Страница 3 из 16
Вот… чудак на букву «м». Ну, или просто тухес вместо головы. А вспомнить, что один раз доченька уже послала вас куда подальше и поступила по-своему?!
Или они решили так ее наказать, а теперь, мол, мятежное дитятко наверняка уже намучилось достаточно, все осознало, радостно раскается и вернется под родительское крылышко?
– Иди собирай вещи, я пока поговорю с рэссом ре… – по инерции продолжил отец и запнулся, осознав мой ответ.
– Что значит «нет»? Саяра, это уже не игрушки! – Он грозно повысил голос, нахмурив брови. Привыкнув, что его дочь после такой демонстрации обычно всегда тут же притихала, как мышка.
– Я буду вам благодарна, отец, если вы вспомните, где мы находимся, и будете вести себя соответственно, – прохладно и спокойно выдала я, мельком глянув и на бывшего жениха, и на нынешнего, и на маменьку, прямиком из ледяных королев собравшуюся, судя по всему, в обморок. Ага, я так точно скопировала из памяти Саяры именно ее интонацию, что мне бы «Оскара» дали безо всякого конкурса.
– Что-то меня гложут смутные сомнения, что мою невесту, «запутавшуюся наивную девочку», стоит спасать и срочным образом забирать домой. Никому больше не кажется, что в этих стенах она вполне себя вольготно чувствует, нет? – неожиданно хмыкнул… м-м-м… жених номер один? Как его зовут-то? То ли память вдруг подвела, то ли Саяра и вовсе не удосужилась разузнать о нем побольше, удовлетворившись маминым «выгодная партия». Ну или что там ей о нем сказали.
В данный момент мужчина рассматривал меня вполне себе таким заинтересованным взглядом, и с каждой секундой огонек азарта загорался в нем все сильнее. Вот еще одного «разгадывателя» моих секретов мне не хватало! И тем не менее я не могла не отметить, что рассматривали меня сейчас скорее не как симпатичную девушку, с которой была помолвка, а как… противника? Пожалуй, нет. Да и что мне с ним делить? Но была какая-то опасная искра в его глазах…
– Да вы рехнулись тут все! – вдруг взорвался отец, хватанув кулаком по столу, да с такой силой, что предмет интерьера аж крякнул. – Саяра! Что с тобой случилось?! А вы?! – это он на Валентайна попер буром. – Вы, мать вашу, жених, не в курсе о том, что со дня на день будет объявлена всеобщая мобилизация?! Первокурсников и вообще молодежь, скорее всего, не тронут, но вот преподаватели военной академии военнообязанные все! Поголовно! Без учета специализации и прочих мелочей! Да вы первым должны были ратовать за то, чтобы выпнуть ее отсюда побыстрее!
– И все же во мне есть капля самоуважения, позволяющая считаться с мнением моей нареченной, – отреагировал Валентайн, ободряюще чуть сжав мою руку.
Я же мысленно присвистнула, еще раз посмотрела в лица Саяриных папочки и мамочки и, что называется, прониклась.
Эта история выскочила из памяти, как разбойник из-под куста, огрев сразу бревном по голове. Без подробностей, но впечатляюще… Почему-то история любви родителей Саяре была известна в очень уж урезанной версии. Шайден ай’Дельвир с детства был знаком с Ларэссой ай’Арино. Их родители дружили семьями. А точнее, семьями боевиков, где дар не унаследовала лишь Ларэсса. Их дружба продолжалась до самого прорыва в одном из приграничных городов, где все они, кроме этих двоих, и погибли. Отца Саяры и самого едва не постигла та же судьба, повезло, что, в отличие от Шайдена, Ларэсса владела целительской магией. И именно она сумела вернуть своего будущего мужа едва ли не с того света, когда другие, более слабые целители уже махнули на него рукой. Неудивительно, что после этого он на ней женился. А впрочем, вероятнее всего, они были парой и до этого, не зря же юная Ларэсса так отчаянно боролась за его жизнь и выиграла эту схватку. Вот только дар отца выгорел на девять десятых от прежнего и боевиком он больше не был, обратившись к бытовой магии. Ключевое слово «больше». Интересно, почему Саяра в таком случае настолько пренебрежительно отзывалась о боевиках, не отсюда ли ножки растут?
