Страница 17 из 19
– Ясно, – кивнула я, за что была награждена недовольным взглядом. Всё-таки с дурацкой привычкой трясти головой к месту и не к месту нужно срочно что-то делать. – Получается, при большой кровопотере человек теряет возможность колдовать?
– Да, – подтвердил чатьен. – Точно так же в случае полного истощения магического ядра останавливается сердцебиение и человек умирает.
– И причём тут наша с Ришаном связь?
– Магическая связь – очень сложная тема, – предупредил чатьен. – Посмотри, – он указал на тело перед собой, в которое другой чатьен, судя по всему, вливал магию. – Чатьены часто используют свою магию для исцеления. Но мы владеем особой техникой, которая не позволяет нашей магии смешиваться с магией пациента, влияя на неё. Потому что в этом случае образуется стойкая нерасторжимая связь, позволяющая двум людям даже на большом расстоянии узнавать, что кому-то из них требуется помощь. Подобная связь присутствует между матерью и детьми. Так же магическая связь устанавливается между супругами во время брачной церемонии.
– Почему эта связь есть у меня и Ришана? – я в общих чертах поняла смысл объяснений чатьена и теперь меня интересовали детали.
– Потому что во время нападения на Шианусю, в результате которого она впала в кому, он был рядом. Сиреневая госпожа получила серьёзное ранение и её брат, дожидаясь помощи, поддерживал в ней жизнь своей магией.
И вот мы подобрались к теме, которую мне стоило поднять уже давным-давно, но я всё почему-то не решалась.
– Что вообще с ней случилось? – прямо спросила я. – Ришан сказал, его сестра «спала» два года. Это правда?
– Да, – подтвердил Васт. – Что именно произошло, я не знаю. Мне сказали, что на Шианусю и Ришана напала какая-то тёмная тварь. В результате этого нападения Сиреневая госпожа сильно пострадала. Физические травмы удалось быстро исцелить, однако сознание к ней так и не вернулось. После многочисленных исследований я понял, что душа уже давно покинула тело, возможно даже сразу после нападения.
– И ты провёл ритуал и призвал меня, – понимающе закончила я.
– Да, я призвал тебя.
– Чем эта магическая связь грозит нам с Ришаном?
– Ничем. Вы просто будете чувствовать, когда другому станет плохо: не важно, эмоционально или физически. Кроме того, теперь вы являетесь идеальными донорами магии друг для друга.
– А что, у переливания магии есть ограничения? – я была крайне заинтересована. Я вообще с детства обожала биологию, особенно анатомию и генетику.
– Есть, и их очень много, – заверил меня Васт. – У магии есть понятие совместимости. В первую очередь на это влияет её цвет. Зелёную и синюю, так же как и все их оттенки, – ими чаще всего владеют чатьены, – можно переливать кому угодно. Красная, оранжевая, розовая, сиреневая и фиолетовая хорошо сочетаются друг с другом. Коричневая совместима с серой. А вот белая и чёрная принимают только магию своего оттенка.
«Как интересно», – подумала я, а вслух спросила: – А на что-то кроме совместимости цвет магии влияет?
– На предрасположенность к тем или иным видам магии, – ответил Васт. – Как я уже сказал, заклинатели с синей и зелёной магией хороши в целительстве. Красная, коричневая и фиолетовая идеальны для боевой магии. Розовая и сиреневая подходят для ремесленников: ювелиров, оружейников и так далее. Серая помогает освоить пространственную магию. А вот белой и чёрной в большинстве владеют заклинатели, взаимодействующие с тёмными тварями и мертвецами.
– Получается, я со своей сиреневой магией идеальный ремесленник, – подытожила я насмешливо. – Что ж, не самый плохой вариант.
– У тебя была сиреневая магия, – поправил меня Васт.
– Что значит была? – удивилась я. – А теперь её нет?
– Если бы её не было совсем, ты бы была мертва, – холодно заявил чатьен. – Однако твоё магическое ядро работает, и магия в крови есть, но в мизерном количестве. Шансы, что ты сможешь её использовать, практически равны нулю.
