Страница 7 из 84
Спуск вниз был немного проще, но и здесь меня не оставляло ощущение поддержки, как будто что-то невидимое и воздушное постоянно поддерживало меня и помогало двигаться значительно увереннее.
Преодолев первое препятствие, я обернулась ко второму. Бассейн! Его нужно быстро переплыть. Плаваю я неплохо, но до профессионализма далеко. Однако время поджимало, поэтому я быстро прыгнула в воду. Взмахи руками, и я поплыла. Вдруг снова это явление: какая-то сила мягко придала мне ускорение, и я преодолела все расстояние меньше, чем за двадцать секунд!
Выползла из бассейна и побежала к цепям. Наверное, это было для меня самым сложным препятствием, потому что мои руки все еще были довольно слабыми, но я уже мысленно надеялась на очередное чудо, и меня оно не подвело. Казалось, что я стала настоящей обезьяной, перепрыгивающей с лианы на лиану. Ощущение полета и легкости быстро привело меня к последнему испытанию: метательные шары!
Они начали сыпаться по одному, но довольно часто. Я уклонялась, как могла, до хруста в позвоночнике, но пара штук все-таки заехали мне по телу: один шар в плечо, другой в щеку. Но я быстро преодолела расстояние к конечному пункту испытания и без сил опустилась на пол.
— Пять минут и двадцать секунд! — крикнул ректор, а я удивленно выдохнула. Да, в положенный срок я, конечно, не вписалась, но все равно сумела развить ошеломительную скорость. Что же это было? У меня дары какие-то открылись, что ли???
Когда все парни прошли это же самое испытание за три или четыре минуты, я не удивилась. Зато удивились все, когда Руэль выделился и справился за минуту и девяносто секунд. Это был новый рекорд Академии. Ректор был впечатлен, но постарался это скрыть. Я скромно стояла в сторонке, иногда поглядывая на него и пытаясь понять, как же он все-таки расценил ту картину, которую увидел в нашей комнате? Понял ли, что я хотела Руэля поцеловать? А может я ему просто на ухо собиралась прошептать! Мы ведь по легенде все-таки братья, и я вполне могу быть к нему достаточно близко, чтобы даже ресничку с лица сдуть!
Эти мысли меня немного утешили, но взгляд Дэйна Мортолла от этого не стал мягче. Когда он снова выстроил нас в шеренгу, то окинул нас тяжелым взором и, как назло, остановился на мне.
— Ваши результаты неплохи. Почти, — он взирал на меня, и я понимала, что мой результат его не удовлетворил. «Ну вот, теперь будет постоянно цепляться!» — подумала я печально и навек попрощалась с недавней мечтой стать легендарному экс-адмиралу верным и достойным соратником. — Но, чтобы действительно стать полезными нашей планете и всем ее жителям, вам нужно будет отдавать себя без остатка! Не растрачивайте себя на глупые свидания и… — он снова зачем-то взглянул на меня, — и прочие несусветные глупости! Будьте сосредоточены на новой для вас цели — стать сильнее! Стать совершеннее! Жду вас завтра после занятий на этом же месте. Вопросы есть?
— Да, учитель! — проговорил один из кадетов. — Скажите, а по какому критерию вы выбирали себе учеников для личной группы?
Почему-то я почувствовала, что все снова косятся на меня. Наверное, я слишком выделалась своей ничтожностью на фоне остальных, и они недоумевали, зачем ректор взял такого, как я, слабака под свое крыло.
— Просто бросал жребий, — усмехнулся Дэйн Мортолл и поторопил нас к выходу. Я повернулась и зашагала прочь в общем потоке, как вдруг услышала, что ректор окликнул Руэля. Я тут же остановилась и обернулась. Мне было странно, что для всех окружающих Руэль был отдельным от меня обычным человеком, которого могли куда-то позвать без меня. В моих глазах он был моей частью, моим домом, моей семьей.
Понимая, что, ожидая его прямо здесь, я даю повод гневаться на себя, я все-таки в одиночестве вернулась в нашу комнату.
Мне было тоскливо. Все тело дико болело. Я наскоро приняла душ, одела пижаму на голое тело и забралась в кровать. Дверь заперла, чтобы никто не беспокоил и решила сразу спать, хотя был всего лишь разгар вечера, и общежитие только-только начинало оживать.
Уснула сразу же. Мне снились какие-то кошмары, так что я металась по кровати, пока не почувствовала, что кто-то трясет меня за плечи. Это был Руэль. Световая сфера была уже потушена: Академия погрузилась в ночь.
— Руэль, ты только пришел? — удивилась я, но он отрицательно покачал головой.
