Мой любимый Киборг

Я шла за Максом, но понимала, что будет разумнее мне идти хотя бы рядом, чтобы предупреждать об опасностях, о которых он может не знать.

Из-за этой мысли я выбилась вперед и поравнялась с ним, но он вдруг резко развернулся ко мне и прямо в лицо зашипел:

— Иди сзади, Червь! Я не хочу из-за твоих каких-то глупых ошибок быть потом обвиненным в халатном отношении к напарнику и потерять баллы!

Я замерла, ощущая, что опять глотаю очередную порцию унижения и дикой предвзятости, но решила, что спорить с ним не хочу. Вот просто не хочу, и все тут! И вернулась за его спину.

Мы медленно продвигались вперед, отодвигая листья щитами и стараясь не прикасаться к стволам, как вдруг я краем глаза заметила движение с правой стороны. Повернулась, но все было в порядке. Внутри неприятно сжалось, предчувствуя опасность, но взгляд никак не мог за что-то зацепиться. Пренебрегши возможной вспышкой раздражения от напарника, я окликнула его и заставила развернуться. Это оказалось невероятно вовремя, потому что мирно висящие толстые лианы вдруг задвигались, как тела очень быстрых удавов, и потянулась прямо к нам. Мы оба тут же применили бластеры, выстрелившие не настоящим пробойным лазерным лучом, а его имитацией, но лианы мгновенно разорвались в нескольких местах и тут же замерли, обвиснув жалкими подпаленными концами почти до земли.

Всего пару мгновений мы стояли обездвижено, а мое сердце колотилось от напряжения, как у испуганного кролика. Но Макс снова дал знак идти вперед, и мы двинулись дальше. Вдруг я опять что-то почувствовала. Опять опасность, опять какой-то ментальный знак, так явно возникший в воздухе. Снова доверившись своей неожиданной интуиции, я окликнула Беллена, но было уже поздно: он резко натолкнулся на растение, выбросившее ему в лицо едкую слизь.

Макс вскрикнул и непроизвольно выбросил из рук и бластер, и щит, пытаясь руками в перчатках стереть с лица едкую гадость. Я поняла, что мы с ним допустили одну грубейшую ошибку еще в самом начале: не опустили стекла на шлемах!

Ругая себя, на чем свет стоит, я воскликнула:

— Макс! Не трогай лицо руками! Замри!!!

Наверное, мой тон был очень уверенным и твердым, так что парень неожиданно послушался. Я оглянулась, нашла ствол дерева, который внушал мне доверие, и усадила Макса к нему спиной. Потом быстро сняла свой и его шлемы, стянула свои перчатки и первым делом достала из походной аптечки специальную впитывающую салфетку.

— Не дергайся и держи глаза тщательно закрытыми, — пробормотала я, наклонившись над его лицом и стараясь аккуратно снять с кожи зеленоватую слизь. Она выглядела как настоящая и уже начала вызывать на его коже красноту и отек. Однажды, еще в Колледже, мне посчастливилось изучать подобное вещество, поэтому я примерно знала, как максимально нейтрализовать его пагубное воздействие. Правда, этот метод был весьма специфическим. Вряд ли Максу Беллену он придется по душе…

Где-то недалеко послышался странный рык, и я вздрогнула. Надо действовать быстрее! Мы тут не в кафе чай попиваем…

— Макс! Ты главное не волнуйся… — попыталась мягко успокоить я то ли его, то ли себя, но парень вдруг дернулся, как будто я задела его за живое.

— Хватит сюсюкаться со мной, как со слабаком, Червь! — зловеще рыкнул он. — Я — не ты! Делай уже свое дело молча!

Мне стало чуточку обидно. Я ему тут помочь пытаюсь, а он…

— Ректор, вообще-то, советовал личную неприязнь оставить за пределами учений! — буркнула я, заканчивая стирать слизь с его лица. — И я искренне хочу тебе помочь!

— Ага, искренне! — скривился парень, едва ли не сплюнув с отвращением на землю. — Ты просто о своей шкуре заботишься, чтобы с тебя баллы не сняли!

Мне стало еще обиднее. Захотелось вообще бросить его в таком виде и не пытаться помочь. Но… хорошие врачи так себя не ведут! Они лечат всех: и добрых, и злых. Поэтому я взяла себя в руки. Он мой напарник, каким бы он ни был противным субъектом.

