Страница 3 из 5
– Академия, – сухо сказал Ар.
– Но учти, любая жалоба со стороны профессора Ксенатара, и ты на долгие годы отправишься махать киркой от рассвета до заката.
Глава 2
Портовый район радикально отличался от основного глянцевого города Атлантиды с её скругленными зданиями, где все постройки были обтекаемой формы с полным отсутствием хоть какого-нибудь намека на углы. Строения преимущественно светлых тонов, золотыми и изумрудными вставками переливающиеся в солнечном свете, демонстрировали весь лоск, присущий городу эльфов. Он был отгорожен высокой стеной и широким проливом, через который из порта в город вел один-единственный мост, являющийся связующей артерией для перетока миллионов тонн грузов, ежедневно доставляемых и отгружаемых на длинных причалах. Распыляемая со стены водная пыль, призванная связать и не допустить проникновение в основной город мельчайших частиц, отгружаемых на причалах, сыпучих грузов, вместе с влажным, соленым ветром, непрерывно дующим со стороны океана, создавали в порту избыточную влажность. Растворенная в воздухе вода оседала на мощеных крупным булыжником улицах, на стенах строений и крышах домов. Соленая влага вызывала коррозию и способствовала распространению черной плесени, въедающейся в постройки и придающей им темный оттенок, заметно контрастирующий с величием остальной Атлантиды. Тем не менее портовый район был достаточно обширен, в нём проживало множество народов и рас.
Как только первый солнечный луч пробивался из-за горизонта, здесь начинала кипеть работа. Район просыпался. Открывался местный рынок, встречающий покупателей нескончаемым гомоном голосов. Люди, эльфы, дварфы, гномы и множество других рас проживали, трудились, отдыхали в портовом районе. В самой Атлантиде основное население составляли эльфы, а представители других народов попасть туда могли только с разрешения особой комиссии или по приглашению какого-нибудь лорда.
Днём на огромной центральной площади было тихо. По ней лениво шатались моряки, сошедшие на берег и остановившиеся в одном из гостевых домов, обильно расположенных в примыкающих к площади строениях. Здесь можно было встретить и мальчишек – чистильщиков обуви, детей работяг, гнущих спины на погрузо-разгрузочных работах. Ребятня, таская свои тяжёлые чемоданы с тряпками, щетками, кремами и губками, сновала туда-сюда и приставала к прохожим. Но к вечеру площадь преображалась.
Сюда стекались толпы народа: портовые рабочие, моряки, административный персонал. На первых этажах гостевых домов отпирали большущие ставни, за которыми в стеклянных витринах извивались красавицы, различных форм и размеров, на любой вкус, прикрытые только в самых нескромных местах, да и то не всегда. Танцуя, девушки зазывали посетить именно их заведение, где можно хорошо расслабиться после тяжелого трудового дня или длительного морского перехода. Также с наступлением темноты открывало свои двери и самое большое питейное заведение в портовом районе «Зелёный келпи» – огромный трехэтажный трактир со множеством столов и изобилием разнообразной выпивки от дешевого «пойла минотавра» до изысканных вин и приторных элитных ликеров.
В зале таверны стоял гул голосов, помещение битком набито разнообразными посетителями. В воздухе витал аромат жареного мяса с тонкими нотками разнообразных специй. Подавальщицы бегали, вынося и забирая заказы, искусно лавируя между столами, уворачивались от шлепков и щипков посетителей и отвечали вынужденными кокетливыми улыбками на сальные предложения и шуточки. В глубине зала за сдвинутыми вместе столами собралась большая группа. На длинной лавке восседал огромный человек. Лысая башка, торчащие в разные стороны поломанные уши и подбородок, как у пеликана. На заплывшем жирком теле еще просматривались упругие бугры мышц, проступающие через тугую тельняшку. Перед мордоворотом не было еды, лишь кружка пенного да груда золотых и серебряных монет чуть в стороне. Позади толкалась группа, по-видимому, его дружков с кружками в руках. Они громко переговаривались, иногда ржали в голос, обсуждая происходящее.