— Нет, я пришел давно. Тебе снились кошмары, поэтому я должен был разбудить тебя…
— Что ректор хотел от тебя? — продолжила я допрос с пристрастием.
— Узнавал, где и сколько я занимался, чтобы достичь таких результатов.
— И что ты ответил? — не унималась я.
— Ту легенду, которую составил твой отец. Ее нужно напомнить?
— Нет, — отмахнулась я. — Не надо.
Я тут же покряхтела от ломоты в спине, а Руэль потянулся к моей рубашке, тут же рывком стянув ее с меня. Я испуганно прикрыла обнаженную грудь руками, а Руэль быстро перевернул меня на живот и проговорил:
— Не делай такое лицо! Я сделаю тебе массаж. Твое тело нуждается в нем. И не дрожи так. Я просто киборг…
Да, Руэль, ты просто киборг! Но мне все труднее об этом помнить…
Его руки сейчас были очень нежными, когда аккуратно прикасались к моей коже и разминали уставшие мышцы. Я немного стонала от удовольствия, а когда Руэль перешел на поглаживания спины, моя кожа покрылась мурашками.
Я почти уснула от его ласковых прикосновений, как вдруг отчетливо почувствовала поцелуй на своей шее. Мои глаза широко распахнулись, сон, как рукой сняло.
— Руэль, что это было только что? — прошептала я и резко перевернулась, прикрывшись одеялом.
Наверное, впервые в жизни я заметила на лице своего киборга… смущение! Он молчал и смотрел на меня немного испуганно, словно сам был с себя в шоке. Но… это же невозможно! Киборги не способны ничего чувствовать! Они просто имитируют человеческое поведение, но не проживают его!
— Руэль! — я схватила его за ладонь. — Скажи, почему ты поцеловал меня в шею? Что было побудительной причиной?
— Я просто захотел этого, — вдруг ответил он и снова, как прежде, мягко улыбнулся.
— Но, Руэль, ты не способен ничего ЗАХОТЕТЬ!!!
— Наверное, теперь способен, — загадочно проговорил киборг и поднялся с моей кровати. — Я же самосовершенствуюсь!
Последние слова он подкрепил еще более широкой довольной улыбкой, а потом прошагал к столу и сел за свой голографический планшет.
Я в некотором шоке не двигалась еще какое-то время, а потом быстро натянула на себя рубашку. Но уснуть больше не получалось. Сердце колотилось, поцелуй Руэля все еще горел на коже, мысли метались. Если он способен что-то чувствовать, значит… Нет! Ну это действительно бред! Наверное, Руэль перебрал какой-нибудь информации об особенностях человеческого поведения и сейчас просто тренируется на мне. Вот обормот! Я ему подопытный кролик, что ли?
Я не на шутку разозлилась и хотела уже его хорошенько отчитать, но вдруг передумала. А почему я, собственно, должна раздражаться на это? Разве его флирт — путь и ненастоящий — не приносит мне хотя бы толику удовольствия? Если воспринимать все в рамках невинной игры, то почему бы не оставить все как есть? Я знаю, что он не человек, поэтому не стану относиться к этому серьезно. А он получит незаменимый опыт, который ему лучше приобрести со мной, а не с какими-то непонятными девицами. Пусть это будет мой вклад в науку, ведь весь опыт этого уникального ИИ однажды войдет в копилку знаний и новых технологий Ишира!
Эти мысли меня тут же успокоили, а какая-то озорная часть меня решила при случае Руэлю немного подыграть.
Правда, утром, на трезвую от неожиданной романтики голову, мое решение показалось мне немного безрассудным, ведь я сейчас кадет Военной Академии, и крутить шашни, пусть и ненастоящие, обещало быть делом взрывоопасным, поэтому я взялась за ум и ненадолго выбросила Руэля из своей головы.
Быстро приняв душ и одевшись в форму Академии, я оглянулась в поисках Руэля. Через мгновение он появился в проходе двери — уже весь чистенький, приятно пахнущий, одетый, как и я в темно-зеленые штаны и такого же цвета рубашку, которую он по-щегольски не застегнул на две верхние пуговицы, оставив снаружи красивый изгиб шеи и основание ключиц. Тут же на нем блеснула серебряная цепочка с небольшим кулоном в виде капли — мой подарок в прошлом (подарила просто так, настроение было хорошее), но сейчас вид моего подарка на его теле вызвал у меня гипертрофированное чувство довольства, словно он был мною помечен и безоговорочно взят в оборот. Свои мягкие русые волосы он завязал в хвост, а на лицо нацепил небрежно-ленивую улыбку, от которой может трепетно забиться не одно девичье сердце…