Костяной Скульптор 4

Однако, стоило признать, зрелище было по-своему красивым. Огромный, высотой уже метров в тридцать столб пурпурного пламени, казалось, облизывающий сами небеса, на фоне алого восходящего солнца смотрелся величественно. Не знаю, была ли какая-то связь между цветом пламени и Подчинением Жюстины, вероятнее всего нет, но такое сходство было показательным. Словно рождающийся драголич заявлял, что будет подчиняться мне.

И да, именно сейчас одновременно мертвая и живая сущность, наконец, окончательно проявляла себя в реальности. Процесс призвания драголича завершался и этому было вполне очевидное подтверждение.

Не проявлявший до того никаких признаков “жизни” Карадор, оттягивавший мое плечо больше сорока часов, начал подниматься с земли. Увидеть что-то за пламенем было не просто, так что обратил я на это внимание лишь когда конь перевернулся с бока на живот и поставил на землю одну из ног. Но после я уже неотрывно следил за драголичем, с каждой секундой все увереннее чувствовавшим себя в физическом теле.

После пары неудачных попыток Карадор все-таки встал и наши взгляды встретились. Даже в потоках пламени было заметно, что глаза драголича также светятся. Поддавшись какому-то странному порыву, я на полную активировал Подчинение, от чего пентаграмма на лбу проявилась даже сквозь кожу, а глаза, я знал, также засияли пурпурным. Несколько секунд мы просто играли в гляделки, а потом Карадор, словно признавая меня хозяином, прикрыл веки и склонил голову.

В ту же секунду огромный поток пламени схлопнулся, а столб дыма, тянувшийся до горизонта, испарился, словно и не бывало. Драголич был призван.

Внешне Карадор практически не изменился. Единственным заметным отличием стал цвет шкуры. При покупке конь имел серый окрас, теперь же он стал намного темнее, грива и вовсе черной, лишь ноги ниже коленей выделялись более светлым оттенком. Также лишний жир, имевшийся под кожей тяжеловоза, испарился и теперь он был в буквальном смысле мускулистым, от чего смотрелся даже как-то немного неестественно. Но, думаю, это последнее, о чем мне стоит сейчас волноваться. И, конечно, глаза. Они продолжали светиться пурпуром, словно внутри драголича продолжало полыхать это мистическое пламя.

Подойдя к Карадору и положив руку ему на голову, я с удивлением ощутил мысли драголича. Не человеческие, лишенные стройных конструкций и форм, они, тем не менее, были довольно легко понимаемы. Конь приветствовал меня, своего хозяина, радовался мне, спрашивал, когда мы отправимся в путь, отправимся в бой. Ощущение было совершенно новым и неожиданно комфортным. Должно быть, именно это или что-то очень похожее ощущают люди по отношению к своим питомцам: теплоту, участие, заботу. То ли это происходило из-за того, что я не был полностью нежитью, то ли из-за той связи, что установилась между моей душой и сущностью драголича, но с учетом всего произошедшего дерьма это было вдвойне приятно.

Похлопав Карадора по боку, от чего конь довольно заржал и забил копытом, я одним прыжком взлетел ему на спину. В первую секунду ощутил, как напрягся конь под моим весом, почти впятеро увеличенным Гуйаром, даже его ноги задрожали и слегка подогнулись. Но потом по всему телу драголича прошла волна силы. Мускулы под кожей задвигались, словно живые змеи, имевшие свою волю, и в промежутках между ними прямо сквозь кожу на несколько секунд стало видно пурпурное свечение. Карадор выпрямился, пару раз переступил с ноги на ногу, а потом развернул голову и посмотрел на меня. И я точно знал, что значит этот взгляд. “Ты доволен мной?” – спрашивал драголич.

Только теперь до меня дошел весь смысл слов Палонта о том, почему драголичи – лучшие помощники для любого, не важно, некромант он или нет. Эти существа, наполовину живые, а значит способные расти и становиться сильнее, не могли существовать без хозяина не только потому, что так были созданы. Им нужно было, чтобы их рост направляли, чтобы указывали, как и куда двигаться, по крайней мере вначале. Фактически, драголич, будто новорожденный ребенок, впитывал, словно губка, все, что от него хотел его “родитель”.

