Страница 9 из 15
– Биш?
Я сжимаю зубы, чувствуя закипающий внутри меня гнев, и начинаю поднимать штангу.
– Я знаю, что ты на меня злишься.
Я ставлю штангу на подставку.
– Вот тут ты ошибаешься, я ни хрена не сержусь. Я не понимаю, какого черта ты позволила ему тебя найти.
Она вздыхает, присаживаясь рядом со мной.
– Я узнала, что ты кого-то нашел, а потом он…
Я поворачиваюсь к ней лицом, мои глаза наливаются яростью.
– Ты выдала себя из-за ревности?
– Что? Нет, вернее, я не…
– …поосторожней с тем, что ты собираешься сказать…
Она встает, запуская пальцы в волосы.
– Черт, Биш, я не знаю! У тебя никогда не было никого, кроме меня. Что, черт возьми, я должна была сделать, узнав, что единственный парень, которого я любила, – моя первая любовь – встречается с какой-то девчонкой? Почему ты не рассказал мне о ней?
У меня дергается глаз.
Я вздыхаю, встаю и подхожу к ней. Она отступает, но я ее останавливаю.
– Ты сделала это из-за ревности?
Ее глаза мечутся по залу. Я почти слышу, как ее мозг отчаянно пытается отыскать хоть какое-то подходящее оправдание.
– Тебе совершенно на меня плевать, Биш?
Ее спина с грохотом врезается в стену, а мои руки оказываются по обе стороны от ее головы, не давая ей выйти.
– Слушай очень внимательно… – В кармане вибрирует мобильник, и, достав его, я вижу на экране имя Нейта. – Что?
– Эй, чувак, я хочу устроить вечеринку на этих выходных, раз уж сейчас все так чертовски тоскливо.
– С чего бы это?
Мой взгляд зафиксирован на лице Хейл. Она смотрит на мои губы, изучая их, а затем снова возвращается к моим глазам. Я знаю, что она делает, и, если ей придет в голову выкинуть какую-нибудь чертовщину, я насквозь прокушу ее гребаные губы.
– Ну с нашей девочкой не все в порядке…
– С моей девочкой, – исправляю я сквозь рычание.
Хейл отводит взгляд, и я прижимаю руку к ее горлу. На ее лице мелькает шок.
Я ухмыляюсь.
– Продолжай.
– Возможно, тебе придется привыкнуть к необходимости ею делиться.
Я инстинктивно сжимаю ладонь на горле Хейл.
– Какого хрена ты имеешь в виду?
Она стучит по моей руке, и я немного ослабляю хватку.
– Она злится, я понимаю.
– Нет, она не злится. Она… ошеломлена.
– Что? Хочешь сказать, ты знаешь, что она сейчас чувствует? – кричу я, отпуская Хейл и отступая назад.
Он что-то скрывает, и в их интересах, чтобы это не имело никакого отношения к тому, что они снова трахаются. Мое терпение на исходе. Еще один прокол Мэдисон, и я сдаюсь. Нет смысла сражаться за того, кто не хочет, чтобы за него дрались.
– Был один инцидент… – Нейт прочищает горло.
– Какой? Она кого-то убила или просто споткнулась и разбила коленку?
Он снова прочищает горло.
– Ну помнишь, та история с Пейтон…
Я сжимаю телефон. Пейтон была старшей сестрой Тилли, которая кувыркалась с прошлым поколением Королей. Она окрутила вокруг пальца четверых парней, и в конце концов они закончили ссориться, решив просто ее поделить.
– Кто кроме тебя?
– А… Брантли.
– Как далеко вы зашли?
Я щурюсь, глядя на Хейл, а затем опускаю взгляд на ее тело.
– Довольно далеко, но в комнату вошел Джейс.
– С меня хватит, – бормочу я. – Отныне с ней все кончено, чувак. Я ни разу не обманул ее с тех пор, как она здесь появилась, – не считая тайн Клуба и прочего дерьма. Это уже третий раз, когда она убегает от меня в чужие объятия. Теперь это твоя проблема.
Мои глаза встречаются с торжествующим взглядом Хейл.
– Кстати, братан? Я говорил, что устраиваю вечеринку?
Я швыряю свой телефон об стену, и он разлетается на тысячу осколков. Хейл подпрыгивает от неожиданности, но быстро берет себя в руки. Отступив назад, я тянусь к двери.
– Ты слишком хорош для нее, Биш. Ты слишком много ей дал.
