Крысиный бег

– Ты путаешь, братишка! – Хмуро ответил я, догадываясь о каких «наших» идёт речь.

Он достал из контейнера шприц, набрал из ампулы лекарство, небрежно перевернул меня на бок и вогнал мне в задницу иглу. Затем звонко хлопнул по попке и хмыкнул:

– Ну и ладно, я все равно не люблю таких… Не определившихся.

– Я определившийся, придурок! И точно не из ваших!

– О! Какие мы грозные! Только голосок совсем неуверенный.

– Да пошел ты, Педро!

– Ой, ой! Всё я пошел!

Бля! Когда это всё закончится? Мне кажется, я скоро начну убивать только за намёк об этом.

Через пять минут вернулся доктор.

– Выписку я отдал твоему отцу, он ждёт на выходе. Собирай вещички и вперёд! Что ещё… – Он задумался. – С тобой всё будет нормально, если тебя это интересует. Самое важное мы подлатали, магический фон чуть понижен, но это нормально для твоего возраста.

– В каком смысле? – Не понял я.

– Ну, Ваш дар, молодой человек, – Врач снова перешёл на «Вы», – Ваша сила в пределах нормы, магические каналы не повреждены. Но в Вашем возрасте нужно быть аккуратнее с травмами головы, можно лишиться Дара. Бывали случаи.

Мой дар? Вот я дебил! Только сейчас понял. Наша школа располагается в элитном районе. Элита прошлого – это маги. Значит, школа магическая или с магическим уклоном. Значит, моё тело тоже обладает магией, не просто так же я в ней учусь.

Если я маг, мне не нужны костыли в виде узоров! Маги это практически Боги! Хотя однажды, узор спас мне жизнь, перенеся сюда. Но узор – это узор, а магия, текущая в твоих жилах – это совсем другое. Наверное… Осталось узнать, в чем мой Дар и какова его сила. Судя по моей элитной школе и вежливому отношению в больнице, я не самый заурядный.

– Вы знаете, в чём заключается мой Дар? – Спросил я у врача прямо.

– К сожалению, нет. Я, если честно, не понимаю этого закона, призывающего скрывать данные о Даре. – Неожиданно возмутился док, видно, этот вопрос задевал его за живое. – Мне, например, как врачу, иногда жизненно важно знать это. И если рядом с пациентом нет близких родственников, особенно матери или отца, приходится делать запрос в школу, узнавать из личного дела, по месту первого тестирования, или в соответствующие службы. А там, поверь, всё делается очень медленно. Пациент может успеть умереть, его благополучно похоронят, и только потом мне приходит ответ на мой запрос. Весело, да?

– Первое тестирование проводят в школе?

– Да, в 16-ти летнем возрасте. Ты ещё не проходил тесты?

– Ещё нет. Некогда было. – Соврал я.

– У! Не затягивай с этим. Разве тебе самому не интересно?

– Интересно. – Задумчиво кивнул я.

– Тогда на твоём месте, я сразу бы отправился к директору. Это твоё законное право, и он не сможет отказать.

– Спасибо!

– Не за что, молодой человек. А теперь – на выход! – Снова повторил он и сделал характерный жест рукой в сторону двери. – На Ваше место уже куча желающих.

Отца я узнал сразу. Точно такой же, как на фото в моей комнате. Симпатичный, высокий, подтянутый и немного рассерженный. Наверное, его сорвали с работы, ему пришлось бросить всё и ехать проведывать непутёвого отпрыска. Наверное, переживал и беспокоился за меня. Отцы, они такие. Ну, кто же знал, что так выйдет.

Всю дорогу до дома мы ехали молча. Я не знал, что говорить или что спросить у незнакомого мне человека, и как себя вести с ним. Хватит того, что с мачехой налажал. Отец Майки тоже не горел желанием общаться, был задумчив, молчалив и хмур. Ничего не спрашивал, но и не отчитывал и не ругал.

Дома нас встречал ароматный запах еды и выпечки. А мачеха не так безнадёжна, как я думал. Я быстро поднялся в свою комнату, переоделся, умылся и спустился в столовую.

Отец сидел за столом, без аппетита ковыряя вилкой в тарелке, мачеха сидела напротив, смотря на него влюблённым взглядом покорной и преданной жены. Я аккуратно сел к ним за стол, не зная, как принято вести себя за столом младшим. Накладывать самому, или мне предложит что-то на выбор хозяйка дома?

