Театр кошмаров

– Ты выглядел не особо счастливым, – озвучил смягченную правду Каспер и пожал плечами, не вынимая рук из карманов толстовки. Ему стоило бы сказать, что Дарен выглядел убитым. В этом жестком слове истины было бы куда больше.

– Ты тоже не сияешь от радости, – бросил Дарен из вредности.

Каспер выглядел обычно. Он не излучал теплой энергии счастья и жизнелюбия, но и раздавленным совершенно не казался. Это Дарен привык жить с ненавистью к себе, но Касперу, казалось, такое чувство чуждо.

Высокий, стройный. С яркими лазурными глазами, в которых плескался теплый океан. Со смуглой кожей, словно поцелованной загаром. Каспер выиграл генетическую лотерею и знал это. А еще у Элона было то, чего Дарен никогда не имел.

– Тебя друзья прислали меня найти? Тобиасу не терпится снова меня избить?

Каспер закатил глаза и шумно вздохнул:

– Я же сказал, свита тут ни при чем.

Дарен подозрительно сощурился:

– А что тогда при чем? Я понял, почему ты вернулся, но зачем ты меня нашел сначала? И как?

Это были всего лишь слова, но Дарену показалось, будто он только что с силой ударил Каспера в грудь. Улыбка уже не играла на его губах, взгляд поник, сильные плечи устало опустились. Дарен не мог знать, о чем думает Элон, но очень хотел его понять.

Каспер приблизился, встав ровно у порога, и это заставило Дарена приложить все усилия, чтобы не отшатнуться. Элон дернул лямку рюкзака, который Дарен все еще держал в руках, и проговорил, склонив голову набок:

– Я нашел твой блокнот, забыл? В нем были квитанции, там и увидел адрес.

– Это ответ только на один вопрос: как? Ты проигнорировал другой. Зачем?

Голубые глаза удивленно округлились, а затем в них всего на секунду промелькнуло странное чувство, которое Дарен не успел распознать. То была печаль? Стыд? Сожаление?

– Я пришел вернуть вещи, которые ты потерял на парковке, – Каспер снова натянул поддельную улыбку, а Дарен вновь ее раскусил.

– Врешь.

– Вру.

Дурацкий разговор с тем, с кем не стоило бы его вести, позволил Дарену отвлечься. Он забыл о недавно пережитых ужасах нахлынувшего безумия и не сразу заметил, что руки перестали дрожать.

Он не должен был говорить с Каспером, зная, что тот – часть свиты. А значит, такой же испорченный, как Тобиас и все его шестерки. Просто умело притворяется. Невозможно быть хорошим человеком, когда добровольно окружил себя гнилью.

– Я просто хотел сказать, что никогда не стыдно обратиться за помощью, – привалившись к дверному косяку и отведя взгляд, выдал Каспер. – Вот и вся причина, по которой я пришел и по которой вернулся.

Дарен поймал себя на мысли, что хотел бы усмехнуться Элону в лицо и бросить парочку едких слов. У кого просить помощи? У Каспера, что ли?! Ха!

Но он не смог выдавить ни звука, а тело оцепенело. Каспер говорит о защите от травли свиты? Или о чем-то более серьезном? Например, о том, что помощь Дарену, похоже, придется искать в стенах больниц и в горстках медикаментов, что залатают разум, давший трещину.

– Все. Теперь я точно пошел, – одними уголками губ улыбнулся Каспер и отлепился от дверного косяка.

Он выпрямился во весь свой немалый рост и заглянул Дарену в глаза, будто желая что-то сказать, но не находя в себе сил. Дарен знал, что сейчас смотрит на Элона точно так же.

Никто из них не решился заговорить. Каспер молча махнул на прощание рукой, отвернулся и зашагал по пустому безжизненному коридору.

– Погоди! – Дарен не узнал свой надтреснутый голос, когда окликнул парня, что уже почти дошел до лестницы.

Каспер замер и удивленно обернулся. Даже издалека Дарен видел, как ожил взгляд голубых глаз.

– Помоги мне, – сломленно прошептал он.

Слишком тихо для расстояния, которое их разделяло. Но Каспер услышал. Ничего не говоря, он кивнул и вернулся. Дарен так же молча попятился с порога, беззвучно приглашая Элона войти.

Даже если Каспер предаст его, даже если он здесь ради свиты, даже если все происходящее – план Тобиаса… Дарен не готов снова остаться наедине со своими демонами.

