Страница 2 из 12
Мартину не составило труда пройти все вступительные тесты и получить право на место в палатке лагеря основного состава бойцов ЧВК. Навык обращения с оружием он не утратил, физическую же подготовку имел такую, что без труда на трехкилометровом кроссе оставил позади себя основную часть группы, в которой были и более молодые по возрасту. В легион принимали тех, кто имел понятие о военном деле и был по состоянию здоровья способен переносить нагрузки войны. Прежде всего войны – от пополнения не скрывали главное предназначение формирования и открытым текстом предлагали претендентам задуматься о своем выборе, ибо в боевой обстановке тому, кто отступит и подведет товарищей, пощады не будет. Откровенность и конкретика пришлись Мартину по душе – он уже давно устал от фальшивых обещаний и пустых договоренностей.
ЧВК являло собой маленькую армию, в которой не были задействованы только летчики, подводники и ракетчики. Остальные военные специальности в том или ином виде были представлены и востребованы. Мартина окружали люди самого разного толка. Были здесь и закоренелые наемники, прошедшие через многие горячие точки, включая Донбасс, и не знающие другого способа зарабатывать на жизнь. Они относились к своей работе со всей серьезностью профессионалов. Были и романтики, желающие опробовать себя в настоящей войне. Присутствовали такие же, как Мартин, познавшие вкус тюремной баланды и растерявшие себя по жизни. Присутствовали и те, кто просто жаждал хапнуть дозу адреналина и получить за это хорошее бабло, и откровенные бездельники-алкоголики – пребывание в рядах военизированного формирования держало их в определенных рамках и не давало возможности спиться окончательно. Каждый из них со своей историей жизни, характером, национальностью и вероисповеданием, но теперь всех их объединяла одна профессия – наемник.
Путь легионера Мартин начал с рядового. Искать свое место в рядах солдат удачи приходилось самому – бывший офицер-десантник в возрасте, не имеющий полноценного боевого опыта, не считался особо заманчивым приобретением. Мартин прибился к подразделению сербов, с которыми сошелся еще в первые дни пребывания в лагере. Их командир с позывным Волк показался ему личностью незаурядной, к тому же экзотика – иностранец. В дальнейшем, уже в процессе подготовки подразделения в лагере и во время первой командировки, Мартин убедился в справедливости поговорки: не все то золото, что блестит. Волк на деле оказался непрофессионалом и авантюристом.
Как только Мартина зачислили в штат, он сразу получил оружие и приступил к поготовке. Учебный процесс был отдан на откуп командирам взводов, большинство из которых никакими методическими знаниями не обладали и в обучении опирались только на свой боевой опыт. В интернациональном взводе, в составе которого оказался Мартин, занятия и вовсе чаще всего сводились просто к обсуждению того, как нужно действовать, без отработки на практике. Хорошо хоть стреляли под присмотром толкового инструктора, приобретая необходимую сноровку. Но все же давно забытые чувства захватили Мартина, и он старался при любой возможности восстановить старые умения и наработать новые. Способствовала этому и хорошая физическая форма, которую Мартину удалось сохранить, несмотря на предшествующую бурную жизнь. Постепенно восстанавливались знания и навыки, полученные в военном училище и за годы службы. Первая зарплата, а затем и вторая послужили хорошим подспорьем для восстановления авторитета мужа и кормильца. И хотя оклад в учебном центре был в два раза ниже командировочных и в три – суммы, выплачиваемой при участии в боевых действиях, но все же по российским меркам он был вполне достойным.
Впереди была новая жизнь, в ходе которой предстояло доказать, прежде всего самому себе, что он способен выполнять работу воина и сможет снова войти в ту реку, из которой вышел много лет назад.
Глава 2
Трансфер
Зал ожидания по ту сторону условной границы быстро заполнился. В основном здесь были военные, но попадались и просто гражданские из состава тыловых служб. Выделялась качественной тактической формой группа людей с озабоченно-надменным выражением лица, характерным для государственных служащих. Все они с удивлением взирали на стоящую особняком подвыпившую ватагу крепко сбитых и разномастно одетых парней.
