Пыль незнакомых дорог

– Чадра скрывает красоту младшего от чужих глаз… – попытался объяснить их традиции Лин, но Эльдер резко шагнул ближе и грозно улыбнулся, показывая клыки и свои шрамы.

– Мою красоту? Омеги Ферании привлекают к себе силой и выносливостью. И нет стыда выставлять напоказ свои умения. Я воин, Лин-Синг Риу! Я чувствую себя раздетым без меча и униженным в этом халате.

– Ты опозоришь меня, если выйдешь на улицу в неподобающем виде!

– Мы в походе, тупой альфа, и движемся по пустыне. А ты – генерал! И глупые слова твоих подчинённых не должны тебя тревожить!

Лин недовольно покрутил головой, убрал меч в ножны. Плечи опустились в знак согласия – несмотря на свою твёрдость, перед омегами он отступал. И Лин прекрасно понимал Эльдера, его недовольство и гнев. В отличие от воинственного омеги, он хорошо знал историю, как некрасиво поступали друг с другом их предки. Возможно, будь они более лояльны к традициям своих врагов, войны бы уже давно закончились.

– Возьми моё слово, – вышло слишком обречённо.

– Ты очень мягкий тут, – произнёс Эльдер, касаясь его груди, – и совершенно непробиваемый тут, – пальцем ткнул Лина в лоб. – Почему ты не прикончишь меня и не избавишься от всех проблем?

– Ты и сам уже понял. – Лин потёр кожу, чувствуя раздражение от его прикосновений. – Я дам тебе свои одежды. Но после того как мы приедем в город, ты облачишься в чадру и из садов омег будешь выходить лишь в ней.

– Но в этих садах я смогу носить, что пожелаю? – с прищуром спросил Эльдер.

– Да. Там никто тебя не будет ограничивать.

Омега довольно кивнул. Опустился с шумом на сиденье и вальяжно закинул ногу на ногу.

– Но ты должен относиться ко мне с уважением, – напомнил Лин, – прекратить все попытки сбежать и не убивать моих подданных. Договорились?

– Возможно, – ответил тот с мерзкой ухмылкой.

Глава 4. Гармония в семье

Эльдер проснулся от криков.

Он скинул одеяло и тут же сжался от пронизывающего до костей холода. Погода в проклятой пустыне казалась более суровой, чем в лесных чащах зимой. Стоило вспомнить о доме, как изнутри вновь поднялись раздражение и боль.

Эти чувства преследовали его всю дорогу, и справиться с ними не получалось. Не выходило принять свой новый статус и смириться с предательством брата. Даже если Саргер сделал это ради страны, себя он чувствовал преданным. Проданным за спокойную жизнь и шаткий мир. Но Эльдер верил, что стоит большего!

Лин-Синг Риу, его новоиспечённый муженёк, такая же подневольная птаха. С ним, оказалось, можно договориться. И Эльдер мог бы пожать ему руку и встать на его сторону, но Лин заполучил его связанного, увёл из дома в кандалах и продолжал цепляться за свои ископаемые традиции. Желание альфы наладить отношения бесило до дрожи, а его страх, что ощущался каждой клеточкой кожи, вытягивал на поверхность инстинкты. Эльдеру хотелось его убить.

Осторожно приоткрыв полог паланкина, он выглянул на улицу. Солнце ещё не взошло, но чувствительные глаза лесного эльфа отлично видели и в полной темноте. В восточной части лагеря вспыхивали одинокими разрядами магические огни. Мелькали крупные, непохожие на эльфов тени и разносились крики вперемешку со звоном оружия. В сторону побоища стянулись многие – даже его охрана оставила пост.

Эльдер хмыкнул и снова зашторил проход в своё убежище. Вмешиваться в чужие проблемы не было ни малейшего желания. И он бы даже лёг спать дальше, если бы не невыносимый холод. А ещё под пальцами горели разряды – хотелось драться. Хотелось снова почувствовать себя Омегой. Воином. Тем, кто наследует трон Ферании. А не безмолвной подстилкой завоевателя. Осмотрев свой куцый наряд – Лин принёс ему свою старую рубаху и шёлковые шаровары до колен – Эльдер выбрался наружу.

Неспешно направился в сторону сражения. По дороге разминал затёкшие ноги, приседал, подпрыгивал, чувствуя, как кровь начинает бежать быстрее. И как с теплом тело наполняется азартом. Постепенно он ускорял шаг. Клокочущее внутри раздражение вырывалось изо рта рыком. С рук непроизвольно срывались молнии, и к месту побоища он примчался как электрическое торнадо.