– У меня с собой есть лапша быстрого приготовления, – скинув кроссовки, поделился Каспер. – Как раз несколько упаковок взял. Хочешь?

– Нет, – Дарен качнул головой и забрал из подъезда доску Элона, которую тот оставил за дверью. Хоть и Йоркер чуть ли не единственный жилец аварийного здания, лучше вещи так не бросать. Тут часто ошиваются подростки и бездомные. – Я, наверное, лягу спать.

От него не укрылось, как Каспер изумленно застыл на секунду. Похоже, уловил намек и понял немую просьбу. Дарен не хочет оставаться один даже на ночь, и ему плевать, кто составит ему компанию. Он согласен даже на шестерку свиты.

Чувствуя себя смущенно и неуютно, Дарен сел на диван с потрепанной зеленой обивкой и принялся наблюдать за Каспером. Элон замешкался, не зная, как себя вести. Заглянул в приоткрытую дверь ванной комнаты и удовлетворенно кивнул каким-то своим мыслям.

– Я буду спать в ванной. Ты не против?

– Нет, – прошелестел Дарен, хотя поведение и выбор Каспера его удивили.

Он не задавал вопросов, не надеялся избавиться от обузы, которой Дарен наверняка являлся. Не попросил уступить диван или постелить на полу. Каспер держал дистанцию, был готов терпеть неудобства, но бросать Дарена не собирался.

Это могло бы польстить, если бы не выглядело так подозрительно.

Это могло бы насторожить и напугать, если бы нутро уже не было выжжено страхом перед чем-то более серьезным, нежели компания гнилых «аристократов» студенческого общества.

Больше они не разговаривали и вели себя так, будто не замечают друг друга. Каспер заварил китайскую лапшу и ушел с ней в ванную. Судя по звукам, он играл в телефонную игру. И судя по вытянутым длинным ногам, которые виднелись в дверном проеме, Каспер уселся в ванну.

Дарен же лежал на диване и смотрел на ноги Каспера, которыми он качал в такт игровой музыке. Сон не шел, потому что стоило закрыть глаза, перед ними возникали пугающие образы: мертвые Элена и он сам.

В какой-то момент Дарен устал бороться сам с собой и сел, смяв в кулак ткань шорт. Присутствие Каспера помогало, но не было панацеей. Дарен отчетливо понял это, когда краем глаза в тени комнаты уловил какое-то движение.

Элена стояла в углу. Она смотрела на сына с безумной широкой улыбкой и нервно заламывала неестественно короткие руки. Все ее тело напоминало сморщенный изюм – маленькое, неправильное, словно принадлежащее вовсе не ей.

– Каспер, – позвал Дарен резко охрипшим голосом.

Он попытался встать с дивана, но ноги подкосились. Дарен упал, расшибив колени, но боли не почувствовал. Все заглушал холод, ползущий по венам.

– М?

Музыка стихла – Каспер поставил игру на паузу. Дарен собрал волю в кулак и поднялся. На негнущихся ногах он прошел к открытой двери и замер в проходе.

Телефон был единственным источником света. Бледно-голубое сияние касалось лица Каспера, и Дарен прекрасно видел каждую эмоцию своего гостя. Он надеялся, что, когда Каспер вскинет глаза, в них отразится страх, ведь Элена стояла прямо за спиной своего сына. Но голубые глаза смотрели с удивительным спокойствием, от которого в груди все перевернулось. Паника завязалась вокруг груди тугим узлом, не давая вдохнуть.

Каспер не видит ее. Не видит Элену.

– Ты в порядке?

– Да, – слово больше походило на хрип. Тонкие дрожащие пальцы впились в дверной косяк. Дарен едва стоял, но не мог сказать правду.

Не мог признаться, что он сошел с ума.

– Врешь, – уверенно заметил Каспер и отложил телефон. Тот лег на поверхность ванны с глухим стуком. Голубой свет уперся в потолок.

– Вру, – признался Дарен, с горечью осознав, что в их игре в «правду или ложь» они с Каспером поменялись местами.

Ничего не говоря, Каспер передвинулся в ванной. Теперь он сидел не посередине, а под выключенным и отведенным в сторону краном. Ничего не говоря, Дарен с ногами забрался в ванну и по-турецки сел в противоположном, освободившемся конце.