Признаки распития припасенного спиртного Мартин заметил еще по дороге: уж больно подозрительно затихали между сиденьями стихийно формирующиеся компактные группы. Несмотря на требования Байкера, Мартин не стал пресекать проходивший втихаря выпивон. Во-первых, был уверен в том, что до серьезных нарушений дело не дойдет, во-вторых, решил дать своим разведчикам возможность оторваться напоследок, перед тем как они окажутся в пекле сирийской войны – там, где им предстоит терять друзей и проливать свою кровь.
Россия провожала разведчиков метелью и мелкой поземкой, стегающей по лицам, раскрасневшимся от выпитой водки. Одного из парней все же пришлось волочить, обхватив руками с обеих сторон для придания устойчивости телу, тяжелый рюкзак с солдатским скарбом пошел по рукам до грузовой кабины ИЛ-76. Это был, конечно, перебор: Мартин, жестко встряхнув осоловевшего Вована, высказал все, что думает о его поведении, и, приказав всем затихнуть, принялся сам обустраиваться для долгого перелета.
Расположиться на конструкции второго яруса транспортного ИЛ-76 с удобствами было делом безнадежным, учитывая количество людей и техники в его чреве. Грузовой отсек был заполнен под завязку: пара машин, какие-то ящики и тюки, личные вещи; люди размещались как придется, используя любую возможность для того, чтобы без последствий для здоровья выдержать шесть часов полета. Солдаты удачи оказались в более выигрышном положении, чем остальные пассажиры борта. Как только бойцы Мартина нащупывали опору пятой точкой, то независимо от того, где и как им удалось расположиться, сразу засыпали – причиной тому были и усталость от длительного ночного переезда, и долгое ожидание посадки, и, конечно же, выпитая водка. Не успели створки люка закрыться, как разведчики уже спали на зависть всем остальным – лишь некоторым счастливчикам удалось разместиться с определенным удобством. Самолет, растолкав облака, быстро набрал высоту, и зимние ландшафты Подмосковья растворились в темноте ночи. Впереди легионеров ждала другая, неизведанная земля, по которой вот уже пятый год лихобродила война.
Латакия встретила комфортной прохладой средиземноморского побережья. Размяв затекшие суставы, стали выгружаться, складывая вещи в неровные ряды у края взлетки. Старший команды встречающих особого внимания к прибывшим не проявил и не стал утруждать себя пояснениями, какие именно машины для кого предназначены. Байкер тоже без лишних слов занял место в головном пикапе и сразу же отключился от происходящего. Впрочем, он был прав: забота о личном составе – удел командира. Мартину пришлось потратить некоторое время для выяснения простого вопроса: куда грузиться?
Старший небрежно указал на два грузовика, при этом Мартина как командира разведчиков, который по должности имел право ехать в машине командующего состава, он в салон своего автомобиля не пригласил. Кабины «Уралов» уже тоже были заполнены какими-то сопровождающими – то ли хозяйственниками, то ли штабистами, старательно делающими вид, будто они охранение. В лагере скучно, вот и напросились прокатиться.
Тяжелый перелет в грузовом отсеке транспортного ИЛа и досада на неуважительное отношение к нему, командиру роты, со стороны встречающего офицера штаба бригады не настраивали на миролюбивый тон. Правда, от первоначального порыва выбросить из кабин незваных пассажиров и отправить их в кузов Мартин все же решил воздержаться. Причина сдержанности заключалась прежде всего в нежелании начинать командировку с конфликта: исход был непредсказуем – Мартин все еще оставался для многих выскочкой, и его непочтительное отношение к встречающим могло не понравиться руководству легиона. Конечно, если бы на месте Мартина был какой-нибудь командир-ветеран, заработавший среди солдат удачи уважение и статус, ему бы нашлось место и в пикапе, но недавно назначенный на свою должность командир разведчиков всего этого еще не приобрел. Все же скрыть свое раздражение полностью Мартин не смог и, кинув сидящим в кабине фразу: «На хуя вы всей толпой сюда приперлись, все места позанимали», хлопнул дверью и направился к заднему борту машины. И уже из кузова он еще раз злобно рыкнул на одного смельчака, который, по-видимому, решил выяснить с ним отношения: