли по брусчатке, с двух сторон от нас возвышались могучие деревья, всюду работали фонтаны. Ночью они подсвечивались разноцветными лампочками, отчего вода приобретала все цвета радуги.

— Вань, а ты помнишь родителей? — поинтересовалась я, а он напрягся.

— Конечно, помню, мне было двенадцать, когда их не стало, — прошептал он.

— Мои вот живы, но у меня всегда создавалось ощущение, что я давно уже сирота, — призналась я, встретив понимающий взгляд Вани.

Любимый остановился и притянул меня к себе. Осторожно убрал мои волосы с лица и пальцем провел по губам, вызвав волну дрожи в моем теле.

— В этом мы похожи. Ты, как никто другой, знаешь, что сложно расти без родителей, когда приходится полагаться только на себя, — нежно проговорил он и потянулся к моим губам.

Я как оголодавший зверь поддалась навстречу и впилась в его рот. Ваня то покусывал мои губы, то проникал языком внутрь, сплетаясь с моим. Сладкий… Горячий… Напористый… Страстный… У меня крышу сносило от его поцелуев.

— Тигрица моя, давай договоримся, если в твоей прекрасной головке снова возникнут сомнения, ты сразу говоришь мне, что тебя беспокоит и мы вместе… Яна, слышишь? Вместе разберемся с твоими страхами. Я люблю тебя. Ты моя жена, не важно, что нет штампа, это всего лишь формальность. Главное, что мы вместе, и я не хочу тебя потерять. И еще… Ты обязательно возобновишь лечение. Поняла? У меня теперь сердце не на месте из-за твоих приступов, — проговорил Ваня, держа ладонями мои щеки, смотря в глубину души. Плавя, прожигая насквозь.

От его взгляда я чуть не застонала. Боже! Мне казалось, что я растворилась в этом мужчине. Когда всю жизнь ничего хорошего не видишь от людей, невольно перестаешь верить в добро и сказки. Меня так и не покидало опасение, что стоит расслабиться и начать радоваться жизни, как обязательно произойдет что-нибудь плохое.

— Я люблю тебя… Ванечка… Господи, только не предавай меня никогда. Ты не понимаешь, насколько я зависима от твоего тепла. Если мы расстанемся, меня это уничтожит, сломает окончательно. Я не смогу больше никому довериться, — прошептала с отчаянием, цепляясь за него пальцами, боясь, что мое счастье лопнет как мыльный пузырь.

— Глупышка моя, разве я тебе хоть раз давал повод усомниться в своих чувствах? — прошептал любимый, крепко прижав меня к своей твердой груди.

Я отрицательно замотала головой. Он действительно ни разу меня не обижал, не предавал, однако были у него свои тайны.

— Почему ты от меня скрывал то, что не просто разбираешь тачки, но еще везде ставишь свои подписи, о том, что с Виктором вы партнеры? — насторожилась я, а Ваня тяжело вздохнул.

— Яночка, во-первых, это в целях твоей же безопасности. Помнишь такую поговорку: меньше знаешь, крепче спишь? Во-вторых, ты общаешься с братом, а учитывая, что он у тебя майор, не хотел, чтобы Романов случайно узнал что-то полезное для себя. Я понимаю, что он твой родственник и никогда не запрещал тебе с ним общаться, но все же лучше от греха подальше, если ты и дальше останешься в неведении, чем мы с Виктором занимаемся. Могу только поклясться тебе, что мы никого не убиваем и не калечим. Да, воруем, да, занимаемся поставками нелегальных вещей, наркотиков и краденых деталей. Но кто в нашем мире не ворует? Все прикрываются легальным бизнесом. Везде взятки берут. Дал круглую сумму и становишься невидимкой перед законом. Закрывают глаза на многое, так было и так будет всегда, к сожалению. Такова изнанка нашего мира. Один только твой Артем упертый как баран. Борец за справедливость, мать его! Бесит, слов нет. Это сейчас он такой правильный, посмотрим, каким станет потом, когда придется выбор делать: закон или семья. Да любой нормальный человек в первую очередь о семье беспокоиться будет. Так что рано или поздно и он одной ногой увязнет во тьме. Вот увидишь.