Страница 5 из 7
Марта была чудесной соседкой. Тихой, образцовой, обученной манерам леди. Умела со вкусом одеваться. Она обожала искусство, музыку, часто посещала те места, куда не сунется сегодня ни один из представителей современной молодежи.
Она обладала длинными восхитительными черными волосами, белоснежной кожей и голубыми глазами, словно зимнее небо.
У нее не было любимого человека, родных и друзей. Удивительно. А главное, почему?
У такой красавицы, вероятно, не было отбоя от мужчин. В огромном списке ухажеров вполне нашелся бы достойный жених. Но Марта, возможно, знала то, о чем говорилось выше, поэтому не хотела причинять боль нерожденным детям, так как понимала, что не справится. Ей удалось сдержать свой зверский инстинкт размножения, проживая жизнь в поисках чего-то вечного.
Нет, она не являлась религиозной фанаткой. По крайней мере, соседка ни разу не видела Марту на воскресной молитве. В выходные дни девушка оставалась дома, наслаждаясь сном. Затем устраивала день красоты: заботилась о своем теле, приводила в порядок волосы, наносила на лицо питательные маски, нежилась в ванне с пеной, с ароматом иланг-иланга.
Вечером к ней заглядывала с угощениями миссис Коллинз, и они, бывало, смотрели сериал, где славный бразильский мудак, пылавший чувствами к женщине намного старше него, женился на ее же дочери. Ужасное зрелище.
Миссис Коллинз было жаль прекрасную Марту. Она искоса посматривала на нее, как та с жадностью вглядывалась в экран телевизора. Да, девушка хотела любить. Мечтала выйти замуж и создать счастливую семью. Наверно, она чего-то опасалась. Боялась ответственности. Не осмеливалась впустить кого-то в свою беззаботную жизнь. Страшилась не выдержать и сорваться сначала на мужа, а следом на детей. Переживала, что превратится из прекрасной, сочно-цветущей розы в древний, забытый среди пожелтевших страниц пыльной книги гербарий. Да, ей было страшно. И она умерла.
Интересно, хотела бы Марта вернуться, чтобы трансформировать свое тесное мышление, примитивные убеждения. Избавиться от неоправданных предостережений, попробовав изменить собственную жизнь, позабыв глупые предрассудки, став чуточку проще. Возможно она и сама утомилась от этой жизни, в поисках того духовно-развитого морально-зрелого мужчины без азбучных идеологий и скудоумных поверий. Но не нашла. Любопытно, почему я не повстречал тебя раньше?
Я заглянул в мастерскую. Джина завершала макияж, нанося отбеливающую пудру на облик покойницы. Я посмотрел на труп и, кажется, чуть не влюбился. (М-да, едва не увлекся мертвой красавицей). Это была «Белоснежка» из диснеевского мультфильма. Да, та самая, только волосы длиннее, лицо слегка вытянуто, алая помада на губах. А главное – беззаботный образ, не облепленный подобными вопросами: «Почему у меня все так плохо?» На фотографии Марта выглядела иначе: утомленный взор с незначительной обидой в уголках рта, страхом в зрачках, усталостью лица и отчаянием в круглых плечах.
При жизни мы действительно другие. Как известно, все наши проблемы у нас между ушей. Когда мы умираем, угасает и мозг, мы не чувствуем свои мысли, мы их не слышим…
Она лежала с мраморной кожей, похожая на фарфоровую куклу, такая же красивая, но холодная. Я захотел ее поцеловать. Но у нас есть правило – не позволять касаться покойника губами ни родственникам, ни кому-либо еще. Если случается горе и человек был в стрессе, что практически неизбежно, в организме здорового хьюмана13 вырабатывается кортизол, который угнетает иммунитет. А со сниженной защитой, прикасаясь к мертвому телу, увеличивается риск получить отравление от выделяемых ядовитых паров и потерять сознание. Правила нарушать нельзя!
