Театр кошмаров

Он встал у двери, однако не спешил ее открывать. В свете солнца, льющемся из окна, короткие черные кудри Ааррона выглядели так, словно кончики были покрыты золотой пыльцой. Голубые глаза сияли предвкушением, которое Ронда не разделяла.

– Свидание, – прямо сказал Ааррон, и у Ронды подкосились коленки.

После смерти родителей она ни разу не гуляла с парнями и даже не думала о чем-то романтичном. Забота о сестре, работа, ответственность – это все, что у нее было.

– Зачем тебе это? – Ронда неодобрительно качнула головой.

Улыбка все еще играла на губах Ааррона, но в глазах от нее не осталось и следа.

– Я устал жить в прошлом и каждый день думать об ошибках, которые в нем совершил. Мы всегда были друзьями, но я никогда не пытался… По-настоящему не пытался помочь нашей дружбе перерасти во что-то большее.

Ронда тяжело сглотнула слова, которые встали поперек горла. Как сказать Ааррону, что причина неудачи их союза не в том, что он недостаточно старался, а в том, что все попытки в любом случае привели бы в никуда? Неужели он этого до сих пор не понял?

– Некоторые вещи невозможно исправить.

– Тогда почему ты решила стать детективом? Почему взялась за дело, которое все отбросили?

Ронда поперхнулась воздухом. Ее ответ так и не прозвучал, но правда и без того звенела в воздухе.

Почему? Потому что авария, случившаяся семь лет назад, произошла по вине Ронды. Это она не остановила своего пьяного одноклассника, когда тот решил после вечеринки в честь выпускного сесть за руль. Это он, закинувшись не только крепким алкоголем, но и «пыльцой», на полной скорости по роковой случайности въехал как раз в то авто, где были родители Ронды и ее младшая сестра, Этель. Это он выжил, когда родители Ронды – нет, а ее сестра слишком рано заглянула в глаза смерти и осознала свою беспомощность перед ней. Бесполезность.

Чудо, что Этель отделалась лишь шрамами на лице и одним глазом.

Трагедия – что она, не сумев никому помочь, приняла гибель родителей на свой счет.

Ронда не сказала этого вслух. Но Ааррону и не требовалось услышать то, что он и так давно знал.

– Нас создают травмы прошлого, – грустно улыбнулся Ааррон и положил ладонь на дверную ручку. – Как бы мы ни хотели это отрицать.

– Сломанные и печальные, – выдохнула Ронда, стеклянным взглядом смотря в пол. Немного помолчав, она поджала губы и все же подняла глаза на Ааррона: – В чем смысл такой жизни?

– В том, чтобы не опускать руки. Прими и прости себя и двигайся дальше.

«Сказал парень, с детства безответно влюбленный в одну-единственную девушку», – едва не сорвалось с губ Ронды, но она вовремя прикусила язык. Совет двигаться дальше из уст Ааррона звучал весьма неубедительно.

Хотя порой, чтобы осознать свой бесповоротный проигрыш, нужно услышать жесткое «нет», сказанное в глаза. Ронда же никогда не говорила с Аарроном об их чувствах прямо. Может, только поэтому он до сих пор не сдался и не отпустил?

– Один шанс, Ронда. Я не прошу о большем.

Сказав это, Ааррон бесшумно вышел за дверь, оставив Ронду наедине с мыслями. Дверь с тихим щелчком захлопнулась, а плечи Ронды, как по сигналу, устало опустились.

– Один шанс, – задумчиво шепнула она и погладила спящего щенка дрожащей рукой.

Глава 9

Каспер

После изматывающей тренировки и бесконечного кросса ноги превратились в пластилин. Каспер мечтал о том, как окажется дома и рухнет на кровать. Эти грезы пытались утянуть за собой, сознание подкидывало все новые заманчивые картинки, в половине из которых Каспер сладко спал. Но воспоминания о Дарене ядовитыми шипами засели в мыслях и отравляли спокойствие.

Наплевав на усталость и боль в изнуренных мышцах, Каспер вышел из спортивного центра, встал на скейт и направился в противоположную своему дому сторону. Уже начинало смеркаться, а из раскидистых зеленых крон слышался стрекот насекомых. Вокруг было спокойно и тихо, но сердце в груди колотилось так, что отбивало на легких синяки.

