Страница 66 из 77
— О, да, Майкл, да! Нам, сынам сухопутных народов, трудно бывает понять все эти флотские особенности и даже саму необходимость флота, — воодушевился кайзер. — Можешь себе представить, сколько сил и здоровья я положил, чтобы немцы осознали необходимость постройки нашего Флота Открытого Моря. Мои адмиралы, которых пришлось выковывать из генералов, планировали выигрывать войну на море одной береговой обороной. Словно обороной вообще можно выиграть войну. И скажу тебе по секрету, трагическое происшествие с твоим старшим братом и последующая восточно-азиатская экспедиция оказались одним из решающих аргументов в этом споре. Как видишь, мы начали строить этот флот. Так же как ваши адмиралы — из эскадр однотипных броненосцев, таких, как эти «Брауншвейги». А еще до конца следующего года я надеюсь показать тебе мой новый проект броненосца, продолжающий развитие «Брауншвейга». Какой получается корабль, ты мне не поверишь! Его-то мы и сравним с твоими новыми кораблями для Северного флота. Полагаю, ты признаешь, что Рудольф с Бюркнером просто великолепны.
— Не совсем уверен, Вилли, не совсем, — покачал головой Михаил.
— Как? Почему? — удивился Вильгельм.
— Извини меня за резкость суждений, Вилли, но я сомневаюсь в том, что флот, сосредоточенный в Северном море, в принципе может защитить колониальные владения и торговые интересы твоей страны. Такие действия, по моему мнению, всегда требуют «присутствия на местах». И посылка в 1891 г. отряда крейсеров, в 1898 целой крейсерской эскадры на Тихий океан это подтверждает. А недавно ты же отправил целую эскадру броненосцев типа «Бранденбург» в китайские воды для содействия Альянсу в подавлении восстания боксеров. И это при том, что китайский флот по сравнению с объединенным флотом держав выглядел откровенно слабым… А назревающий венесуэльский кризис? Поверь мне, Вилли, я советовался со своими адмиралами и они считают, что одними броненосными крейсерами такие проблемы не решить. Нужны броненосцы для действий в океанах. Сам подумай, твои крейсера типа ««Виктория Луизе» и мои «Рюрики» представляют собой скорее броненосцы второго класса, чем настоящие крейсера…
— Но, Майкл, ты и сам заметил, что мои «Бранденбурги» сходили в китайские воды и вернулись обратно без замечаний. И показали себя не хуже, чем твои «Андреи».
— Не буду спорить. Вилли, — поспешил согласиться Михаил.
— Правильно! Все же признай, Майкл, что во флотских делах ты разбираешься хуже, — опять громогласно рассмеявшись, заметил Вильгельм. — Впрочем, я полагаю, что и некоторые политические моменты твои советники до тебя еще не довели. Моя разведка… А ты знаешь, Майкл, у меня всего три слабости в жизни — флот, охота и разведка. Да, да, не улыбайся столь иронично. Разведка, помимо жизненной необходимости для любого государства, включает столько авантюрных детективных и даже театральных моментов, что знаменитые рассказы этого английского сочинителя о сыщике Шерлоке выглядят просто наивными и скучными выдумками. Не зря мой дедушка так любил читать доклады Штибера. И не зря сей, прямо скажу, парвеню[1], был принят и у нас и у вас… Хочу отметить также, что наш английский дядюшка тоже не брезгует лично заниматься делами «рыцарей плаща и кинжала». А согласись, Майкл, неплохое название для шпионов? Даже как-то облагораживает их… Впрочем, я опять о нашем дядюшке. Твои разведчики еще не успели тебе донести, что с его подачи Англия и Франция заключают союз, наподобие того, что был у Виктории и Наполеона Третьего? Нет? Если же не успели или скрыли, можешь наказать виновных. Так как это истинная правда. Как ты думаешь, против кого они собрались дружить? Не буду скрывать. Что в конечном итоге вижу их мишенью свою империю, но в первую очередь они займутся тобой и твоей страной. Чтобы привести ее в состояние ничтожества, а потом сделать вассалом этого англо-французского союза. При этом они считают, что ты и твои приближенные насколько глупы, что неспособными это заметить и понять…
Михаил в ответ на это словоизвержение только молча покачал головой. Он не хуже своего собеседника понимал, что франко-русский союз, сжавший Германию с двух сторон, может считаться вполне реальной угрозой существованию молодой, динамично развивающейся империи. Но при этом никак не мог забыть ни действий канцлера Бисмарка на Берлинском конгрессе, ни таможенной войны и попыток германцев задушить молодую российскую промышленность. Каждый из государей и каждая из стран всегда дейтсвует только в свою пользу, не раз говорила ему Сима. И молодой император был согласен со своей умной женой.
— Есть и такие сведения. И кое-в чем ты прав…, — наконец ответил царь вслух. — Но я слышал также, что многие у тебя в стране, Вилли, тоже считают большинство славян и русских, в частности, дураками. Вижу, и ты туда же, — Михаил с видимым удовольствием смотрел на краснеющего кайзера. На губах царя играла легкая саркастическая усмешка. — Только не говори мне, что у тебя нет сторонников такого же сближения с Англией. Или что кое-кто не утверждал, что в случае такого союза в Европе никто не посмеет шевельнуть и пальцем без согласия двух держав.
Вильгельм, застыв на мгновение от неожиданного отпора, сидел в кресле с вытаращенными глазами и смешно дрожащими встопорщенными кончиками усов. Наконец он нашелся, что сказать в ответ:
— Ох, Майкл! Мой дорогой кузен, не говори же ерунды! Разные трепачи и придурки, эти… В общем, дурачья у меня своего хватает. Готового поверить в честные намерения коварного Альбиона, — и кайзер задорно расхохотался, осклабившись. — Но они не играют никакой роли при моем дворе, поверь мне. В отличие от твоих франкофилов, вроде некоторых твоих родственников или того же министра финансов…
Оба собеседника прекрасно поняли и непроизнесенные намеки. Те же слова о союзе с Англией, произнесенные кайзером на одном обеде, оказывается, стали известны русскому императору. Как и немецкому императору явно были хорошо известны настроения и высказывания великих князей и части высшего общества, включая министров и членов Государственного Совета.
— И вообще, Майкл, перестань! Какие между нами обиды? В конце концов, тебе не кажется, что мы сегодня уже проговорили достаточно много времени о всяких серьезных вещах? Нет? Тогда давай поговорим о них еще немного, а потом отдадим должное обеду. Учти, сегодня я сменил повара. Он обещал, что нам с тобой суждено насладиться настоящей феерией вкусов. Так что готовься… Ну что, продолжим разговор или я прикажу накрывать на стол?