Я стоял, рассматривая красивую, но застывшую девушку. Вглядываясь в ее линии лица, я вдруг представил, как она открывает глаза, я помогаю ей вылезти из этого чертова гроба. Беру ее на руки, закружив в легком танце, стирая границы бесконечного страха, поселившегося в ее недоверчивом сердце. Я, хватаю ее за руку, и мы, безумные, словно Сид и Нэнси, выбегаем из последнего пристанища умерших, на ходу запрыгнув в катафалк. Мы мчимся не на кладбище, а на церемонию бракосочетания. По дороге обнимаемся и целуемся… Мы счастливы.
Джина коснулась моего плеча, возвращая меня в действительность. Я вздрогнул, растерянно взглянул на нее и, не проронив ни слова, вышел из комнаты.
Обычно мне не интересна жизнь клиента, если только поверхностно. Имя, фамилия, вес, рост, причина смерти, род занятий. Всё. Мне незачем знакомиться с тем, кто теперь будет лежать в земле. Исключение составляют близкие покойника. Среди них обязательно найдется кто-то с нужными нам связями. Если мы с большим уважением отнесемся к усопшему и проявим глубокое сочувствие его родным, тогда они оценят подобное отношение и, впредь будут обращаться лишь к нам.
Каждый день у кого-то бывают именины и похороны.
Я завожу в свой круг знакомых только выгодных мне людей, чтобы разрешить любой вопрос с тем, кто в этом прекрасно разбирается. Да, я так и стараюсь поступать. Использую в своих интересах людей, способных дать мне что-то полезное. Ну а тех дружков, пытающихся эксплуатировать меня и любителей прожигать свою жизнь, выпив бутылку виски с лимоном, при этом заявляя: «Что нас не убивает, делает нас сильнее», со стеклянными глазами наваливаясь на меня, словно мы закадычные друзья, я всего–то и посылаю что, нахер!
Да, когда-то мы были друзьями, но не сегодня!
Некогда, дорогой сестре Лоре я помогал не мало. В последний раз она попросила 300 баксов, на покупку новой магнитолы в свой старенький Опель.
«Я устала слушать радио. Там вечно одна и та же музыка!».
Она желтыми пальцами стряхивала в набитую окурками автомобильную «бычницу» пепел с дешевой сигареты.
Я находился на пассажирском сидении в куче пустых пивных банок, остатках бургеров с жареной картошкой, табачных пачках и упаковках от презервативов, пытаясь сосредоточиться на поездке. Как я очутился в этой помойке? Ужасное зрелище.
Мы остановились у магазина звука «Автолайн». Ярко-красного цвета вывеска маняще подмигивала мне. «Надо и себе присмотреть магнитолу».
Выйдя из автомобиля, я очистил салон, собрав отходы удовольствия в бумажный пакет Макдоналдса с надписью «Наша еда. Ваши вопросы!» и утрамбовал в урну, стоящую у входа в помещение, всю эту мусорную гадость. Там им и место!
«Лора, постарайся в следующий раз, когда позовешь меня, сначала прибраться в своей машине, окей?!».
Она только показала мне средний палец, уточнив, что это ее автомобиль, и она будет творить в нем все, что захочет. Жрать, пить пиво, трахаться, спать, да все что угодно. И никто не посмеет ей это запрещать. «Кстати ты выбросил мой обед!» завершила она свое недовольство.
В этот момент я понял, что люди прогнили целиком и полностью. И родная сестра тоже. Я не стал покупать ей магнитолу. Развернувшись, я ушел, перед этим четко объяснив, чтобы больше ко мне не обращалась, не звонила и не приезжала. Деньги я ей, конечно, отдал, но я не уверен, что она готова потратить их на бубнилу14.
И она прекрасно знает, если с ней что-то произойдет, ее похоронами займусь я, опять же за свой счет. Поэтому она не парилась и продолжала бесплодно жить в поисках чудесного принца. Но мечту не выискивают в пьяных забегаловках. Это ужасное зрелище…
На моем счету полно хороших поступков, совершенных для скверных людей. Но теперь я доверяю Ангелу и стараюсь делать добро только тому, кому это действительно требуется.
13
Х ь ю м а н – от англ. Human – человек.
14
Б у б н и л а – жарг. магнитола, авторадио.