Эта новость меня немного огорчила. Я-то уже успела настроить воздушных замков! Впрочем, чему удивляться? Фортуна по жизни стоит, повернувшись ко мне спиной. Так что это в некоторой степени закономерно, что, угодив в магический мир, я оказалась своеобразным калекой, которому эта самая магия недоступна.
– Ну, и ладно, – отбросив в сторону грустные мысли, бодро заявила я. – Я и без магии неплохо проживу.
Вопросы и ответы
Ришан проспал до самого заката, и всё это время я, как и обещала, просидела рядом с ним, не выпуская его ладонь из своих рук. Чатьен, несмотря на то, что по его же собственным словам угрозы для жизни мальчика не было, составил мне компанию. Правда, в отличие от меня, Васт проводил время с пользой: устроившись за невысоким столиком справа от двери, мужчина сосредоточенно изучал какую-то книгу, и я ему отчаянно завидовала: сидеть возле постели больного и просто смотреть в окно было неимоверно скучно.
«Нужно будет попросить чатьена научить меня читать, – мысленно сделала я пометку. – Заодно смогу получать информацию об окружающем мире не только из его уст, но и из других источников».
Когда настало время обеда, Чала принесла в комнату ещё один стол – чуть большего размера, чем тот, за которым работал чатьен, – и два стула. Я внимательно наблюдала за каждым движением девушки, подмечая малейшие детали.
– Чала двигается не так, как ты меня учил, – после того, как стол был сервирован, и служанка удалилась, заметила я, оставаясь на прежнем месте – пальцы Ришана мёртвой хваткой вцепились в мою ладонь, и мне вряд ли бы удалось освободиться, не разбудив мальчишку. – И одежда у неё другая.
– Чала – не Сиреневая госпожа поместья Лундун, – весомо проговорил Васт, невозмутимо пересаживаясь за накрытый к обеду стол. – Ей не нужно придерживаться строгих правил. Ей даже знать их не обязательно.
«Социальное расслоение в действии», – подумала я. Впрочем, ничего нового. Во все времена и во всех странах простолюдины отличались от аристократии как внешне – одеждой, украшениями, причёсками, а порой и цветом кожи, – так и поведением.
– И много таких мест как поместье Лундун?
Чатьен отложил в сторону столовые приборы и полностью сосредоточил своё внимание на мне. От пристального взгляда светло-карих глаз мне даже стало немного не по себе.
– Поясни вопрос, – попросил он.
Я бросила быстрый взгляд на Ришана: его грудь медленно поднималась и опускалась под тонким одеялом, и ничего не выдавало того, что мальчик собирается в скором времени проснуться. И всё же рисковать не стоило. Ришан, несмотря на свой юный возраст, уже показал себя как человека наблюдательного и умного. У него и так появились подозрения на мой счёт. Нельзя было позволить им окрепнуть.
– Потом, – тяжело вздохнув, сказала я, отведя взгляд от лица чатьена. – Когда мы останемся одни.
Васта, похоже, подобный вариант вполне устроил: с невозмутимым видом мужчина вернулся к трапезе. Я же развлекала себя тем, что сосредоточенно прислушивалась к голосам, доносящимся из-за окна, пытаясь разобрать, что именно они говорят. Получалось, откровенно говоря, плохо, но я не отчаивалась – любой навык приходит с практикой. Главное не опускать руки и продолжать тренироваться.
Услышав приближающиеся шаги, я повернула голову: Васт, расправившийся со своим обедом за ужасающе короткий срок, подошёл ко мне, держа в руках миску с чем-то, отдалённо напоминающим суп, в котором плавали листья какого-то растения, а также крупные куски мяса.
– Тебе нужно поесть, – тоном, не терпящим возражений, проговорил чатьен, аккуратно опускаясь на край постели рядом со мной. – Я помогу.
Я не сдержала крохотной улыбки: всё-таки Васт порой был чрезвычайно милым. Этакий плюшевый медвежонок. Если бы ещё он при этом не держался так холодно и отстранённо, я бы, пожалуй, даже в него влюбилась. Всё-таки мне всегда нравились заботливые мужчины, способные оказывать знаки внимания не только тогда, когда пытаются затащить девушку в постель, но и просто так, потому что им, действительно, не наплевать на тебя и твои чувства.