Страница 62 из 81
Министр шел недовольным. Империя, как и он сам, не привыкли идти на уступки врагу. Но пришлось. Альвы не оставили выбора. Подогревать сейчас пламя конфликта означало бы две вещи. Во-первых, перенос конфликта в системы Империи, потому как поднятый под ружье флот не успел бы добраться до фронтира. Это если не упоминать еще оголившихся границ с другими фракциями. Во-вторых, множество жертв среди имперцев, в попытке задержать продвижение врага. А смерти вызывают недовольство народа, что в свою очередь чревато бунтами и забастовками. Не лучшее время для такого. Пришлось пойти на уступки. Дорогие уступки. Казне и народу придется заплатить за амбиции властей чеканной монетой. Но сейчас это было лучшим вариантом. И это бесило министра еще сильнее.
Он почти дошел до своего корабля. Уже начал садиться в челнок, когда внимание мужчины привлекло кое-что иное. Министр остановился, вышел из челнока и пошел дальше, вдоль дока. К одиноко стоявшей фигуре, почти в самом тупике отсека.
— А вот и предатель. Прячешься здесь? Это правильно — зло произнес министр, подходя к стоявшему спиной человеку.
Тот неспешно повернулся и на мгновенье в его глазах блеснул серебряный свет, но тут же пропал. Слова имперца вызвали у командора только улыбку:
— И кого же я предал?
— Всех людей. Всех нас, примкнув к этим тварям. Я настоятельно советую тебе, парень, пересмотреть свои решения — привычная, показательная речь. В Империи обычный народ любил послушать что-то помпезное. Манера говорить въедается в натуру.
— Интересно. Вот только среди альвов я увидел больше человечности, чем в солдатах Империи. Не вижу необходимости поддерживать ублюдков, вроде вас — таких слов министр не слышал давно. Особенно он.
— Как ты смеешь? Значит ты такая же тварь, как и они. Хорошо. Тогда ты сдохнешь первым, когда Империя вернется забирать долги. Я лично прослежу. Я найду тебя и тогда...
— Ты умрешь — спокойным тоном произнес командор. Настолько будничным, словно говорил о погоде — А теперь, имперская шавка, тебе пора к хозяину. В этот раз косточки не будет. Столько косяков м-м-м... Будет только палка. Не так ли?
— Тварь. Я запомню тебя — министр резко развернулся и едва ли не влетел в челнок.
Долго задерживаться в доке дипломатический корабль не стал. Он тут же покинул станцию, а потом и систему альвов. Все это время имперец не находил себе места. Он нервно сжимал кулаки. Некоторые элементы мебели его личной каюты уже пострадали. Но министр никак не мог успокоиться. Он вышел в коридор, в попытке отвлечь себя и немного поесть.
— Ну, тварь. Лично прослежу, чтобы сдох — глубокий выдох подарил немого спокойствия — Никто не смеет со мной так говорить.
Тихий смешок. Едва заметный. Охранник, стоявший у входа, коротко усмехнулся, но тут же затих.
— Тебе весело? Я спрашиваю ТЕБЕ ВЕ-СЕ-ЛО?!
Этот голос и тон. В таком состоянии министр мог легко и без разбору отдать человека под суд. Мимолетное изменение в настроении могло обернуться поломанной судьбой для кого-то другого. Стоило насторожиться. Нет. Стоило молить о прощении. Это имперец любил. Его бы развлекла такая картина.
Но вопреки всем ожиданиям, охранник не упал к его ногам. Не валялся на полу, растирая слезы по лицу. Даже хуже. Он рассмеялся открыто. Странным, хихикающим смехом.
— Да как ты смеешь, я...
Договорить министр не успел. Хихикающий охранник сорвался с места и схватил непонимающего мужчину за грудки. А потом втолкнул его обратно в свою каюту.
— Что... как ты... — говорить было сложно. Туша охранника, да еще и в легкой броне, навалилась сверху, прижав министра к столу — Помо... помоги... те!
— Как мило — женский голос. Шелковый. Мелодичный. На мгновенье имперец забыл о ситуации, в которой оказался, зачарованный звучанием этого голоса. Но в следующий миг в голову раскаленной иглой ударила иная мысль «На корабле нет женщин!».
— Кто... кто вы? — охранник слегка ослабил хватку и говорить стало легче.
— Вы? — и снова этот звенящий колокольчиком смех — Какая неожиданно прорезавшаяся учтивость. Мне нравится.
Звук шагов. Рядом с министром остановилось двое персон. Если судить по видимому краю брони — одним из них был второй охранник, что стоял с другой стороны коридора. Надежда угасала. Вероятно, экипаж предал его. Но пока эти мысли одолевали имперца, вторая персона наклонилась, заглянув в его лицо.
— Увы — проговорила горячим шепотом прекрасная альвийская девушка — Поздно быть учтивым. Придется отвечать за свои слова... и поступки.
— Альвийская тварь! — внимание мужчины вернулось к хихикавшим за спиной охранникам — А вы! Предатели! Вам весело? Я еще посмеюсь на ваших могилах. Таких как я не убивают, а значит я до вас доберусь, сколько бы вам не заплатили, где бы вы не спрятались.
Смех альвийки заставил снова обратить свое внимание на нее. Оскорбления прошли мимо, лишь позабавив девушку:
— Тебя не убьют. Какая проницательность. Как гласит предоставленная нам информация, министр внешней политики Империи как раз этим и отличается. Проницательностью и вниманием к деталям. Что же. Пришлось тебя немного отвлечь, лапуля. Да. Твои люди не предатели, в том понимании этого слова, которое имеешь ввиду ты. Но сейчас это не самая большая твоя проблема, дорогуша.
— Так значит встреча с тем предателем в доках была неслучайной?
— О! Все таже проницательность. Так и есть. Самое смешное, что ведь сам же полез. Было забавно наблюдать, как одна собачонка разлаялась, когда получила щелбан по носу. Бедняга так долго лаяла, что совсем не обращала внимание на некоторое... не совсем уставное поведение членов экипажа. Но, как я и сказала раньше, милый, это не самая большая твоя проблема.
— Ваши требования — сквозь зубы процедил министр.
— Деловой подход. Неплохо. Все просто. Мы хотим мира во всем мире. Как-то так. И ты, дорогой, нам в этом сильно поможешь. Не переживай... будет больно — девушка усмехнулась и отошла в сторону.
— Пытки вам не помогут! Я министр! Это не сойдет вам с рук!
— Уже сошло — в этот раз говорившим был мужчина. Приятный голос казался знакомым. Тихие шаги прозвучали у самого уха имперца. Он по-прежнему был прижат к столу и не видел подошедшего. Но тот сам наклонился на уровень глаз человека.
— Ну, здравствуй, Томас. Министр внешней политики Империи. Хорошая должность. Интересно, за какие заслуги?
По телу имперца в момент, когда он увидел говорившего, пробежала волна морозного холода. В горле пересохло, а сердце стремилось выскочить из груди.
— Кай? Но ты же мертв?!