Пообещай мне любовь

1

Алан

Судя по грохочущему пульсу в висках, Алан решил, что кто-то пытается использовать его череп для игры на барабанах.

Дерьмо.

Какого черта он столько выпил?

И, похоже, не только выпил.

Открыв один глаз, он прищурился из-за яркого света, попадая взглядом на спящую девичью фигуру.

Девушка рядом с ним сонно сопела, ее рыжие волосы рассыпались по подушке, защекотав его щеку. Алан стряхнул с себя ее пряди и сел, гадая все ещё туманным разумом, какого хрена она делала в его постели?

— Ну наконец-то, — проворчала девушка. — Ты занял всю кровать.

Она нагло раскинулась на кровати, даже не открывая глаз. Алан встал и сорвал с нее одеяло, что почти оказало на нее эффект выплеснувшейся в лицо ледяной воды.

— Эй! — девушка в мгновенье подскочила, вытаращив уже знакомые ему зелёные глаза.

— Какого черта ты здесь делаешь, Ханна?

Ханна фыркнула и оттолкнула его, вырвав край одеяла.

— В следующий раз, когда ты напьешься до задницы, я оставлю тебя прямо в этом противном клубе на растерзание душных охотниц, — она обиженно отбросила одеяло, блеснув фигурой в облегающем комбинезоне. Полностью одета. Тогда как на нем были только штаны. Хм. — Вообще-то, я ожидала, как минимум, благодарности.

— Разве я тебя не отблагодарил ночью?

— Ещё раз мне подобное скажешь, и я тебя ударю.

Алан усмехнулся подобному заявлению.

— Ты в любом случае не в моем вкусе, — напомнил он, будучи полностью спокойным в этом отношении. Потому что она для него как младшая сестра, а ей нравились исключительно девочки.

— А кто в твоём вкусе? — Ханна стрельнула взглядом к фоторамке на тумбе с изображением счастливой светловолосой девушки и взяла ее в руки, дразняще царапнув край фотографии наманикюренным ногтем. — Милые замужние блондинки?

Алан сжал челюсть и вырвал из рук девушки рамку под ее заливистый смех, положив обратно фотографией вниз. Подцепив с пола валяющийся женский жакет, он метко бросил в неё. Она на лету поймала свой жакет, даже не скрывая широкую издевательскую улыбку в ответ на его убийственный взгляд.

Эта чертовка знала, на что давить. И умело пользовалась этим.

— Брось, Алан, — девушка просунула руки в рукава и передёрнула плечами, встряхнув рыжими волосами. — Тебе не кажется, что это ненормально, хранить фотографию чужой женщины?

Алан красноречиво захлопнул ящик тумбы, в который только что была отправлена фоторамка, и повернулся к ней.

— Такси сама вызовешь или тебе помочь?

— Хам, — Ханна безобидно хмыкнула и подцепила ремешок своей сумочки. — Даже не знаю, как ты найдешь себе девушку с таким отвратительным характером, — посмотревшись в маленькое зеркальце, она защелкнула его и бросила в сумочку, закинув ее на плечо. — Не провожай.

Алан молча проследил за ней взглядом, и только когда звук каблуков исчез за хлопком двери, отмер, осознавая, что остался один.

Повернувшись обратно, он схватился костяшками за край ящика и вытянул рамку, впиваясь взглядом в такое знакомое женское лицо.

Сандра.

Голубые глаза, светлые волосы и милая улыбка. Улыбка, предназначенная не ему.

Тебе не кажется, что это ненормально, хранить фотографию чужой женщины? — в памяти всплыл голос Ханны.

— Да чтоб тебя! — он зло бросил фоторамку обратно и сердито захлопнул ящик тумбочки, в внезапном выбросе адреналина ища путь в ванную.

Ему просто нужно успокоиться. Переключиться. Найти очередное временное увлечение и нырнуть с головой. Сколько раз он уже это проделывал, значит снова должно помочь. Главное, вовремя притормозить.

Обычно ледяной душ помогал размывать сыпучие пески прошлого, отрезвлял и вносил частицы адекватных коррективов в сознание. Алан был уверен, что и сейчас так произойдет. Но ещё прежде чем он добрался к душевой кабине, его глаза зацепились за отражение в зеркале. Его черные волосы находились в полном беспорядке, как будто от чьих-то рук.

