Не одна

– Вам не хорошо? – кто-то обратился к нему с вопросом.

Он повернулся и увидел подростка, стоящего сбоку от него и вглядывающегося в лицо Николаса.

– Нет, всё нормально. Я просто расстроен, – ответил Николас подростку, не поворачиваясь к нему.

До него было не более метра. Это значит, что он находился в опасности прямо здесь и сейчас. Надо, надо ехать в больницу!

Вытерев пот со лба, Николас направился к своему автомобилю. Сев за руль и захлопнув дверь, он с шумом выдохнул, чтобы успокоиться и привести свои мысли в порядок. Закрыв глаза, Николас стал считать. Он думал только о счёте и ни о чём более. Постепенно, Николас более-менее успокоился и уже был способен управлять автомобилем. Вставив ключ в замок зажигания, он запустил двигатель и направился в ближайший Центр тестирования. С суровой решимостью в глазах Николас доехал до места, припарковался на автостоянке и направился к Центру. Уже взявшись за ручку двери, он обратил внимание на объявление, приклеенное к стеклу.

– Ах, чёрт! Забыл! – увидев объявление, Николас вспомнил, что в машине он снял маску и теперь стоит без неё.

Быстро сбегав к своему автомобилю за маской, он вернулся к дверям Центра. Назад пути нет. Глубоко вдохнув, Николас толкнул входную дверь и вошел внутрь.

***

Сквозь пелену темноты были едва уловимы слабые пятна света. Что-то монотонно пикало. Периодически слышался шорох, словно шуршали целлофановым пакетом и одновременно с этим чувствовалось движение воздуха. Иногда были слышны приглушенные голоса. Слов разобрать было нельзя, а голоса были незнакомые. Сверху чувствовалось одеяло, было тепло – двигаться не хотелось, но зато хотелось в туалет. И сильно. Голова болела, и чувствовалось лёгкое головокружение. «Где я?» – подумала Элиз. «Что, я опять была на какой-то вечеринке и перебрала со спиртным?»

Она с трудом разлепила веки, чтобы осмотреться. В полумраке были видны полупрозрачные шторы, судя по всему, из целлофана. Внутри стояли столики с какой-то аппаратурой. С большим трудом поворачивая головой, Элиз стала осматриваться по сторонам. «Капельница?» – удивилась она, увидев, что с боку стоит капельница с трубкой, идущей к ней. «Я отравилась алкоголем?» – осмысление увиденного всё ещё не пришло. «Господи, да я в больнице!» – внезапная догадка молнией блеснула в больной голове Элиз. Она попыталась привстать на кровати, но тело не хотело ей подчиняться. Упрямая, она всё же смогла подняться на локтях.

– Эй! Кто-нибудь тут есть? – позвала она слабым, плохо слушающимся голосом.

Где-то вдали слышались шаги и шуршание. С разных сторон слышалось пиканье, но никто не откликался. Элиз осмотрела свою кровать и возле изголовья увидела пульт на толстом кабеле с кнопкой вызова персонала. Слабой рукой, она дотянулась до пульта и лишь с третьей попытки смогла нажать на красную кнопку вызова достаточно сильно, чтобы замкнуть электрические контакты.

Спустя секунд десять со стороны послышались приближающиеся шаги. Отодвинув штору, к Элиз вошла женщина, полностью облачённая в специальный защитный костюм. Женщина подошла к Элиз и взглянула на показания прибора, что был подключен к ней. Убедившись, что ничего страшного не происходит, женщина взглянула на Элиз.

– Как Вы себя чувствуете?

– Э, – задумалась Элиз, не зная, что ответить, – как-то не очень хорошо. Что со мной случилось? Почему я тут?

– Вы поступили к нам сегодня в бессознательном состоянии.

– Вы мне не поможете встать? Я хочу в туалет ненадолго.

– Вам не стоит сейчас вставать. Ваши ноги не держат Вас, – возразила женщина.

– Но, я хочу в туалет, – настаивала Элиз.

– Не переживайте об этом. Вам одели подгузник.

Эта новость не воодушевила Элиз. Совсем не хотелось делать свои дела в подгузник, как ребёнок или немощный старик.

– Нет-нет, спасибо. Но, так не пойдёт. Помогите мне встать, или я это сделаю сама, – Элиз стала сбрасывать с себя одеяло, чтобы встать.

– Пожалуйста, успокойтесь! – решительно потребовала женщина и схватила Элиз за руки, не давая ей сбросить с себя одеяло.