Десятка два огромных огров разрывали мелких эльфов на части, не обращая внимания, как другие остроухие лупят их бесполезным оружием. Где-то в стороне, куда оттеснили группу магов, раздавались отчаянные крики – огры задавили их массой и теперь пировали, пожирая свою добычу. Рядом валялись тела погибших тварей, но огров потери не тревожили. Крупные гиганты с уродливыми плоскими носами и острыми как бритва зубами, огры, дети Йё, пожирали детей света, набираясь сил.

Невольно на лице расплылась улыбка. Эльдеру не приходилось сталкиваться с ограми – они не забредали на лесные территории. Но рассказов о них наслушался с детства и подсознательно мечтал об этой встрече. Предвкушение вырвалось длинным электрическим копьём. Даже не целясь, Эльдер швырнул своё оружие в ближайшего противника и бросился дальше.

Отец верил, что сила магии держится на силе души. Но Эльдер призывал молнии чаще всего в бою. Там, где его вела не душа, а гнев. Ненависть. Злость. Ярость. Негативные эмоции сейчас переполняли через край. Вспыхнувшие в ладонях электрические ножи легко распороли брюхо ещё одному огру. Следующий захрипел, когда нож вошёл ему в горло.

Эль тряхнул ладонью, призывая новый клинок, и с разбегу запрыгнул на разрывающего добычу здоровяка. Взбодрившиеся его появлением светлые добивали раненых и поставили блок, не подпуская к себе голодных огров. Подозвали новых магов – рядом то и дело вспыхивали огненные всполохи. Светлым благоволил огонь.

Эльдер боролся остервенело, выплёскивая накопившиеся раздражение и ненависть и срываясь на магических тварях. Хотя убивать хотелось совсем других. Лин-Синг добежал до поля боя, когда Эльдер уже убил шесть огров и с варварской жестокостью добивал седьмого. Измазанный в густой тёмно-синей крови противника, с безумной улыбкой и сиянием в глазах, Эльдер казался не менее страшным чудовищем, чем напавшие на лагерь огры.

Когда последний из врагов пал, светлые стали в страхе отступать от разбушевавшегося омеги. Эльдер месил огров, уже давно мёртвых, потрошил их и вырывал из уродливых пастей клыки. Одного из стоящих рядом с Лином солдата вырвало, зрелище действительно было неприглядное. А Эльдер, очевидно, этим наслаждался.

– Остановись! – Лин подошёл к нему ближе, но замер на безопасном расстоянии. – Они уже мертвы!

– И? – Эльдер оторвался от своего отвратительного действа, и от его яростного взгляда по спине пробежали мурашки. – Я убил их и хочу собрать свои трофеи!

– Мы не поступаем так. – С поднятыми руками, пытаясь успокоить омегу, Лин двинулся чуть ближе.

– Вы! – выкрикнул омега. – Именно вы! А не я! Моё племя берёт трофеи со своих врагов. И когда лесные эльфы придут в дома светлых, расправятся с вами и распотрошат так же, как я сейчас потрошу этих уродов, мы вырвем клыки из ваших мелких пастей и нанижем их на бусы!

Ошарашенные вояки, повидавшие немало на своём веку, зашептались за их спинами. Лин и сам был готов поддаться ужасу, что наводил на него этот безумный, чудовищный омега. Но Эльдер вдруг откинул испачканную в крови голову и заржал.

– Шутка, придурки! – выкрикнул он, окатывая воинов великой армии императора таким презрением, что даже Лину стало стыдно.

– Ты! – выкрикнул альфа, теряя терпение. – Ты омега, мой младший муж, и тебе не положено сражаться, выходить с голыми ногами из паланкина и открывать лицо! Ты! Вернёшься сейчас же в мою палатку и получишь должное наказание!

– Ха! – Эльдер выпрямился, повернулся к нему и медленно направился в его сторону, угрожающе опуская голову. – Заставь меня! Заставь, слабый альфа! Или ты только со своими шавками способен подчинить омегу? Светлые не могут уложить парня к себе в постель и придумали глупые традиции, запрещающие омегам говорить и сражаться? Но я не они! Я могу за себя постоять, и, пока не покоришь меня, как принято у нашего народа, ты не заставишь меня подчиняться!