Его кожа уже горела огнем. Наверняка ему было очень больно, но он старался не показывать этого. Я немного переживала о его глазах, потому что слизь могла лишить человека зрения на несколько часов, но сперва предстояло разобраться с лицом.

Несколько лет назад один профессор доказал, что последствия подобного поражения слизью весьма успешно устраняются… человеческой слюной. Как бы это отвратительно ни звучало. То есть, эффективного «лекарства» у меня сейчас в преизбытке, но… согласится ли Беллен на такое специфическое «лечение»? Может, попробовать ЕГО слюну? Поразмыслив, я решила, что парень с таким горделивым самолюбием никогда не согласится плевать мне на руку и обмазывать потом этим свое смазливое лицо. Он лучше задание провалит. А если провалит он, то провалю и я…

Меня это категорически не устраивало! К тому же, у пациентов не принято спрашивать, каким образом их лучше лечить. Главное, чтобы лечение было эффективным!

Поэтому я решилась. Тихонько плюнув на ладошку, я начала наносить свою слюну на его воспаленную кожу, которая буквально на глазах начала менять цвет. Потрясающий эффект!

— Что это? — вдруг поинтересовался Макс, как будто что-то заподозрив, а я слегка дрогнувшим голосом произнесла:

— Это отличное лекарство! Не волнуйся! Сейчас тебе станет легче…

Уже через две минуты краснота уменьшилась и начала исчезать боль. Я радовалась эффекту, но надеялась, что парень никогда не узнает, каким образом получил свое облегчение.

— А теперь попытайся открыть глаза, — пробормотала я, нависнув над его лицом и аккуратно проводя чистой салфеткой по его ресницам. Макс медленно приоткрыл веки.

Я расширила глаза, всматриваясь в реакцию его зрачков на свет и пытаясь определить, видит он или нет, а Макс замер и почему-то задержал дыхание, в упор смотря на меня.

— Ты видишь меня? — я непроизвольно перешла на шепот, а Макс вдруг как-то нервно сглотнул и усиленно задышал. Его рука в перчатке неожиданно потянулась к моему лицу, но, остановившись на полпути, упала обратно.

Макс резко зажмурился и странно простонал, прорычав мне сквозь зубы:

— Отойди от меня, Червь… Подальше…

Я удивилась, но тут же отшатнулась. Что это с ним? Опять «воспаление ненависти»?

— Так ты можешь видеть или нет? — с обидой буркнула я, после чего Макс неприветливо буркнул в ответ:

— Вижу!

Подскочил, вернул на голову шлем, закрыл защитное стекло и, не глядя на меня, скомандовал:

— Пойдем, Червь! Слишком долго ты возился! Напарник с тебя никакой!

Раздраженно пнув корягу, я тоже одела шлем, натянула перчатки и подняла с земли щит.

— И помогай потом таким придуркам… — пробурчала я себе под нос. — Руэль! Как же мне тебя не хватает!..

Не человек…

Дэйн Мортолл

У меня был план. Может, не самый удачный и не ахти продуманный, но времени создавать что-то лучшее у меня не было. Руэля нужно было расшевелить, заставить действовать более открыто, но, чтобы об этом знал только я. Если он поймет, что его вычислили, возможно, более охотно пойдет на контакт…

Я чувствовал, что без подобных ухищрений он ни в чем никогда не признается. Но если ничего не делать, адмирал Майрус доберется до него быстрее меня. А так как своего братца он здесь, очевидно, не покинет, то и попадется со своими сверхспособностями себе на горе…

Я усадил парня перед огромными экранами, транслирующими с разных ракурсов происходящее в зале-симуляторе Зиграма. Отряд как раз рассосался по периметру и начал медленно и осторожно продвигаться вперед. Я специально увеличил изображение Макса Беллена и Исида Ярла, и ожидаемо Руэль не спускал с них глаз.

Ребята забыли опустить щитки на шлемах, и Макс вскоре получил «плевок» санхейма: это растение специфически реагировало на приближение к себе, обдавая нарушителя противной зеленоватой слизью. Слизь была не опасной, но могла доставить массу пренеприятнейших ощущений, вплоть до потери зрения и жуткого отека тканей. Исид тут же ринулся напарника спасать, оттирая его лицо лекарственной салфеткой. Что ж, молодец, не растерялся!