– Пустите меня! – Элиз была возмущена такой бесцеремонностью и попыталась вырваться из цепких рук женщины. Руки отпустили, женщина отошла в сторону.

Пока Элиз пыталась понять, как отсоединить трубку капельницы от иглы, воткнутой в её вену, в руках женщины появился шприц с какой-то жидкостью. Мгновение, и укол был сделан.

– Ай! – Элиз не ожидала этого, – Что Вы сделали?!

Голова у Элиз вдруг потяжелела, веки стали сами по себе опускаться. Уже не хотелось сопротивляться и вставать с кровати, во что бы то ни стало. Даже надетый подгузник уже не казался чем-то возмутительным. На душе стало спокойно, захотелось лечь и уснуть. Так она и поступила. Темнота накрыла сознание.

***

Были слышны громкие голоса, доносящиеся словно, издали. Голова была тяжёлой и дурной. Мысли путались. Было невыносимо тяжело дышать. Горло горело от сухости, в нём что-то было инородное. Сердце билось, словно пойманная птица. Было жарко.

– Дышите! Дышите! – кто-то кричал над Элиз.

Она с большим трудом приоткрыла глаза и увидела над собой человека в защитном костюме. Чувствовалась нехватка кислорода. С большим трудом и болью Элиз сделала подобие вздоха. Из груди вырвался хрип.

– Отлично! Она очнулась и начинает дышать! – крикнул кому-то человек, стоящий над Элиз.

Не было сил более держать глаза открытыми. Отключившись от внешнего мира, но оставаясь в сознании, Элиз просто старалась дышать. На это уходили все силы. Время тянулось очень медленно. Минута казалась часом. Состояние Элиз было сродни безумию. Лишь тот факт, что её уже не слушались ни руки, ни ноги, останавливал её от того, чтобы вскочить и бежать, куда угодно, от этой боли в лёгких и горле, от всех этих страданий. Неизвестно, сколько прошло времени, но в конце концов Элиз уснула тяжелым сном.

***

Не раз ещё Элиз приходила в себя. Каждый раз это было мучительно. По-прежнему её сопровождали боль в голове, горле и лёгких, сухость во рту и горле и невозможность пошевелиться. Да и мысли часто куда-то ускользали без видимой на то причины. Иногда она не могла вспомнить, где она, и как сюда попала. Иногда и себя не могла вспомнить.

***

Однажды утром Элиз проснулась с каким-то облегчением на душе. Уже достаточно бодро она смогла открыть глаза. Перед ней стоял доктор и медсестра. Оба они не были облачены в защитные костюмы. Листая какие-то бумаги на планшете, доктор внимательно изучал их содержимое.

– Она проснулась, – медсестра обратила его внимание на Элиз.

Доктор оторвал взгляд от бумаг перед ним и взглянул на Элиз.

– Доброе утро! Как Вы себя чувствуете? – спросил он её.

Элиз попыталась улыбнуться и ответить, но у неё не получилось ни первое, ни второе. Лицо очень слабо кривилось, пытаясь изобразить улыбку, а язык вообще отказывался ворочаться. Как итог, лицом она слабо гримасничала, а из горло доносилось слабое мычание. Элиз попыталась объясниться знаками, но руки безвольно лежали вдоль её тела. Вроде и есть руки, вот они, она их чувствовала, но лежали они мёртвым грузом.

– Вы обездвижены, – громко пояснил доктор, – Моргните два раза, если Вы меня слышите и понимаете.

Элиз моргнула два раза.

– Очень хорошо, – прокомментировал доктор и что-то записал в бумаги, – Вы к нам поступили два месяца назад с подозрением на вирус Забытье21. Подозрения подтвердились, и Вы были экстренно переведены в наше карантинное отделение для подобных случаев. Вы меня поняли? – вновь спросил доктор.

Элиз вновь мигнула два раза. В её глазах был ужас.

– Мы за Вас боролись, пока вирус не ушел – поддерживали Ваш организм. К сожалению, как Вы знаете, этот вирус даёт серьёзные осложнения. Первыми отказали ноги – это случилось ещё до того, как Вы поступили к нам. Уже тут, когда Вы были введены в медикаментозную кому, у Вас один раз чуть не отказали лёгкие. Нам пришлось экстренно вмешаться. Когда Вы были переведены из карантинного отделения, мы обнаружили, что Ваши руки, мышцы лица и речевой аппарат тоже перестали Вас слушаться. Всё это последствия перенесённого заболевания. Вы меня понимаете?