Убить Вестника

— Приказ отдал лично его Высокопреосвященство. Подчинишься добровольно или нам придется применить силу? — Вступил в разговор второй монах.

— Высокопрес… тьфу. Нет в этом городе никаких священств. Есть лишь куклы одного заигравшегося ублюдка. Вы лишь марионетки Лорда-Коменданта…

— ЕРЕТИК! — Воскликнул монах и непроизвольно потянулся за булавой, висящей у него на поясе.

— Пожалуй. — Я отсканировал обоих, как и ожидалось у каждого был нулевой уровень и какие-то бафы. По-видимому — благословения.

— Да как ты смеешь прилюдно узнавать степень благочестия без дозволения? — Аж затрясся от бешенства второй. — Ты познаешь боль раскаяния ещё до того, как отправишься в темницу!

Он выхватил булаву, но его остановил первый монах.

— Брат… Еретик провоцирует тебя пасть во грех. Успокой душу. Наша задача — привести его в темницу.

— Он злословно сопротивляется! — Возражает второй.

— Хорошо… Мы усмирим его. — Соглашается первый зловещим тоном и я понимаю, меня будут сейчас бить. Сильно.

Чем я могу ответить двум громилам, которым место не в духовенстве, а скорее в таверне, на посту вышибал. Набафанные до жопы, против целителя, все очки которого против воли пустили в ману и интеллект?

Будь у меня проклятый плащ, я стер бы их с лица земли и не заметил, но без него, всё что я могу — лишь лечить.

Время замедлилось и мой взгляд остановился на их частично выбритых головах. Кольцо волос, посередине которого сияла лысина… она смотрелась неестественно, словно проплешина.

Это казалось болезнью, а болезни — это мой профиль.

— Исцеление! — Монахов окутывает светлая энергия и на их голове с дикой скоростью растут волосы. За доли секунды они уже достигают земли.

— Проклятое колдунство! — В ярости вопит монах, рукой пытаясь освободить себе обзор. Его товарищ не тратит время на слова и замахивается булавой.

Уклоняюсь от удара и пускаюсь наутёк. Вслед мне доносятся проклятия запутавшихся в своих же волосах неудачников.

Сердце бьется с надрывом, то и дело проваливаясь куда-то в пятки.

Городская стена близко, но я уже вижу — решетку опустили по тревоге, а значит…

Я влетаю по лестнице к парапету и сталкиваюсь нос к носу со стражником, держащим заряжённый арбалет.

Резко останавливаюсь, моё сердце тоже. В глазах быстро темнеет.

— Ты же знаешь — он не поможет. Пшел с дороги. — Приказываю я и стражник, вздрогнув, отшатывается в сторону, даже не пытаясь выстрелить.

Без промедления сигаю с парапета…

…

Как же я ненавижу исцелять сломанные ноги.

Я сидел на холме и любовался раскинувшимся передо мной городом. Пусть крепостная стена и мешала обзору, с высоты холма можно было легко разглядеть средневековые дома, меж которых бегали по своим делам беззаботные и невинные жители. Забавно, прошло лишь пару недель, а этот фентезийный городишко уже стал для меня почти родным. Тем грустнее осознавать, что как я не старался придумать иной путь — мне придется уничтожить его.

Это единственный способ получить шанс на выживание, что я смог найти. Моё сердце вновь замолчало, пришлось снова подкормить его целительной силой. Не только сердце, я чувствовал нарастающую боль по всему телу, органы отказывали один за другим.

Времени чертовски мало.

Я открыл инвентарь и достал из неё мантию. Магическая ткань извивалась и противно холодила руки некроэнергией. Феноменальная сила, что не должна была существовать в этом мире. Огромная, но совершенно бесполезная против моего врага.

Меня одолевали сомнения. Другого выхода нет, но кем я стану, использовав её против невиновных? Монстром.

Самое поганое, никаких гарантий что всё пройдет гладко — не было. Лишь маленький шанс для меня, ради которого погибнут невиновные.

Довольно сантиментов! Всё уже решено, просто сдаться и умереть не по мне. Мантия некромага опустилась на плечи, окутывая меня могильным холодом и впиваясь щупальцами в позвоночник.

— В конце-концов, я всегда смогу сказать в суде, что не хотел совершать военное преступление, ведь я думал, что это видеоигра… — невесело пробормотал себе под нос я.

И направился к городу.

Глава 26

Город жил своей привычной жизнью, торговцы зазывали покупателей, из булочной доносился чудесный запах свежеиспеченного хлеба, а из кузницы — звон наковальни.

Девочка безуспешно пыталась достать своенравного кота с дерева. Старушки жаловались на цены и причитали, а стражник на воротах зевал, прикрывая рот рукой.

Горожане шли по своим делам или обсуждали насущные проблемы.

Это место казалось живым.

Но если бы кто-то задался целью и потратил несколько недель на наблюдение за городом — то понял бы одну пугающую вещь.

Город вошел в цикл. Девочка всегда будет пытаться достать кота. Горожане всегда будут обсуждать одно и то же, а стражник — зевать на посту. Год за годом, век за веком, пока в город не забредет кто-то со свободой воли, чтобы раскачать механизм.

Все его действия будут вносить изменения. Купленная булочка или подожженный дом, всё это обернется переменами. Временными или постоянными — неважно. Они рано или поздно сгладятся и город вновь войдет в цикл, пусть и чуть другой. Этот бездушный мир слишком любит равновесие.

Но порой механизм ломают полностью.

Потоки тьмы разносят в пыль крепостную стену, и сметают сонного стражника. Люди на улицах не успевают отреагировать, как тьма волнами захлестывает их, обращая в ничто, вместе с домами и брусчаткой. Всё сожрет тьма. Безжалостная энтропия.

Над потоками тьмы левитирует фигура в антрацитово-черном плаще, осветить который не в силах даже солнечный свет.

Плащ извивается несмотря на безветренную погоду. Тьма стекает с него и пожирает всё вокруг. Фигура простирает длань и еще один квартал исчезает с лица земли. Такой удар бы ослабил любого, но неведомое существо лишь набирается силы с каждой уничтоженной жизнью. Под черным капюшоном клубится тьма, никто не видит что под ней, но слышит потусторонний голос существа.

— Я Глашатай Тьмы, верный слуга Темного Вестника! Мой господин повелел, город должен быть уничтожен и я исполю его волю! Бегите, жалкие смертные! — Мой голос громом разносится вокруг.

Так хорошо я не чувствовал себя уже давно! Каждый удар забирал что-то важное, но взамен даровал так много силы, что грех было бы жаловаться на такой обмен!