Не откажусь, девочка

— Я ничего не могу изменить. Вы должны понять, что это практически невозможно.

— Нет ничего невозможного. 

— Сейчас нужно думать о здоровье Тимура, все остальное можно обсудить потом, — я понял, что она хочет перевести тему.

— Поверьте, тюремный срок для Ахшара – не самая страшная участь для вашей семьи.  У меня есть компромат на вашего мужа. Грязные некрасивые подробности его жизни. Думаю, вы и сами догадывались, что он не хранит вам верность, — глаза Фатимы вспыхнули ненавистью. Но к кому она ее испытывала, ко мне или к мужу, выяснять не стал. — Некоторые девочки, которых он тащил в постель, не были совершеннолетними. Они из традиционных семей, живут с вами в одном городе. Есть девушки, отцы которых при встрече с вашим мужем пожимают ему руки. Как вы думаете, что случится, если эти сведения станут общедоступными? — о том, что он чокнутый извращенец, упоминать не стал, Фатима и так сидела белая словно мел. – Вы хотите сохранить благополучие своей семьи, я это понимаю, но пренебрегать интересами девушки, которую ваш муж растоптал, я не позволю. Нам лучше договориться.

— Я ничего не могу изменить…

— С вашим мужем я сам поговорю. Вы подготовите Тимура к тому, что у него есть родная мама. Сделаете все, чтобы он ее принял, — жестко произнес. — Вы сумеете…

********    ********

Луна

— Не нервничай, — Арсен взял меня за руку, когда мы подошли к палате, в которой лежал мой сын.

После непростого разговора с Фатимой я долго не могла успокоиться. Арсен вернулся рано, сообщил, что успел пообщаться с Фатимой, она была расстроена, поэтому не смогла сдержать эмоций. Теперь она успокоилась и даже раскаивается из-за своей несдержанности. Как бы мне ни хотелось в это поверить, я неплохо знала Фатиму, не стала бы она раскаиваться.  Но тогда почему она перестала противиться нашим встречам с Тимуром? Если Арсен сказал правду, то Фатима предложила прийти пораньше, пока сын еще не уснул. И вот теперь я стою у двери, за которой находится Тимур, и дрожу от волнения. Узнает «подругу мамы» или не вспомнит? Мне надо что-то сказать, как назло, в голове ни одной мысли. В руках несколько книг для мальчишек, которые ему должны понравиться.

Арсен открывает дверь, потому что я никак не решусь.

— Помни, что я всегда рядом, — теплое дыхание коснулось моей щеки.

Вошла в палату. Арслана не было, я знала, что он пытается вытащить отца из полиции. Фатима поднялась с дивана и, улыбнувшись одними губами, двинулась навстречу. Что бы ни говорил Арсен, а рада она мне не была, хотя очень старалась, чтобы я в это поверила. Обняла, словно хорошую знакомую или родственницу, поздоровалась, как делают на Востоке, и только потом позволила подойти к кровати Тимура. Мне не хотелось думать сейчас о поведении Фатимы, ведь мое внимание было сосредоточено на самом важном человеке в моей жизни.

— Здравствуйте, — произнес мой сын, когда я подошла. — Я вас помню, вы мамина подруга.

Узнал. Прикрыла глаза, потому что радость затопила теплым светом.

— Привет, Тимур, — улыбнувшись, протянула ему книги, потому что растерялась и не знала, что сказать.

— Спасибо. Этот мне? — он ответил на мою улыбку. А мне хотелось наклониться,  сжать в объятиях, сказать, как сильно его люблю.

— Тебе, — сердце замирало, когда я смотрела на него. Как давно я не видела его улыбку, не смотрела в темные, словно шоколад, глаза, не слышала его голос. Тимур принялся листать страницы, а я так и стояла, не зная, что сказать, сделать. Меня сковало неуверенностью и волнением. — Как ты себя чувствуешь?

— Врачи говорят, что мне нужно сделать операцию, прежде чем я смогу выйти на поле, чтобы играть в футбол, — насупился он и недовольно посмотрел на Фатиму, словно она была во всем виновата. — А вы в Москве живете?

— В Москве, — тихо ответила. — Могу показать город, как только врачи позволят, — предложила я.

— Было бы здорово сходить в зоопарк, а еще лучше в аквапарк… — принялся он перечислять.

