Крысиный бег

– Видела. – Она кивнула и хмыкнула. – Ладно, пошли, проводишь меня домой, по дороге поговорим.

Не знал, что мы с ней такие друзья. Или это она после сегодняшнего происшествия решила подружиться со мной немного ближе? Девушка двинулась вперёд, я поплёлся чуть позади, не в состоянии оторвать взгляд от её стройных длинных ножек и коротенькой юбочки, из-под которой при ходьбе иногда показывались упругие белые полушария.

– Не отставай там, чего плетёшься как черепаха!

Я нехотя поравнялся с одноклассницей и дальше мы пошли, не отставая друг от друга.

– Не сильно досталось от директрисы?

– Да.

– Да – сильно, или да – не сильно? – Нахмурилась блондинка.

– Второе. Но просила говорить всем обратное.

– Ясно. Да, мама такая. Она строгая, но справедливая. – Улыбнулась девушка.

«Директриса, твоя мама?» – Чуть не вырвалось у меня. Не хватало ещё спалиться на такой мелочи, настоящий Майки уж точно об этом знал!

Но почему тогда она так молодо выглядит? Наверное, у женщин в этом времени свои секреты молодости. Ведьмы! И это многое объясняет, они же как сёстры похожи между собой, только цвет волос разный и у матери чуть больше грудь. Хотя, прекрасны обе!

– Ты как-то изменился! – Неожиданно выдала Николь. – Стал спокойнее, молчаливее, задумчивым… Нашёл себе парня, наконец?

Я внимательно посмотрел на неё. Серьёзная, и заинтересованная. Это не была подколка или оскорбление, а обычный интерес. Кажется, о педиковатой натуре моего предшественника знал весь город. Один я этому постоянно удивляюсь.

– Нет, не нашел. – Пробурчал я.

– Ну и отлично! – Обрадовалась Ник. – В смысле, плохо, конечно. Но мне не придётся делить тебя ещё с кем-то.

– Делить? – Мои брови, помимо воли, прыгнули куда-то вверх.

– Ну да. Ты же помнишь, что обещал мне помочь по Софистике? Нам нужно позаниматься у меня дома.

– Мне показалось, ты и сама сегодня неплохо справлялась. Зачем тебе помощь?

Девушка действительно сегодня на уроках была в ударе. Встревала во все дискуссии, лезла всегда первой, забрасывала преподов вопросами. Не думаю, что у неё есть какие-то проблемы с обучением.

– Ну чего ты тормозишь-то сегодня? Влюбился что-ли в кого-то? – Она оглянулась по сторонам и прошептала: – Это официальна версия для родителей. А мы с тобой возьмём ведро мороженого и завалимся в моей комнате, будем смотреть фильмы, критиковать тупость главных героинь и обсуждать моего парня, которого выбрали мне родители. Мы две недели не виделись, у меня столько новостей! И я соскучилась за нашими посиделками! Ты почему не писал, не звонил?

– А ты?

– Ты дурак? Я тебе раз сто звонила! У тебя телефон постоянно выключен, я уже думала, с тобой что-то произошло. – Она легонько ткнула меня кулачком в плечо.

Точно! Я же забыл вообще про свой телефон, мне было не до него. Наверное, валяется где-то в ящике стола с севшей батареей.

– Ну так что, ты сегодня придёшь, или как?

– Приду. – Согласился я, ещё не до конца понимая, на что я подписываюсь.

– Отлично! А вот и мой дом. Спасибо что провёл. Жду тебя сегодня у себя в восемь часов вечера. Мороженое само себя не съест!

Она чмокнула меня в щёку и упорхнула по ступенькам в огромный каменный дом, больше похожий на маленький замок или мини-крепость.

Получается, я «подружка» симпатичной блондинки? Стандартный набор, красавица плюс страшненькая, или, как в моём случае, красавица плюс педик. Такой беспроигрышный тандем. И я должен обсуждать с ней парней и есть мороженое? Нахер оно мне нужно?! Я думал она мне глазки строит, я ей понравился…

«Подружкой быть не хочу, пусть ищет себе новую!» – С этой мыслью я выкинул новую старую подругу из головы и пошёл домой.

В остальном день прошёл так, как я и планировал. Пришел со школы, перекусил, собрал тренировочный рюкзак и убежал на площадку, разминувшись в дверях с отцом, который отрыл было рот, чтобы высказать очередную порцию отцовской мудрости, но тут же передумал, не став утруждать себя выдумыванием чего-то сложного, а просто неодобрительно проворчал мне в след «Сучоныш!».