М-да… С одной стороны, я все понимаю. И почему эту историю не любили вспоминать, и почему сейчас всполошились, услышав о мобилизации на место прорыва. Эти люди уже теряли своих родных. Причем всех и в одночасье.
С другой же – я не Саяра. И дочь свою эти двое угробили вполне успешно без помощи боевой магии и нежити из Серых земель. Если я не хочу сейчас уехать с ними, придется быть жестче, чем я думала сначала.
– Так вы в самом деле меня спасать приехали, дорогие родители? Потому что узнали о мобилизации? – Я вопросительно приподняла бровь и едва-едва позволила саркастической улыбке коснуться губ. – Что же раньше даже не соизволили поинтересоваться, как сложилась жизнь вашей дочери?.. От которой вы отказались. Впрочем, насколько я знаю, отречение действует по сей день, потому мне тем более непонятно, какое вам дело до мобилизации? Вас она не затронет.
На это мое спокойное, в общем-то, утверждение мать отозвалась негромким вскриком, мигом побледнев и даже покачнувшись. Да, не спорю, слова мои прозвучали достаточно жестоко, но, положа руку на сердце, заслуженно. Что военные сборы, если они собственноручно подтолкнули свою единственную дочь на самоубийственный поступок?
– И вам я невестой также не являюсь, но благодарю за заботу и визит, – все же добавила, обернувшись к слишком все же молодому на вид красавчику, встретившему мои слова благосклонным кивком. И тут уж не понять – то ли согласился, то ли так витиевато отметил, мол, это мы еще посмотрим.
В любом случае я недавно уже оставила слова одного такого «жениха» самопровозглашенного без внимания, тотализаторы до сих пор активно наживаются на ставках. По-хорошему и Валентайна бы сейчас приструнить, но тут уж лучше повременить немного.
– Что… с тобой случилось? – Кажется, отца проняло. Шайден ай’Дельвир был в принципе неплохим человеком. И не самым ужасным отцом. Скорее… никаким. Поскольку все его участие в жизни дочери ограничивалось редкими встречами, в основном на семейных праздниках, дорогими подарками и мимолетным поцелуем в лобик, которого вполне хватало «послушной девочке», не доставлявшей никаких проблем до недавнего времени. Нет, он любил дочь. Просто он ее не знал.
– То, что происходит со всеми птенцами, выпорхнувшими из гнезда и оставшимися без поддержки семьи: повзрослела, окрепла, – ограничилась пока лишь этими словами, хотя внутри все кипело и от своих впечатлений, и от все еще живущей во мне жгучей обиды Саяры, по которой больнее всего ударил как раз отказ от нее. Но не время сейчас рубить правду в глаза. Не здесь, по крайней мере, при куче свидетелей, которых меньше всего хотелось посвящать в личное.
– Что с тобой случилось? – В голосе матери вдруг просквозил самый настоящий ужас, и у меня холодок скользнул по позвоночнику. – Ты… Ты…
Елки-палки, а если она сейчас скажет: кто ты такая, ты не моя дочь?!
Глава 4
– Что с тобой произошло?!
Да елки. Сколько раз уже прозвучала эта фраза за сегодня? И что от меня ожидается в ответ? Насколько смогла обтекаемо и вежливо ответить – уже ответила, невзирая на все переполнявшие меня эмоции. А она все равно на меня смотрит так, словно на месте ее послушной доченьки… нет, не инопланетное чудище. Но нечто, не намного лучше. То есть доченька, только…
И тут снова выскочил кусочек памяти. Очень кстати. О том, что, по смутным рассказам папеньки и пары знакомых, моя мать до того рокового дня, когда погибли две семьи, была нежной фиалочкой, веселой, непосредственной, послушной девочкой. А вот после… превратилась в снежную королеву раз и навсегда.
Э-э-э… так. Кажется, до родителей дошло, что ребенок действительно пережил нечто очень тяжелое, а не просто с глупости пошел вразнос. Их желание приструнить и наказать вылилось в нечто, на что никто не рассчитывал.
Ну, собственно, да. Бедный влюбленный ребенок, нежный и экзальтированный, просто и незатейливо убил себя. А мне оставил все свои проблемы, включая шокированных родителей.
– Я думаю, вам следует вернуться в гостиницу, – уже мягче проговорила я, обращаясь к отцу. – Не время и не место выяснять отношения. Прошу меня извинить. У меня есть обязанности.