Я потрепал Карадора по холке, от чего по телу существа прошла дрожь удовольствия. Его похвалили, он справился.

Командовать: “Вперед!” – не потребовалось. Стоило мне лишь подумать об этом, как драголич, издав громкое ржание, вихрем сорвался с места и устремился прочь от восходящего солнца.

***

-ОН СДЕЛАЛ ЧТО?! – Громоподобный голос Палонта, короля Бирюзовых Врат, разнесся под сводами его дворца, заставляя трескаться статуи и трястись люстры под потолками.

-Призвал драголича для себя… - Агнес закашлялась, с трудом умудряясь выговаривать слова.

Она лежала в одном из крыльев дворца, обычно предназначенном для приема особо важных гостей. Сейчас же это место было превращено в лазарет для одной-единственной пациентки.

Когда чуть больше суток назад Воительницу привезли на телеге к воротам города Бирюзовой Стражи, того, с которым подземный город был связан телепортом, узнавшие ее стражники тут же подняли тревогу. Магесса была в ужасном состоянии. Жуткие ожоги, раздробленные в пыль кости рук, множественные переломы ребер, обширное внутреннее кровотечение, разрыв селезенки, полные крови легкие, отказавшие почки… будь последний удар Ганлина хоть немного сильнее или будь живучесть Воительницы хоть немного меньше, Агнес умерла бы на месте. Однако, то ли ее удача была хороша, то ли удача Ганлина была так плоха, но магесса не только выжила, но и смогла использовать экстренное заклинание телепортации, после чего за почти десять часов преодолеть два километра до ближайшей дороги. Магия перемещения промахнулась из-за помутненного сознания Воительницы. Если задуматься, вообще было чудом, что она смогла указать хоть какие-то координаты в ее-то состоянии.

А дальше беготня, телепорт в город Бирюзовых Врат, срочные поиски лекарей… в результате Агнес пришла в себя спустя тридцать семь часов после того, как был совершен ритуал призыва драголича. Палонт, естественно, был тут же. Он хотел узнать о произошедшем из первых рук и Агнес, превозмогая слабость и боль, поведала ему все, что случилось.

О том, как Шут убил Рауку, о том, как Ганлин убил Шута, а после вырубил Паланиту и вступил с ней, Агнес, в схватку. О том, что она не могла сражаться в полную силу из-за какого-то яда (отраву успешно вывели из организма), о том, как проиграла после того, как противник оторвал собственную руку, чем застал ее врасплох и захватил инициативу. Дальше Агнес отключилась и пришла в себя, лишь когда ритуал уже был в разгаре и в небе вращалась огромная воронка энергии смерти. Поэтому знать подробностей она не могла, но догадаться, что Ганлин не убил Паланиту, а только оглушил не просто так, было не сложно. Племянница Палонта, когда Агнес использовала магию телепортации была еще жива, но Воительница не верила, что Ганлин оставил ее в целости и сохранности. На этом месте король одним ударом превратил стены между этой и полудюжиной соседних комнат в обломки. Палонт был Воителем не только в стихийной, но и в телесной магии.

-Что вы намерены делать? – Спросила Агнес после того, как ее рассказ был закончен.

-Судя по твоему рассказу он и сам использует какую-то запрещенную версию телесной магии, основанную на некромантии. Не только его рука, но, если он предал вас, значит как-то смог избавиться от моей печати, а это возможно только отделив часть плоти, на которую она была нанесена. К тому же адское пламя, да еще и драголич… - король задумался. – Плюс он достаточно умен и хладнокровен, чтобы обмануть не только вас, но и другого обманщика. И я сомневаюсь, что он кому-то подчиняется. В итоге мы получаем угрозу силы Воителя, а если дать вырасти драголичу, то и Живой Крепости. В таких условиях мне, думаю, придется забыть на время все разногласия с Нотлем. Без их помощи схватить его будет почти невозможно.