Невеста для чудовища

— Почти?

— Они кое-что забыли. Одну небольшую деталь. Ты же знаешь, что всегда нужно читать мелкий шрифт в договоре, правда?

Мышеловка захлопнулась. Предчувствие чего-то ужасного рухнуло на меня, прижимая к полу.

— О какой детали речь? — спросила я, допивая шампанское одним махом. Голос предательски дрогнул, и я видела, как Дубовский этому обрадовался. Перед глазами запрыгали мушки, я старалась не смотреть ему в лицо, только в сторону.

— Твоё присутствие в моей жизни будет постоянным, — с садистским удовольствием медленно произнёс он, наслаждаясь моей реакцией на каждое своё слово. — Ты будешь жить в моём доме. Появляться там, где я скажу, и когда скажу. Делать то, что я прикажу. И раз уж мы вступаем в законный брак, то супружеский долг тоже входит в сделку.

— Что?! — Вне себя от гнева, я вскочила на ноги. Упавший бокал разлетелся на тысячу осколков. И в каждом было моё отражение. — Какой ещё супружеский долг?

— Ты не знаешь, что это? Требуется объяснение?

— Конечно же знаю, — буркнула я раздражённо. — Ты сейчас серьёзно? Хочешь сказать, что мне придётся с тобой… Что ты заставишь меня…

Я схватилась за щёки. Не могу поверить. Это всё какая-то чушь. Фарс. Такого не бывает. Уж со мной такого точно произойти не могло. Дубовский наблюдал за мной, как за цирковой собачкой, которая выделывает уморительные фокусы. Совершенно расслабленный, уверенный в своём праве диктовать условия. И я с ужасом понимала, что так оно и есть. Он в праве. А я не могу отказаться, если не хочу, чтобы мои родители доживали свои дни в долговой яме. Сомневаться не приходилось — если сейчас я пошлю Дубовского с его маньяческими замашками куда подальше, он этого не простит. И отвечать за это будет вся моя семья.

— Неужели тебе правдо это нужно? — спросила я тихо. — Ты же и так любую можешь получить, зачем тебе ещё одна?

Под моим горьким взглядом он вдруг смешался. Всего на секунду, на голубые глаза будто легла тень. Чтобы тут же пропасть, сменившись привычной холодной насмешкой.

— Я хочу иметь всё, — сказал он так, что в двусмысленности слова «иметь» сомневаться не приходилось.

Больше всего на свете мне хотелось исчезнуть. Или умереть и родиться в другом теле, в другой реальности. В которой тебя не ставят перед немыслимыми условиями. Дубовский постукивал пальцами по столу. Я представила, как эти руки сдавливают моё горло и душат, душат, душат, пока не выдавят жизнь. Вот, что он делал со мной. Дьявол, пришедший по мою душу.

Зазвонил телефон. Я дёрнулась на знакомый рингтон, но это звонили Дубовскому. Он ответил, раздражённо бросая отрывистые фразы.

— Что там?

— …

— Федя, ты уверен?

— …

— Нет, без меня не дёргай. Сейчас буду.

Недовольный, он снова вызвал официантку. Расплатился картой, оставил внушительные чаевые, даже не раздумывая. После чего написал что-то на салфетке, протянул мне и сказал тоном, не терпящим возражения:

— Дела зовут. Завтра в пять — и не опаздывай, киса.

Дубовский быстрым шагом вышел из кабинета, оставив меня наедине с невесёлыми мыслями. Опомнившись, я посмотрела, что же он мне дал. На салфетке чернел адрес.

POV Максим

— В офис, — коротко приказал я, садясь в просторный салон чёрного Bentley Bentayga. Любимец в моём гараже, надёжный и мощный, быстрый, как мысль. Но почему-то именно он как магнит притягивал всякую шваль, норовящую проколоть шины.

Мотор бархатно заурчал, и Федя без лишних вопросов порулил со стоянки.

Перед глазами всё ещё стоял образ Златы. С ума сойти, это и правда оказалась она, та нимфа из «Джипси», заворожившая весь танцпол. Судьба удивительно расщедрилась. Должно быть, ей наконец-то стало стыдно за всё то говно, которое она на меня вывалила.

Вблизи она была ещё красивее. Тонкие пальцы. Огромные голубые глаза, прозрачные, как небо весной. Россыпь едва заметных веснушек, которые она не замазывала, в отличие от большинства известных мне конопатых девчонок, приходивших в ужас от каждого пятнышка на лице. Пышная упругая грудь, изгибы бёдер, м-м-м… Я сжал руку на подлокотнике и хмыкнул про себя. Надо бы поаккуратнее, а то Федя может не так истолковать мою выпирающую ширинку.