На противоположной стороне в окружении двух дам сидел юноша эльф в дорогом камзоле без воротника. У него была смуглая кожа и длинные темные волосы, забранные на макушке в тугой конский хвост. Шею прикрывало шёлковое кашне в цвет одежды. Перед ним на столе стоял стаканчик с игральными костями, в руках юноша держал небольшой металлический кубок с терпким и пряным рубиновым вином.
– Ну что, остроухий, есть что еще поставить? – пробасил мордоворот.
– М-да, уважаемый Боннард, сегодня изрядно похудел мой кошелек, – ответил мелодично эльф. – Видимо, госпожа удача не благоволит мне этой ночью. Хотя, знаете, как говорят, не везёт мне в кости, повезет в любви. Пожалуй, оставлю несколько монет, хватит как раз, чтобы показать этим двум прекрасным особам шпиль Атлантиды, – приобнял юноша своих спутниц.
– Что, и не хочется отыграться? – не унимался мордоворот, ехидно прищурившись. – Фортуна – дама капризная, но любит целеустремленных, идущих до конца.
– Да! Удача благоволит лишь храбрецам, настырным и бесстрашным, – поддакивали дружки мордоворота.
– Нет, нет, нет. Довольно на сегодня, – ответил эльф, уже поднявшись и перешагнув одной ногой через скамейку.
– Да ладно, ладно вам, братцы, – обратился Боннард к своим подпевалам, но как-то нарочито громко. – Парень безрисковый, не привык покидать зону комфорта. Я думаю, это черта всех эльфов! Нет в них ни авантюрной жилки, ни страсти к приключениям. Привыкли жить пресной и размеренной жизнью.
Юноша замер на мгновение, уголки губ растянулись в хитрой ухмылке, а затем он повернулся и вновь занял место за столом.
– Что ж, уважаемый месье Боннард, раз вы такой рисковый человек, то предлагаю вам игру по-крупному, на все, что есть сейчас на столе.
Мордоворот удивленно окинул взглядом стопки монет.
– Это большая сумма, остроухий. Что ты предложишь мне в ответ?
Юноша неторопливо снял кашне, показывая висящую на шее увесистую золотую круглую печать. Кроме того, что состояла она из приличного количества золота, эта печать наделяла своего владельца рядом преимуществ, одно из которых – свободное передвижение по всем районам Атлантиды, без разрешения специальной комиссии.
Толпа, стоявшая за спиной Боннарда, притихла. Мордоворот громко треснул по столу обеими руками и захохотал, вслед за ним загоготали и его подпевалы.
– Ха-ха-ха. А ты не такой уж и вялый тюфяк, эльф. Есть в тебе все же перчинка. Что ж, я согласен. Давай кинем кости.
Стакан с игральными костями оказался в ручищах мордоворота, и тот, закрыв ладонью отверстие, встряхнул несколько раз вложенные в него камни, после чего со стуком опустил стакан на стол. Повисла пауза. Все напряженно глядели в центр стола. Боннард поднял стаканчик, и раздался гогот. На камнях выпало шесть и три. Довольный, он откинулся назад и сделал жест рукой в сторону эльфа, как бы приглашая его произвести бросок.
Юноша сгреб кубики в стакан. Тряхнул разок, тряхнул другой и широко по дуге выплеснул камни. Кости ударились о стол, подскочили, завертелись и словно бы пустились в пляс в сторону груды монет. Один камень быстро остановился, показав число на грани пять. Второй проскакал по столу, ударился о горочку монет и отскочил. В этот самый миг юноша эльф щелкнул пальцами, и свет на мгновение мигнул. Кубик упал на столешницу, показывая на грани цифру пять.
Эльф подскочил.
– Пять-пять, друзья, что за удача! – воскликнул он, хотя вокруг повисла тишина. Расправил сумку и смёл туда выигрыш. Затем залпом осушил свой кубок. Оставил в счет оплаты напитков золотую монету. Приобнял за талии двух спутниц и быстрым шагом проследовал к выходу из трактира.
***
Уже на улице, метрах в десяти от «Зеленого келпи», идущий в обнимку с парочкой прелестниц юный эльф услышал окрик. Не обращая на крики никакого внимания, троица продолжила путь, как вдруг в спину эльфа прилетела деревянная кружка. Компания остановилась, обернулась. Из дверей трактира вывалил Боннард со своей шайкой.