Алан нахмурился и поправил волосы, практически сразу почувствовав болезненное растяжение в спине. Морщась, он коснулся своего плеча и оглянулся, видя четыре маленькие корки в форме полумесяца.

Догадка сложилась быстрее, чем он ожидал.

Женские ногти.

— Какого хрена? — нахмурившись, Алан повернулся спиной к зеркалу и оглянулся через другое плечо, следуя взглядом по всей спине в отражении. Ещё четыре длинные царапины тянулись вдоль его лопаток.

Он напряг память, пытаясь вспомнить, что произошло вчера вечером, вот только его голова была полна тумана. Обычно девушки сами вешались на него и не возражали, когда он ими пользовался, но в этих вопросах он был очень избирателен. Так что, может быть, вчера он просто случайно поцарапался. Убедив себя в таком развитии событий, он отошёл от зеркала, чтобы облегчить утреннюю нужду, но ему понадобилось несколько секунд, чтобы заметить проблему.

Смятый клочок белой простыни.

Бесформенно брошенный на пол, но тем не менее, не скрывающий странные маленькие кляксы. Алан потянулся, приподнимая его, и в этот момент что-то громко лязгнуло вниз, задев плитку. Нахмурившись, он поднял упавшую вещь, различая в нем аккуратный женский кулон в виде золотого сердца.

Кулон, который явно не принадлежал Ханне.

Алан осторожно разомкнул сердце, натыкаясь взглядом на выгравированные внутри инициалы «Э.К.»

Сбитый с толку, он вернул внимание к шелковой простыни, через рекордно короткий срок сообразив, что эти кляксы красного цвета.

Кровь. Не было никаких сомнений, что это была кровь.

Словно струя из садового шланга окатила его, и обрывки пазлов слились воедино. Вспышки. Робкий девичий вздох и ноги, обернутые вокруг его талии. Иссиня-черные волосы. Карие глаза и мягкость губ. Длинный рывок и теснота. Ногти, впивающиеся в его спину. Вскрик.

Алан задержал вдох и широко раскрыл глаза, когда его осенило. Мало того, что он переспал с первой встречной, лишил ее невинности, он понятия не имел, кто это был и хватило ли у него ума использовать защиту.

Дерьмо.

Двойное, тройное, четверное дерьмо!

*****

Массивная мужская ладонь твердо опустилась на стол, привлекая внимание сидящей за ним девушки.

Ее рука с чашкой дымящейся жидкости замерла возле губ на короткий миг, прежде чем зелёные глаза Ханны поднялись вверх, и в них заиграли смешинки.

— И так, выкладывай, — сказал Алан.

Девушка очень медленно отпила свой напиток, и ещё медленней отдалила чашку с блюдечком от губ, спокойно положив ее на стол.

— И тебе привет, Алан, — ответила Ханна.

Алан вздохнул и поднял лицо, осмотрев немноголюдное здание. Раздражающая музыка кричащая писклявыми голосами из колонок в кафе, только усиливала барабанную дробь в его черепе.

Черт, сколько же он выпил накануне вечером?

Алан зажал пальцами переносицу, жалея о том, что отказался от утренней таблетки. Ему нужно закрепить в памяти это чувство на случай, если у него когда-нибудь снова появится мысль напиться.

Больше никакого питья.

Он глубоко вздохнул и, бросив страдальческий взгляд на неутихающую колонку, подвинул стул, садясь напротив Ханны.

— Я думал, ты сказала, что была кем-то вроде моего щита от назойливых девиц вчера вечером? — произнес он.

— Да, так и было.

— И?

— Что "и"?

— Ну, твои слова не совпадают с реальностью.

— Да неужели? — брови Ханны удивлённо взлетели вверх, когда она потянулась вновь за своим напитком. Через секунду до него дошло, что она просто валяет дурака.

— Издеваешься, — констатировал он.

Девушка неопределенно пожала плечами и, потеряв к нему интерес, вновь отхлебнула напиток, дразняще медленно смакуя и неспешно возвращая чашку обратно на блюдце.

Алан наблюдал за ней в течение некоторого времени, прежде чем его терпение лопнуло. Когда дно чашки в очередной раз столкнулось с блюдцем, он потянулся и схватил чашку, отодвинув по столу со звенящим звуком.

— Я серьезно, Ханна. Что произошло этой ночью?