– Хорошо ты учебное полугодие закончил, сынок. Порадовал отца! – Тяжело проговорил отец Майки. – Я из-за тебя на двадцать пять тысяч влетел! Ты это специально, скажи? Хотя… Не говори, я и так знаю.

Без предупреждения он ударил меня ладонью наотмашь по лицу. Я рефлекторно попытался увернуться, но не преуспел. За первым ударом последовал второй, более точный и выверенный. Моё тщедушное тельце не выдержало и свалилось со стула, но это его не остановило.

Отец бил грамотно – бережно и точно. Видно, не в первый раз. Его ноги пересчитали все мои рёбра, не оставив ни одного нетронутого места. Он ничего не сломал, не выбил и не испортил. Ничего непоправимого. Конечно, ему ведь платить в случае чего, а он человек бережливый, как я понял.

Я не заметил, когда избиения прекратились. Просто лежал на полу, прикрывая лицо руками, и вспоминал, когда такое было со мной в последний раз. Наверное, лет в пятнадцать. Вот только тем обидчикам я перерезал сухожилия спустя три дня, прокравшись ночью в их комнату. Наш мир был такой. Не знаю, может в этом мире всё по-другому? Может здесь в порядке вещей такое воспитание? Как быть, стоит ли прощать такое, или стерпеть, хотя бы до тех пор, пока я здесь не освоюсь?

Я поднял голову и осмотрелся. Отца в комнате уже не было. Мачеха всё так же неподвижно сидела на стуле. Она была причастна к этому. Она заодно с отцом. Но она напоминала загнанного в угол зверя, мне знаком этот взгляд. Взгляд человека, у которого нет выбора. Может это и так, может у неё не было никакого выбора.

– Отец устает, заботится о нас, работает без выходных, – тихо принялась убеждать она то ли меня, то ли себя. – Он любит нас, Майки. Пойми это. – А затем уже громче и увереннее закончила: – Ты сам виноват в этом! Ты должен уважать и чтить отца! Он глава семьи!

Интересно, в чём выражалось моё непочтение в этот раз, или я получил скопом за все прошлые разы?

Если парнишка жил в таких условиях, то он герой. Не наложил на себя руки, не убил никого в школе. Хотя, может до этого просто не дошло, я опередил его, заняв его место в этом теле.

Я поднялся с пола, взял со стола почти полную тарелку отца, и, слегка прихрамывая, побрёл в свою комнату. Мне нужно многое обдумать, понять, что можно делать в этом мире, а что нельзя. Мне нужно не спешить с выводами и не наделать ошибок, если я хочу выжить, нужно притаиться и подождать. Ждать я умею.

Утро и новый день открыл для меня новые впечатления. Впечатления об ужасной боли, в каждой клеточке этого юного тела. Если бы я точно не знал, что я жив, я бы решил, что я мёртв. Я взглянул на себя в зеркало. Всё тело – это один сплошной синяк.

Помыться у меня не хватило сил, просто несколько раз плеснул себе в лицо водой из под крана, и протёр полотенцем. Затем долго стоял на втором этаже перед лестницей вниз, и сомневался, смогу я спуститься или нет. Смог.

Прихрамывая, зашёл в столовую, успел как раз на финал семейной сцены.

– Заткнись и не спорь со мной! – Прошипел отец в лицо моей мачехе. – Как я сказал, так и будет. Или ты хочешь, чтобы я ушёл навсегда?

– Прости, милый! – Виновато ответила та, прикрывая алый отпечаток мужской ладони на своей белоснежной щеке.

Кто-то в нашей семье любит распускать руки.

Отец вышел из комнаты, даже не одарив меня взглядом или отцовским мудрым наставлением. Это и к лучшему, вчерашнего мне хватило.

– Сегодня тоже можешь не ждать меня на ночь, я не приду, много работы. – Выкрикнул он ей, перед тем как захлопнуть за собой дверь.

Кажется, у них не всё так хорошо. И как давно, интересно, он не ночует дома?

– Ты не думаешь, что он ведёт себя слегка грубовато? – Не сдержался я и сразу мысленно одёрнул себя. Решил ведь, никуда не влезать и не выделяться.

– Не лезь не в своё дело, сосунок! – Тут же зло ответила мне жена отца. – Не встревай в наши с Алексом отношения! Не лезь со своими умными комментариями! Отец сделал всё правильно.