Сегодня тренировка была куда проще и короче из-за потраченного на школу времени, и домой я вернулся к восьми совсем не уставшим, на улице только начало темнеть. Поел в гордом одиночестве, вымыл за собой посуду и прибрался.

Отца больше не видел, наверное, снова не ночует дома, а мачеха пару раз мелькала в коридоре. Первый раз, когда вышла на звук входной двери, думая, что пришёл отец, а не я. Второй раз, приходила на кухню за стаканом воды. Мы с ней даже парой слов не перекинулись.

Я поднялся к себе, принял душ и завалился спать. И в час ночи немигающим взглядом уставился в потолок. Выспался, бля! Вот и побочка регенерации, три-четыре часа на отдых достаточно.

Поворочался в раздумьях, перевернулся на один бок, затем на другой. Откуда-то в голове засела мысль, словно я забыл что-то сделать, что-то… Что? Ещё раз напряг свою дырявую память, но так и не вспомнил. Ладно, если бы это было важно – не забыл бы.

Недовольно поднялся с кровати и спустился вниз на кухню, выпил воды, погрыз кубик льда из морозилки и пошёл обратно.

Проходя мимо двери родительской спальни, остановился. Отец так и не вернулся ночевать, я не слышал ни подъезжающей к дому машины, ни хлопка двери, которым он любил обозначать своё появление.

В голову неожиданная постучалась противная мысль. Месть! Я никогда никому не прощал унижений и насмешек над собой, не прощу и сейчас. Ночь – самое подходящее время суток для мести. И отец так и не пришёл – это ли не знак!

Я аккуратно повернул ручку двери и проскользнул внутрь. В комнате царил полумрак, еле-еле угадывались очертания кровати и контуры женского тела на ней. Я замер на пороге и прислушался. Тихое мерное дыхание, будоражащий запах женщины, вздох во сне – всё такое близкое, стоит лишь сделать два шага…

Что я хочу сделать? Сам не знаю. А вот мой член, вставший солдатиком, кажется, знал или догадывался. Эх, Майки! Делаю это ради тебя, не ради себя. Ты с этими придурками семнадцать лет прожил. А месть – это святое!

Я сделал два шага вперёд, и сумел разглядеть лежавшую на кровати женщину подробнее. Она лежала, раскинув руки в стороны, её белокурые волосы были разбросаны по подушкам, тяжёлые зрелые груди с коричневыми сосками возвышались над ней и манили, обещая безумное наслаждение храбрецу.

Она заворочалась во сне, одна нога отодвинулась в сторону и открыла мне горячее розовое лоно, похожее на цветок розы. Она спала абсолютно обнажённой.

Я скинул свою одежду на пол и опустился на одно колено в кровати, наслаждаясь открывающимся отсюда и сводящим с ума видом. Пять секунд – и я больше не смог себя контролировать. Осторожно наклонился, поцеловал внутреннюю сторону бедра, и медленно, поцелуями двинулся выше, подбираясь ближе и ближе к её сладким губам.

– Ах! – Выдохнула она. – Любимый, ты сегодня поздно. Но я ждала тебя! – Сонным голосом пробормотала Элеонора Романова.

Она глубоко вздохнула, задышала тяжело и застонала от удовольствия и нетерпения.

– Алекс, ты меня любишь?

– Да, люблю! – Шепнул я очень тихо и впился поцелуем в её горячие губы, легонько укусив за клитор. На секунду оторвался, чтобы взглянуть на этот прекрасный бутон, снова поцеловал и начал шалить там язычком.

– И я тебя люблю! – Выдохнула она и застонала снова. – Как же давно ты не наведывался ко мне! – Её руки легли мне на затылок, пальцы крепко схватили за волосы, и она, сдавив мою голову своими белоснежными бёдрами, выгнулась на кровати дугой. – Прости меня, я была плохой женой. – Последнее она прошептала, содрогаясь от оргазма.

Через несколько бесконечно долгих секунд её захват ослаб, я поцеловал её ещё раз внизу, оторвался от сочного и ароматного лона и перевернул её на живот. Погладил спинку, полушария ягодиц, придвинулся ближе к ней и приставил свой пульсирующий член к её влажной горячей щелке. Лишь слегка надавил, и она поглотила мой напряжённый член целиком, словно истосковалась, изголодалась, соскучилась по нему.