Фатима поставила для меня стул, я присела возле кровати. Протянула руку, чтобы взять Тимура за руку, но одернула себя. Он уже не маленький мальчик, моя нежность покажется ему странной. К горлу подкатил комок, но я прогнала его, поплачу дома.

— Я с удовольствием покажу тебе все, что ты захочешь.

— Вот здорово. Мама, можно? — перевел он взгляд на Фатиму, которая стояла рядом. Мне, как всегда, стало больно, оттого что мамой он называет не меня.

— Как только врач разрешит.

— Здорово!

— Надо еще у папы спросить, — вспомнил Тимур Ахшара, в палате сразу возросла степень напряжения, но сын этого не заметил. — Может, он с нами пойдет? Папа скоро должен приехать. Вы знаете моего папу? — радостно посмотрел на меня. — Я вас познакомлю, — добавил он.

— Тимур, Луна хорошо знает твоего папу, — произнесла Фатима.

— Откуда?.. — удивленно округлись глаза мальчика.

— Раньше она жила в нашем доме, — выдавила Фатима, я испуганно посмотрела на нее. Что задумала эта женщина?..

 ********    ********

Луна

— Я не помню, — ответил мой сын.

— Ты тогда еще не родился, — быстро ответила я, пока Фатима не сказала что-нибудь лишнее. Я не понимала, чего она добивается. Угрозы, произнесенные женщиной  утром, все еще звучали в голове. — Как-нибудь я тебе об этом расскажу, когда ты полностью поправишься, — последние слова были намеком Фатиме, что ее обязанность думать о здоровье Тимура и не расстраивать его.

— Когда я поправлюсь, папа закатит большой праздник, на который соберется весь город, — похвастался сын. — А еще он обещал, что отвезет меня на чемпионат мира по футболу… 

Мой мальчик обожал футбол, и только ради него я заучивала названия команд, имена футболистов, научилась разбираться в терминах и правилах игры. Сейчас его глаза горели, когда он рассказывал о любимом увлечении.  Я слушала, как сыграли его любимые команды, на какой минуте был забит гол, как вратарь сумел отразить пенальти, а на последних минутах кто-то получил красную карточку. Я улыбалась.

Фатима отходит к окну, с кем-то разговаривает по телефону на родном языке. Я не вслушиваюсь. Для меня намного важнее слушать моего мальчика, видеть его эмоции, разделять с ним чувства и переживания. В эту минуту мне кажется, что он только мой, никто нас не разлучал. Я могу находиться рядом с ним постоянно… но это лишь иллюзия. Я вижу тени под его глазами, пусть и сияющий, но уставший взгляд, бледный цвет лица.

В палату входит медсестра со штативом в руках.

— Тимуру сейчас будут ставить капельницу, после нее он сразу уснет, — подходит ко мне Фатима, она только что закончила говорить по телефону. Я понимаю ее намек. Не хочется уходить, но я не могу найти повод, чтобы задержаться еще на немного. Хотя разве мать должна искать повод, чтобы побыть со своим ребенком? В сердце возвращается боль и пустота – мои обычные спутники. Короткая радость встречи не может прогнать их оттуда.

— Я понимаю, — выдавливаю из себя. На глаза наворачиваются слезы, но я не позволяю им пролиться. — Тимур, к сожалению, мне пора уходить.

— А вы еще придете? — спросил он. Я заметила надежду в его глазах, на душе стало теплее. Прорезались робкие ростки надежды, что мой сын, узнав правду, примет меня, не отвернется.

— Обязательно.

— Тимур, я провожу Луну и вернусь, — произнесла Фатима.

— До свидания, Тимур. Скоро увидимся, — последние слова были произнесены для Фатимы. Я улыбнулась, махнула на прощание рукой. 

— До свидания.

Выходим в коридор, где меня ждет Арсен. Он все время рядом. Моя поддержка, моя опора, мой щит. Самый лучший мужчина в этом мире. Рядом с ним боль не такая острая, страх отступает. С ним я чувствую себя сильнее.

— Луна, я не смогу сказать Тимуру, что ты его мать, — тихо заговорила Фатима, бросая осторожный взгляд на Арсена. — Я не знаю, как его к этому подготовить, — сейчас она смотрела на Арсена. — Если ты решишься на это, сделай сама. Своему мальчику я не смогу причинить боль. Представь себя на месте Тимура, что бы чувствовала ты, если бы привычный детский мир, в котором есть любящие родители, в один миг рухнул?..