Пока между нами был стол, было легче держаться. Но фантазия то и дело выдирала меня из реальности, стоило взгляду задержаться на её стройных ножках дольше двух секунд. Чёрт. Готов поклясться, что такого желания во мне не вызывала ещё ни одна тёлка. Как представлю, что эти полгода буду делать с ней всё, что захочу… Хотя характер у Златы не из простых. Может и посопротивляться.

Что же, тем интереснее. Не жертвенный агнец, а своенравная кошка. Киса. Которую предстоит приручить, чтобы она сама бежала тереться об ноги. С крошечными, но бритвенно-острыми когтями, готовыми драть до крови.

И при всём при этом, я не мог не почувствовать разницу между ней и другими моими постельными подружками. Злате не нужны были мои бабки — для себя лично. Только для родителей. Фантастика. Смешно, что именно из-за них она окажется в моей койке.

Женщины всегда смотрели на меня с разной степенью вожделения, желая добраться до кошелька и банковских карт, потусить на курортах, нацепить на шею брюлики подороже. Они предлагали роскошные тела в обмен на роскошную жизнь — честная сделка, как по мне. Я щедро платил, пока они мне не надоедали, пока знали своё место и не претендовали на большее. Но Злата смотрела на меня с отвращением. Как на кучу мусора, по недоразумению научившуюся ходить.

Мне вдруг захотелось влезть в её голову и взглянуть на себя её глазами. Что она видит? Кого? Стал ли я тем человеком, которым хотел быть?

Федя резко затормозил и выругался сквозь зубы. От толчка я вернулся в реальность. Сардоническая усмешка выползла наружу — ну ты даёшь, Макс. Что за сеанс рефлексии? Просто действуй. И не задавай вопросов. Самокопаниями можно вырыть себе разве что могилу. Развёл тут психотерапию, понимаешь ли, соплежуй конченный. Того и гляди, начнёшь ходить в церковь. И за ручку с законной жёнушкой, в сопровождение выводка ангелоподобных дитачек.

Чтобы избавиться от остаточных сомнений, я набрал Карине. Среди узкого круга лиц известной как «Карина-SOS». Старательная и умелая, силиконовая блонда Кариша давно переформулировала для себя известную пословицу и была хозяйкой в постели, королевой в постели и проституткой в постели. На другие локации она особо не разменивалась. И правильно, нечего такому таланту пропадать.

— Привет, милый, — чувственно раздалось из трубки с таким причмокиванием, будто Карина по привычке засунула её в рот.

— Кто? — холодно переспросил я.

— Извини, — пискнула Карина и тут же понятливо исправилась: — Привет, Максим.

— Через два часа в Four Seasons. Володя за тобой заедет через полтора часа, будь готова к его приезду.

— Всегда готова, ми… Макс, — ответила она. — Целую!

Проигнорировав последнее, я сбросил звонок и поморщился. У Кариши были свои выдающиеся достоинства, но если отбросить шелуху… Обычная туповатая бабёха, не сумевшая найти себе лучшего применения, покладистая и согласная на что угодно. Трахать её с мыслью о Злате казалось странным. Как вернуться к фаст-фуду после молекулярной кухни. Я представил, как длинные ноги Златы сходятся у меня за спиной и сжал зубы. Хочу поскорее узнать, каково это, быть в ней. Дышать ею. Вжимать её в себя.

«Терпение, друг мой, — сказал я сам себе. — Укрощение строптивой только начинается.»

Я скинул сообщение своей помощнице, чтобы та сделала бронь люкса в Four Seasons и отправила второго водителя за моим ночным развлечением. Были и другие срочные дела. За стеклом мелькала суматошная ночная Москва, которая, как известно, никогда не спит.

Громады Москва-сити казались незыблемыми. В извилистой спирали башни Эволюция находился один из моих офисов, выходящий окнами прямо на мост Багратион, Москву-реку и дальше, на необозримые просторы города. Не особо нужный, но иметь здесь помощение казалось обязательным. Иногда на меня находило мрачное раздражение ото всех этих статусных штрихов. Ни чихнуть, ни пёрнуть без известного лейбла, заветной галочки или упоминания в топ-е.

Конец ознакомительного фрагмента.