Спустя несколько минут Каспер выехал на крупную улицу, надеясь не только срезать путь, но и автомобильным шумом заглушить свои мысли. Центр Фирбси уже потихоньку загорался огнями. Из забегаловок лилась музыка. Поток людей стал очень плотным, и продраться через него – нелегкая задача. Каспер уже собирался спрыгнуть с доски и пойти пешком, но в последний момент передумал.

Сделав олли через невысокий забор, Каспер выехал на дорогу. Ему в спину начали сигналить, некоторые водители высовывались в окна, чтобы обругать скейтера, но Касперу было плевать.

Толчок. Еще толчок. Обе ноги на доске и чуть согнуты в коленях. Корпус в идеальном равновесии отклоняется то назад, то вперед, по инерции разгоняя скейт.

Пока машины стояли на светофоре, Каспер догнал грузовик в самом первом ряду. Он поравнялся с махиной как раз в тот момент, когда вновь загорелся зеленый. Всего секунды на раздумья хватило, чтобы ухватиться за бампер и как на прицепе помчать за грузовиком.

Из-за большого кузова водитель не мог увидеть Каспера, а потому не сбавлял скорость. Порой удержаться на доске становилось очень тяжело, рука соскальзывала с запыленного металла, ее больно тянуло на поворотах. Но, стиснув зубы и пальцы, Каспер не отступал.

Ему удалось проехать так три квартала. В свой адрес он выслушал достаточно от сердобольных прохожих и разгневанных водителей. Чаще всего его обзывали придурком или идиотом, обязательно упоминая, что он разобьется. Но Каспер пропускал замечания мимо ушей, даже не думая отцепляться.

Однако это пришлось сделать, когда один из водителей, не тратя время на то, чтобы достучаться до Каспера, обогнал грузовик и затормозил перед ним, не давая проехать. Когда грузовик остановился, а спереди послышался грубый голос, переходящий на крик, Каспер сразу догадался, что произошло. Не тратя времени, он бросился наутек.

Из-за водителя, преградившего путь грузовику, встала вся дорога. Образовалась гудящая пробка, а потому Касперу не составило труда броситься наперерез шоссе к тенистому парку. Ворот рядом не оказалось, а потому пришлось просунуть скейт между прутьями и перелезать через забор. Кажется, вслед Касперу летели ругань и угрозы, но он всего этого будто не слышал. Легко спрыгнул за ограждение, подхватил скейт и по рыхлой земле бросился в глубь парка.

Удивительно, как у него еще оставались силы на бег, но чем ближе Каспер приближался к нужному дому, тем быстрее двигался. Сгорающий в легких кислород оставлял после себя ноющую боль. Мышцы грозились вот-вот лопнуть от напряжения, но Каспер не жалел себя. Если бы тренер Грид его сейчас увидел, то наверняка бы сказал, что так выкладываться нужно на тренировках, а не после них.

Желание поскорее избавиться от странного, необъяснимого страха и мук совести стало топливом, которое не иссякало. Каспер хотел бы рухнуть без сил на уже остывшую после заката землю, но не мог. Кровь забурлила, едва за поворотом возникло многоквартирное четырехэтажное здание, на углу которого черной краской был выведен адрес, что Каспер видел даже с закрытыми глазами.

Краска местами облезла, штукатурка обвалилась, оголив кирпичи. Казалось, здание рухнет от порыва ветра и похоронит под собой всех, кто окажется внутри.

Каспер тряхнул головой и отмахнулся от мрачных мыслей, которые кружили роем. Все эти страхи – всего лишь боязнь встретиться со своими грехами лицом к лицу, догадался он. Каспер страшился увидеть Дарена и понять, что его ошибка, его трусость стоили Йоркеру слишком дорого. Каспера не пугал разбитый нос или синяки. Он боялся увидеть пустоту во взгляде карих глаз, которую часто встречал в своем зеркальном отражении.

Осознание собственной ничтожности.

Каспер вытащил из рюкзака чужой блокнот, чтобы убедиться, что верно помнит номер квартиры. Этаж в квитанциях, спрятанных между изрисованных портретами страниц, указан не был, но Каспер и так догадывался, что сорок четвертая квартира находится на последнем.