– Заткнись и не трогай меня.
Я протискиваюсь мимо нее и выхожу за дверь. В каком-то смысле она была права. Я держал Мэдисон на слишком длинном поводке. Я был слишком мягок, слишком заботлив и спускал ей с рук слишком много дерьма. Если она посчитала меня мразью при нашей первой встрече, то она еще ничего не видела. Я поднимаюсь по лестнице, перескакивая через две ступеньки, и, оказавшись наверху, сталкиваюсь с отцом, выходящим из своего кабинета.
– Не собираешься рассказать мне о том, что планируешь делать с Хейл?
Он ухмыляется, откидывая волосы:
– По-твоему, у меня есть план?
Опираясь на перила, я скрещиваю ноги.
– Хорошо, дай мне немного времени, прежде чем я сам ее убью.
Его ухмылка становится еще шире. Он знает, что я этого не сделаю, но это не значит, что я на это не способен.
– Ты не сделаешь этого, сынок.
Обойдя меня стороной, он спускается по стеклянной лестнице как раз в тот момент, когда в вестибюль входит моя мама.
– Отлично, наконец-то мне удалось застать вас обоих. Проходите и присаживайтесь.
Неудивительно, учитывая, что она проводит большую часть времени, летая по миру и работая над новыми фильмами. Я спускаюсь, иду прямиком в гостиную и усаживаюсь, закинув одну ногу на диван. Вытянув шею, я провожу рукой по волосам. Во что, черт возьми, играет Мэдисон? Я понимаю ее гнев. Все же она узнала, что во время инициации я переспал с той, кого она считала своей матерью, и, кроме того, открылась история с Хейл. Но она даже не удосужилась поинтересоваться, почему я это сделал. Вероятно, она решила, что я, как обычно, буду держать все в тайне, но на этот раз все было немного иначе. Я был в ответе за Хейл. Она всегда была под моей защитой, мы были неразлучны с детства. Я спал с моделями «Виктория Сикрет» и знаменитыми актрисами, но все равно держал ее при себе. Я часто ей изменял и еще чаще трахал ей мозг, но я никогда не изменял Мэдисон – несмотря на то, что она поступала так со мной. Конечно, это нельзя было назвать изменой, потому что технически мы не были вместе, но время от времени мы занимались сексом, чувствуя, что мы оба этого хотим. Если то, что сказал мне Нейт, было правдой, они зашли на мою территорию, и у этого будут последствия – об этом им еще предстоит узнать. Это была запретная зона, а вы знаете, как поступают с нарушителями…
Отец сидит в своем черном кресле. Рядом на точно таком же троне – как мы его называем, – но белого цвета расположилась моя мама. У обоих кресел высокие спинки, огибающие плечи и руки родителей.
Мама покачивается взад-вперед, положив одну руку на бедро, а другой поддерживая подбородок. Она по-настоящему красива. У нее короткие каштановые волосы, постриженные точно вдоль линии подбородка, и острые, точеные черты лица. Мы никогда не были близки, потому что она вечно была в разъездах.
– Мне это не нравится.
– Не нравится что? – папа закидывает ногу на ногу и достает сигару.
Мой взгляд мечется между обоими родителями.
Мама замирает и прищуривается, в упор глядя на отца. Вечер обещает быть интересным, поэтому я устраиваюсь поудобнее, откидываю голову на спинку дивана и устремляю взгляд в потолок.
– Ты знал, что мне не нравится эта женщина, но все равно ее спас? Она… – мама запинается, и, о боже, неужели в ее голосе слышится волнение? – Я никогда не соглашусь с тем, что она сделала, Гектор!
– …не согласишься, потому что ты никогда не понимала этой жизни, Скарлетт.
Их споры становятся все тише и тише, до тех пор, пока мамин голос не вырывает меня из сна.
– Бишоп!
Я сажусь.
– Что?
– Убери эту девчонку из моего дома. Она мне не нравится.
– Кто, Хейл?
Мама молча на меня смотрит или, лучше сказать, пялится. Я закатываю глаза.
– С удовольствием, но ее привел сюда отец.
Мама снова переключает внимание на папу.
– Избавься от нее, Гектор. Я серьезно.
Затем она лезет в сумочку и достает связку ключей.
– Думаю, сейчас самое время, чтобы это сделать, так что…
Папа встает с кресла во весь свой внушительный рост.
– Не сейчас, Скарлетт.